– Да, ещё одно! На «ты» мы только в спальне! Все остальное время будь добра обращаться ко мне на «вы», либо по имени, или «муж мой». Это понятно? Этикет соблюдать необходимо: я не желаю краснеть за жену! От обиды Вив не смогла произнести ни слова, ответив лишь легким поклоном. – Вот так, замечательно! – улыбнулся граф. Выходя, он пробормотал себе под нос: «Похоже она глуповата». Вивьен прекрасно расслышала, молча проглотив очередное оскорбление.

Поместье Людовика Леграна находилось вовсе не так далеко, как хотел представить де Жуаез. Они ехали минут двадцать, между лесом и засеянным полем, покрытым маленькими зелеными ростками пшеницы. Муж уткнулся в книгу – «Воспоминания кавалера…» какого-то там. Вивьен отрешенно смотрела в окно, ощущая себя наряженной куклой, чувства которой никого не волнуют. Неожиданно навалилась обида на родителей, продавших её, даже не спросив. Девушка сама не заметила, как начала хлюпать носом.

– Это что такое? – гневный голос мужа заставил её съежиться на сиденье, – Ты хочешь опозорить меня перед другом заплаканными глазами и красным носом? Да он замучает меня шуточками! Немедленно успокойся! Как назло, в носу защипало ещё сильнее, слезы полились градом. – Нет, так не пойдет! – глаза де Жуаеза гневно сверкнули. Он приказал кучеру остановить карету. – Пройдись немного, успокойся! Вот, выпей! – он достал из ящичка под сиденьем пузатый графин и маленький стаканчик, плеснул туда на донышко янтарной жидкости.

Вив, доверчиво принявшая стакан, сделав глоток немедленно закашлялась: муж предложил ей коньяк. Как ни странно, это помогло: обиды улетучились, стало все равно, в голове слегка зашумело. Она немного прошлась по дороге, слёзы высохли… – Подайте! Добрые люди, подайте на пропитание! Корочку хлеба! Кусочек пирога! Что угодно! Я сутки не ела! Откуда появилась эта нищая старуха, ни Вивьен, ни граф не заметили. Она ковыляла по дороге со стороны леса и жалобно причитала.

– Пойдем! – граф повел жену за локоть в карету. – Но мы де не можем оставить её совсем голодной! – возразила девушка. Откуда только смелость взялась! – О! Снова эти глупости! У меня нет с собой мелких денег! – Но может, что-то из еды? – не отставала Вив. У кучера нашелся пастуший пирог, который он взял с собой, чтобы перекусить, когда будет ждать господ. Недовольный граф протянул ему золотой, проворчав:

– За эту премию благодари мою жену! Кучер улыбнулся, кланяясь графине, и протянул пирог нищенке. Та рассыпалась в благодарностях. Как ни странно, на душе Вивьен потеплело, настроение немного улучшилось. "Может, все ещё наладится", —подумала она.

В поместье Людовика Леграна кипела жизнь. Оно походило на разбуженный муравейник: по двору сновали многочисленные слуги, каждый из которых определённо куда-то спешил. Тем разительнее было отличие от тихого, словно замершего в ожидании дома графа. Вивьен невольно отметила, что немых слуг у Луи не водилось: девушки звонко смеялись, юноши то и дело перекрикивались. Анри лишь морщился, словно мучился от зубной боли.

– Луи никогда не умел подбирать слуг, – процедил он, не обращая внимания на поникший вид встретившего их у кареты дворецкого. – Не поместье, а курятник. – Мне казалось, вы друзья, – робко заметила Вив. – Причём здесь это? – не понял граф. – К счастью, у нас с Людовиком разные поместья. Однако здесь слишком шумно. Проглотив замечание, о вечном недовольстве Анри, Вивьен молча приняла протянутую ей руку мужа и последовала за ним, с удовольствием осматриваясь. В отличие от чопорного, выдержанного в строгом стиле убранства поместья графа де Жуаеза, дом Луи словно жил своей жизнью. Огромный, беспорядочный, но удивительно уютный. Когда на пороге появился сам хозяин, Вивьен даже подумала, что долгая дружба Анри и Людовика скорее случайность, чем закономерность. Так они были непохожи. Супруг никогда не позволял себе выйти к гостям с хотя бы одной отсутствующей деталью туалета. Луи же был облачён в простые брюки и белую, неприлично расстегнутую до середины груди рубаху. Совсем как простолюдин.

– Надеюсь, ты будешь благоразумна, Вивьен, – тихо процедил Анри. – Луи весьма неразборчив в связях. – Жаль, что вы обо мне такого мнения, – не удержалась Вив. Граф лишь пожал плечами. Оставшиеся несколько шагов Вивьен любовалась на искреннюю улыбку Людовика, на шальные искорки, то и дело появляющиеся в его синих глазах. Кажется, она слишком засмотрелась. Анри так сильно сжал её руку, что девушка невольно охнула. К счастью, Людовик этого не заметил. – Добро пожаловать, Анри, – Луи крепко пожал руку друга. А потом осторожно коснулся запястья Вив губами. – Вивьен, вы прекрасны.

Казалось, ничего фривольного он себе не позволил, но девушка заметила, как на лице графа заиграли желваки. Вечер обещал быть непростым.

Гостей провели в просторный зал. В середине зала располагался стол с золочёными резными ножками и двенадцать стульев ему в комплект. В углу притаился камин и пара уютных кресел. А чуть поодаль обнаружился небольшой столик, на котором устроились напитки и закуски. К нему и направились мужчины, и Вив ничего не оставалось, как следовать за ними. Слуги суетливо предлагали вино, воду, сок и новомодные виски. Не решившись злить супруга, Вивьен выбрала сок.

К счастью, на какое-то время Анри словно забыл о присутствии супруги. Он горячо о чём-то спорил с Луи, а услужливый слуга, повинуясь едва заметному взмаху рукой, то и дело подливал вино в бокал. Вив же, пользуясь тем, что на нее не обращают внимание, прокралась в одно из кресел и спряталась в нём. К тому моменту, когда подали ужин, оба мужчины были уже изрядно возбуждены от выпитого, голоса их звучали громче обычного и Вивьен тихо молилась святой Мадонне, чтобы никаких приключений с ней не случилось. Ужин был такой же хаотичный, как и весь уклад жизни Луи. На столе соседствовали пирожные и копчености, высилась гора причудливо нарезанных фруктов, но располагалась она прямо рядом с исходящей пряным ароматом трав индейкой. Однако на вкус еда оказалась выше всяких похвал, и Вивьен с удовольствием попробовала всего понемногу, с неудовольствием отмечая, что граф к еде почти не притронулся. Зато в бутылях содержимое исчезало с ужасающей скоростью. Она покосилась на Луи, однако и явно больше интересовался содержимым бокала, чем тарелки. После ужина мужчины снова заговорили о делах. Вив так и не поняла, отчего граф настоял на её присутствии: она была не более чем красивая кукла. Лишь стояла и покорно молчала в углу.