Я развернулся к нему, готовясь уворачиваться от нового рывка, когда меня словно огрели чем-то тяжелым по голове. Резкая вспышка боли, секундная потеря зрения, гул крови в ушах — вот список неприятный ощущений, которые я испытал.

Это не шло ни в какое сравнение с предыдущими ментальными атаками с их стороны! Да они просто озверели! Разве можно так поступать с людьми?

Вот и я думаю, что нет. Надо наказать!

Картинка снова обрела чёткость, и я увидел летящую в меня раскрытую пасть. Причём громохват прыгнул таким образом, что ни влево, ни вправо я отпрыгнуть не мог.

С одной стороны был его раненный приятель, который и вдарил мне по мозгам, в другую мне было просто неудобно прыгать. В том плане, что это было бесполезно, а не что мне было неловко.

Пришлось прыгать вверх. И вот тут себя с наилучшей стороны проявили мои сапоги, которые давали бонус к прыгучести.

От высоты, которую я умудрился взять, в шоке были мы оба: я, пронесшийся в полуметре от острых зубов, и громохват, который проводил меня слегка обиженным взглядом, попытавшись цапнуть вдогонку.

Приземлившись, я тут же обернулся, готовый убивать и наказывать за свою секундную слабость. Вот только ситуация сложилась определенно в мою сторону.

Монстр с перерезанными сухожилиями задних конечностей, решил воспользоваться тем, что я отвлекся на его приятеля, и дернулся в мою сторону. Передние лапы у него были мощные, поэтому его задумка удалась. Точнее, удалась бы, не подпрыгни я так высоко.

В итоге же, его рывок привел к тому, что он оказался прямо под брюхом второго монстра. И тот приземлился на него сверху.

Первый выступил для второго, своего рода, подушкой. Вот только слегка колючей подушкой.

Острые щипы, вонзились прямо в живот, с легкостью вспоров чешую. Пользуясь шоком обоих монстров, я запрыгнул сверху, став, таким образом, своеобразным царём горы.

А потом в ход пошла цепь.

Бить беспомощную жертву, это, безусловно, подло. Но мне было приятно. Я даже посмеялся над их неудачей.

Вот только позволить себе растянуть это удовольствие я не мог. Надо было помогать Сёме.

Спрыгнув с мертвого бутерброда из двух громохватов, я побежал к домам, где ещё десяток секунд назад раздавался грохот рушимых стен и перекрытий.

Бежал и хмурился. Всё дело было в том, что шум стих, а это могло значить, что…

— Ты уже всё? А то я бегу тебе помогать, — произнес покрытый каменной пылью приятель, вылезая через окно.

— А где громохват? — спросил я Сёму, пытаясь сложить в голове пазл.

— Нет его больше, кончился. Вот, на, — он протянул мне грязную тряпицу, в которую были завернуты глаза монстра. — Мы же за ними пришли? А это ты как сделал?

Я проследил за его удивленным взглядом. Да уж, а ведь со стороны действительно смотрится довольно странно.

— Ты не поверишь, они сами, — я решил не присваивать себе чужие лавры. — Я пытался их остановить, но они меня не послушали.

Пару секунд мы смотрели друг на друга, после чего засмеялись. С легкими нотками истерики.

— Они усиливаются, — наконец произнес я, отсмеяв напряжение.

— Я заметил, — кивнул Сёма. — Если так пойдет и дальше, то в центре нас ждет нечто нереально сложное.

Наши предположения подтвердились. Монстры стали сильнее, но и давать за них стали больше. Я решил пересмотреть свое решение, по поводу прокачки Харизмы.

После того, как я её открыл, то решил вкладывать все очки развития в Силу. Моё решение было обусловлено тем, что я начал с трудом пробивать природную броню монстров.

Да и Сопротивление ментальным атакам с самой Ментальной атакой практически достигли капа. А помня, сколько ОР мне пришлось потратить в прошлый раз для перехода на следующий уровень…

Короче, я решил покопить.

Сёма решил сделать упор на Скорость. В противном случае, каждый бой для него был подобен русской рулетке, ведь громохваты становились всё быстрее.

После расправы над четверкой монстров, нам повезло. Мы встретили двойку и тройку. Проблему доставила лишь тройка монстров и то, из-за того, что один из громохватов успел активировать свой силовой удар и Сёму впечатало в стену.

Удар был такой силы, что он выключился на пол минуты. Когда же приятель пришел в себя, в живых оставалось всего два монстра.