Шрифт:
Я вдарил всем, что было, но древнеглаз даже не дернулся.
В голову твари полетела цепь, но жало явно было быстрее.
Тваааарь! НЕЕЕТ!
Глава 8
яЖало с легкостью проткнуло кожу и, с мерзким звуком, вошло в плоть.
Секунду спустя, грузик влетел под основание черепа и, раздробив кость, скрылся внутри.
Здоровенный монстр задергался в предсмертных конвульсиях. Задние лапы скребли по каменному полу, оставляя глубокие царапины. При этом хвост хлестал по сторонам, словно кнут.
Когда он пролетел мимо меня во второй раз, я не удержался и срубил его крюком.
— Яд мне тоже пригодится, — раздался спокойный голос Мутака, пока он вылезал из кустов, куда его снес плечом Кир, спасая от последней атаки монстра.
— Дэн! Надо помочь Киру, он же сейчас умрет! — закричала Лина, подбегая к валяющемуся в паре метров от морды древнеглаза парню.
— А он ещё живой что ли? — удивился Семён, хромая в нашу сторону. — Я думал после таких ударов умирают.
— Рана не сильно опасная. Вроде, — продолжила вещать девушка. — Но ему плохо! Всё дело в яде. Надо его отсосать, пока он его не прикончил.
— Я пас, — тут же поднял руки на уровне груди Сёма, отгораживаясь от девушки.
— Я тоже, пожалуй, воздержусь от отсасывания…яда. Мы с ним не настолько близки.
— Что? О чём вы? Да вы…придурки! — взвилась Лина, слегка краснея от гнева. — Он же сейчас умрёт!
— А потом воскреснет в круге. В чём проблема? — осадил её Семён. — Да и может выкарабкается ещё. Чего ты его раньше времени хоронишь?
Я подошел к отряду, в полном составе столпившемуся около Кира. Тот и правда выглядел не очень. Дыхание поверхностное, весь в поту, глаза закрыты, ещё и мечется, словно в бреду.
— Эй, великий шаман Мутак, есть лечебные травки для твоего спасителя? — пихнул я в плечо гобла.
— Старший шаман Мутак, — на автомате поправил он меня, зарываясь в сумку.
— После того что ты сделал? — удивился я. — Ты велик, друг мой, к чему эта излишняя скромность.
— А знаешь, Дэн, ведь ты прав, — вдруг замер он, уставившись на меня не мигая. — Вот только кто назначит меня великим шаманом? — протянул он мне какую-то сушёную пакость. — Надо смочить слюной и приложить к ране.
— Ну так я тебя и назначу. Делов то.
— Это…может сработать.
— Старший шаман Мутак, назначаю тебя великим шаманом! Будь умничкой, подозрительные грибы в больших количествах не употребляй, непонятные травки не кури! Да пребудет с тобой сила, неюный падаван!
Чем дольше я говорил, тем больше становились глаза шамана. Под конец мне уже начало казаться, что они у него выпадут.
— Благодарю тебя, Дэн! Особенно за частичку своей силы, что ты мне передал! Не каждый великий шаман на это пойдёт!
Чего? Это он о чём? Я залез в характеристики, но у меня всё было на месте. Никаких новых сообщений тоже не появилось. Странно.
Блин, надо же Кира лечить.
Я понюхал травки, которые мне дал Мутак, и тут же об этом пожалел.
— Держи, — протянул я «лекарство» Лине. — Надо пожевать и приложить к ране.
— Но оно воняет! — брезгливо сморщилась она.
— А ты как хотела? Думаешь, быть врачом легко? Не-ааа, — покачал я пальцем. — Нет, ну ты можешь на него плюнуть, пусть помирает. Вот только как же клятва Гиппократа?
— Я её не давала, сказал девушка, — задумчиво посмотрев на меня, а потом перевела взгляд на Кира.
Секунда тишины, и Лина, набрав побольше слюны, плюнула на грудь Кира!
— Эээ, ты чего творишь? Он настолько тебе не нравится, как человек, что ты готова плевать на его труп? При том, что он даже ещё не труп! Скорее, полутруп, — возмутился я.
— Дурак! — бросила девушка, высыпая содержимое кулачка на грудь «пациента».
Стоило травкам, или что там было, коснуться раны Кира, как раздалось шипение, а его выгнуло дугой. Словно током долбануло! Мне даже показалось, что я слышал хруст костей. Хотя, возможно, это были суставы. Или слуховые галлюцинации.
— Ты всё-таки решила его добить, чтобы он не мучился? — насмешливо произнес Семён, потирая ушибленный бок.
— Полечи его лучше, чем всякую ерунду говорить! — снова вспыхнула девушка.
— Как-то эти раны не особо похожи на царапины, не находишь? — проворчал Сёма, тем не менее, садясь рядом и начиная кастовать искру жизни. — Я всё, — устало откинулся он назад. — Больше не могу.
— Слабак!
— Эй, полегче, милейшая! Я и так на морально-волевых держусь! —возмутился Семён.