Только-только открыли первый танец. Привычная на слух нежная мелодия лилась с высокой галереи. Вереницы танцующих пар плыли в стремительном вихре. Счастливые взгляды, надежды, волнения – все перемешалось. Неудивительно, ведь после этого бала официально допускались первые признания и предложения замужества. Стабильные пары определялись именно в этот момент. Не осчастливленные надеждами на скорый брак, девушки будут ждать целый год следующего бала, тайно завидуя обрученным наперсницам. Многие, выскочив замуж, не продолжат дальнейшее обучение, ожидая молодых мужей в их домах. Кто-то будет терпеливо ждать до свадьбы и доучиваться, ведь нахождение замужних в институте не допускалось, разумеется за исключением особо талантливых воспитательниц. На мужчин же брак не накладывал абсолютно ни каких ограничений.

А где же птенчик? Вацлав, как ни старался, ни мог разглядеть среди танцующих необычную институтку. Она пропустила бал? И все же он разглядел макушку с каштановыми волосами, убранными в сложную прическу. Девушка была скрыта за более крупной фигурой сударыни Ирэн, нашептывающей невольной слушательнице что-то малоприятное, судя по кислому выражению лиц обеих. Танец завершился. Многие пары, не расставаясь, плавно перешли к следующему. Несколько партнеров обменялись барышням. К Алене по-прежнему никто не приближался.

– Его величество Король Вацлав! – громко провозгласил распорядитель, как только двери бальной залы распахнулись. Высокая фигура появилась в проеме. Музыканты на мгновение затихли, но, получив указание, синхронно заиграли продолжение мелодии. Вацлав, прошел в край зала, где находилась Алена, и преодолев оттесняющие девушку формы сударыни Ирэн, ожидая ответа на приглашение танцевать, взглянул в лицо птенчика. Глаза! О Силы, что только в них он не увидел. Полные непролитых слез, они вмиг вспыхнули робкой радостью, благодарностью, нежностью. Две слезинки, все же не удержавшись, выкатились, пока король вел девушку к танцующим. Она была восхитительна, в платье цвета рассвета в тумане, вышитого нежными белыми цветами, с густыми локонами, спускающимися по обнаженным плечам, и единственным украшением в виде кулона-бутона на шее. Вацлав не проронил ни слова, предоставляя молоденькой барышне возможность успокоится и насладиться танцем. Сам он получал не скрываемое удовольствие, придерживая партнершу за тонкую талию и подчиняя ритму мелодии, уверенно и легко ведя в танце. К сожалению, ему пришлось вскоре вернуть девушку на место и занять кресло в королевской ложе. Второй танец с одной и той же воспитанницей не допускался этикетом ни королю, ни ректору. Новая мелодия и перевоплотившийся в диковинную птицу бывший взъерошенный птенец снова не удел. Что происходит, в конце концов? О, как кстати появился младший братец.

Одного выразительного взгляда, переведенного Королем на Алену, хватило Радору, чтоб понять, что от него требуют. Покружиться с прехорошенькой барышней он всегда не проч. Королевич едва узнавал в нежной красавице черты, привезенной им насильно на корабле пигалицы. Вот это чудесное преображение. Стоило изначально повнимательней присмотреться к девчонке. Незаметно приблизив к себе партнершу и нарушив расстояние. допустимое этикетом, повеса тут же получил от нее отпор в виде слабого толчка в грудь и, ничуть не обидевшись, продолжил флиртовать и шутить, как ни в чем не бывало.

На третий танец «особенную институтку ангажировал сударь Грэн. Весело болтая, как двое старых приятелей, они чуть не пропустили окончание мелодии. Девушка приободрилась. Даже наигранное поведение студентов, якобы не замечающих свободную для танца барышню, уже почти не беспокоило. Она с удовольствием наблюдала со своего места за залом, особенно обратив внимание на пару сударя Грэна и сударыни Мадин. Они великолепно смотрелись и светились от мимолетного счастья. Казалось, даже воздух искрится скрываемыми чувствами между ними. Почему же они не вместе? Алена совсем не замечала раздраженные взгляды, направленные на нее, с одной стороны, от распорядительницы и сударыни Даны, с другой – от молодого Геннета, недовольного провалившимся публичным наказанием дерзкой девчонки. Последнего особенно раздражало осознание того, что он сам не может отвести от барышни глаз. Мерзавка и в обычной одежде без особых усилий была необычно хороша, а сегодня превзошла все ожидания. Ее мягкое очарование на фоне остальных институток, разодетых в стиле ярких воздушных пирожных, притягивало сильнее магнита. Что ж, он готов пойти на милость и пригласить новенькую на следующий танец.

Девушка в напряжении боковым зрением наблюдала за приближением силуэта «Кена» в ее сторону. Только пусть пройдет мимо! – загадывала она, мысленно заламывая руки. Не пронесло. Молодой человек остановился напротив нее и сделал приглашающий жест. Как же не хотелось смотреть в это напыщенное лицо. А как принято отказывать в танце? Ей никто не объяснил! Алену лихорадило. Сказывалось волнение последних событий и пережитые тревоги и опасения.

– Благодарю вас. Я устала и этот танец пропущу, – лучшее, что она смогла придумать.

– Ты не смеешь мне отказывать! – зло процедил он, сверля строптивицу глазами. Алена интуитивно спрятала ладошки за спину.

– Идем! – парень с силой схватил девушку за предплечье и рванул за собой. Не ожидавшая такого напора Алена полетела прямо на обидчика, выкинув в последнее мгновение обе руки вперед, оттолкнула. Наглец отшатнулся. Как выглядела все со стороны, сложно представить, но осуждающие взгляды и оскорбительные замечания посыпались на нее. Музыка затихла. Неблагодарная! Да как она посмела! Ни каких манер! Ужас! Бедный Геннет оскорблен! Что она о себе вообразила? Растерянный распорядитель балом, неуверенно поглядывая в сторону короля, подошел к нарушительнице и во всеуслышание объявил, что она должна принести публичные извинения за неподобающе поведение и покинуть зал.

– Извинения за что? За отказ танцевать с ним?

– У вас не было оснований отказывать студенту Геннету и тем более ударять его!

– Что? – Алена с трудом сдерживалась от желания послать всех туда, куда очень хотелось: далеко и надолго.

– Приносите извинения! Немедленно!

– Ни за что! – резко развернувшись спиной к распорядителю и натужено «прыгающей» возле него сударыне Дане, собрав всю волю в кулак, дабы не разревется, Алена уверенным шагом покинула зал с замершими от ее нахальства всеми присутствующими. С трудом преодолев холл и свернув на лестницу, она бросилась бежать в свою комнату.