Ожидание в приемной затянулось. Разобрать, о чем говорят, по доносившимся из-за плотно-закрытых дверей глухим голосам было невозможно. Алена с сударем Грэном за компанию вновь ожидала своей участи. Сможет повеса пристроить ее на этот раз? Ливрейные солдаты охраняли вход, приблизиться и подслушать, как бы ни хотелось, шансов не было, ни единого.

Когда же, наконец, девушку пригласили войти, волнение стократно усилилось до грани нервного срыва. Слуга снял с вошедшей плащ.

– Ты желаешь, чтобы я ЭТО принял в институт для девиц? – возмущенный повелительный голос раздался в полутьме кабинета. Алена взглянула на говорящего и обмерла. А говорили, что инквизиторов нет. Но вот же он, собственной персоной, сошедший с полотен старинных картин или фресок, возвышается на пол головы над знакомым повесой. Темные волосы волной спадают на отделанный серебром черный камзол, резко очерченные скулы иссечены шрамами, ноздри ястребиного носа по-звериному расширились. Брошенный в ее сторону мельком гневный взгляд хищных серых глаз внушил страх до глубины души. Вот-вот из-за спины выскочит горбун Квазимодо.

– Я не это, – слабый голос потрясенной девушки прервал затянувшееся молчание.

– Я свободная личность со своими мыслями, взглядами и чувствами, – она решила: уж если погибать, так с песней, а не дрожать, как заячий хвост.

«Инквизитор» стоял к ней в полуоборота и выразительно смотрел на собеседника. Повеса поежился.

– Да, воспитание отсутствует. Зато просто клад для твоих просветительских экспериментов.

– А не проще сразу выбирать образованных любовниц?

– Я не, я не… я не его любовница! – Алена задохнулась от возмущения. Страшный мужчина продолжал ее игнорировать.

– Она мне не любовница, – подтвердил повеса.

– Неделя в море, а девушка не тронута тобой? – в вопросе прозвучало искреннее удивление.

– Чокнутые не в моем вкусе.

Легкая усмешка тронула губы инквизитора, и он повнимательнее присмотрелся к молодой особе. Нелепая мальчишеская одежда, еще более нелепая прическа и гордо задранный подбородок предстали перед изучающим взглядом.

– И как зовут свободную личность?

– Я не помню, – Алена стойко продолжала играть свою роль. Она прищурила свои глаза, скрестив взгляд со взглядом допрашивающего. Как же дрожат коленки.

– А я не верю, – хлестко прилетело в ответ.

– Зачем ты следила за королевной?

– Я ни за кем не следила.

– Что же ты тогда делала там в кустах.

– Не знаю. Случайно оказалась.

Молчание. Мужчины что-то обдумывали и взвешивали. То, что девушка лжет, у обоих не вызывало сомнения.

После еще нескольких вопросов Алену вывели из кабинета. Ноги, скованные страхом, еле переставлялись.

– Ну что, пообщалась с королем? – весело спросил сударь Грэн.

– С КОРОЛЕМ? – перед глазами стояла высокая мрачная фигура, в голове не укладывалось, что король столь прекрасного замка может быть так ужасен.

– Да, тебя только что принял наш замечательный король Вацлав. Ты что-же не понимала, кто брат у королевича Радора?

– Эм… Как-то не уточнили про королевича и тем-более про брата, – девушка растерялась. Она была озадачена своей участью и совсем не удосужилась поинтересоваться, кто же ее статусный спутник на самом деле.

Сударь Грэн еле сдерживал сочувствие и желание утешить. Совсем запугали девчушку. Снова бесконечное ожидание решения ее участи. Наконец вышел повеса королевич Радор и махнул рукой следовать за ним.

Кажется, было уже за полночь, когда карета отвезла Алену в старинное унылое здание из серого кирпича, похожего на тюрьму. Неразговорчивый привратник впустил путницу в святую-святых: Королевский институт для девиц. Сударь Грэн махнул на прощание рукой и напутственно успокоил: «Теперь все буде хорошо». Двери со стуком затворились. Выбеленные стены длинного коридора ярко подсвечивались настенными фонарями. По обеим сторонам вилась нескончаемая вереница дверей. Из одной из них показалась молодая дама в строгом темном платье с голубым кружевным воротником и манжетами. Она очень приветливо поздоровалась с Аленой, представилась как старшая воспитательница сударыня Мадин, и проводила новенькую в индивидуальную келью-комнату на втором этаже, ничем не выражая своего удивления ее внешним видом.

– Это все ваши вещи, барышня? – участливо спросила сударыня Мадин.

– Это даже не мои вещи, – Алена устало взглянула на небольшой саквояж, собранный на корабле.

– Ни чего не стоит переживать. Институт обеспечит вас всем необходимым. А сейчас отдыхайте, а я распоряжусь насчет позднего ужина. Думаю, что-нибудь да найдется, – старшая воспитательница удалилась, оставив Алену осматриваться в одиночестве.

Борясь с наваливавшейся усталостью, девушка бегло оглядела место, где ей предстояло провести какое-то время. На первый взгляд совсем не плохо: удобная кровать с балдахином, стол с полками, массивный шкаф, несколько стульев и даже трюмо. Заглянув в небольшую боковую дверцу, Алена пришла в дикий восторг. Ванна! И горячая вода в одном из кранов! Настроение резко поползло верх.

Неожиданно в наружную дверь постучали. Вернулась сударыня Мадин с небольшим подносом. Запах горячего чая распространился по всей комнате.

– На сегодня я вас оставлю, а завтра с утра получите одежду институтки. Доброй ночи.

– Доброй ночи, сударыня.

В выборе между едой и ванной победила еда. Наскоро ополоснув руки и лицо, Алена откинула салфетку с подноса. Булочки, масло и джем не долго приветливо ей улыбались, пока, журча, набиралась вода для купания, поднимая густой пар. Особую радость вызвали бутылочки-флакончики, расчесочки-заколочки в маленьком навесном шкафчике. Нашлось даже некое подобие зубной щетки.