– Не знаю. Я сам уже слишком давно нахожусь здесь.

На следующий день, придя с работы, я застал мисс Палет вновь одетой в свое траурное платье. Она прикрепила веревку к люстре. Напротив находился фотоаппарат со штативом. Женщина готовилась к новой фотосессии, хотя на стенах ее комнаты практически не было свободного места. Старые снимки заполонили всё пространство.

– Ты готов, Том? – спросила она меня, вставая на табуретку и просовывая голову в петлю.

Я с какой-то тоской посмотрел на нее и кивнул.

– Фотографируй быстро, а то я могу задохнуться. – Она стояла смирно.

– Неужели тебе страшно?

– Не знаю, я еще не поняла этого. – Женщина проверила на прочность веревку. – Завяжи мне руки за спиной.

Я исполнил ее просьбу.

Мисс Палет выбила стул у себя из-под ног и повисла в воздухе. Тело принялось извиваться, оно сопротивлялось безумству разума. Я наблюдал за всем этим кошмаром через объектив камеры, но так и не посмел сфотографировать.

Спустя некоторое время всё прекратилось. Обмякшее тело повисло в метре от пола. Я закурил сигарету, подходя к нему все ближе и ближе. Дотронувшись до него пальцем, я ничего не почувствовал. Просто кожаный мешок, обтянутый черной, кружевной тканью. Веревка выдержала испытание, успокоив беснующееся сознание этой госпожи.

Потом я запер дверь в ее комнату на ключ. Всё, что произошло внутри, произошло без моего участия. Меня здесь не было никогда. Жизнь отвергла мисс Палет, как уставшее тело отвергает плод, а я просто хотел спать.

За окнами гудел ночной трамвай, идущий в депо. Снег бесшумно падал на мостовую, а облака беспечно блуждали по небу, боясь спуститься на землю, к нам и стать такими же пустыми сосудами, которые требуется наполнить хоть чем-то.

Глава 3. Наваждение

1.

Тревога. Знаете, она такая непонятная. Вроде бы ты чувствуешь себя хорошо, ничего не болит, а внутри сидит коварное нечто и постоянно дает о себе знать. Свербит, поедает твои внутренности, заставляет страдать, пусть даже несильно, но все же. Это ни с чем не сравнимое, утомительное ощущение, как перед казнью, когда толпа уже собралась и исход очевиден, а разум все еще сопротивляется, старается нарисовать совершенно другую картинку, в которой нет места ужасам повседневности. Он сам себя берет в заложники и угнетает. Потом раздается хруст, и вы мертвы. Точно так же и с тревогой. Она просто появляется с первыми лучами солнца и идет с вами до самого конца.

Я проснулся рано утром. Вернее сказать – в одно из ранних утр. Зима атаковала собой весь город, засыпав снегом все улицы, дома и проезжающие мимо трамваи. В квартире было холодно, поэтому я сразу же заварил себе чай, налил в большую кружку и, усевшись на кровать, принялся маленькими глотками наслаждаться напитком.

В соседнюю комнату, где мирно покоилось тело несчастной хозяйки квартиры, я не заглядывал несколько дней. Было как-то не до этого. В мясной лавке работа шла полным ходом, но, по правде говоря, я как-то охладел к этому ремеслу. Подал заявление об уходе, чему хозяин явно огорчился, но иногда нужно уметь выводить себя из привычной зоны комфорта. Становиться другим.

Иной раз мне, конечно же, хотелось заглянуть в соседнюю комнату, убедиться в том, что труп всё еще там, болтается на своей верёвке, медленно разлагается и источает странный запах. Но знаете – не всегда следует потакать своим прихотям. В конце концов, мне следует сообщить кому-нибудь о таком скверном происшествии.

И конечно же, этим человеком стал Руфус.

Мы встретились в баре, и после второй кружки пива я поделился с другом своими опасениями.

– Как это повесилась? – поинтересовался он. – Совсем?

– Ага, – только и пробубнил я, отпивая несколько глотков.

– Какого черта, Том? Ты просто обязан был…

– Что? Сообщить полиции?

– Да.

– Но я не смог.

– Почему? Ради чего ты продержал это бедное тело в жалкой петле так долго? – Он яростно и как-то пусто смотрел в мою сторону.

– Я не знаю. Понимаешь? Она просто казалась мне такой… – я замялся. – Такой… спокойной.

– Ты хотел сказать – мертвой! Она мертва, Том.

Мы закурили.

– Все проблемы можно решить. Давай подумаем – как решить эту проблему.

– Я не вижу тут никакой проблемы. Она обезумевшая дамочка, жила одна, потом раз – и покончила с собой.

– У полиции могут появиться вопросы.

– И ты дашь им на них ответы.

– Как у тебя всё просто, приятель. – Я развел руками в сторону. – Они же подумают, что я помог ей.

– Помог – что? Повеситься?

– Да.

– А ты помог?

– Не знаю, – я опустил глаза в пол и задумался. События того вечера стерлись у меня из памяти, теперь мне казалось, что и трупа никакого не было и я все это выдумал. – Нам нужно проверить кое-что…