Мысли оборвались из-за нечеловеческого рыка, такого же далёкого, как женские крики тогда. Остаться одной в мрачном лабиринте, как оказалось, было ещё не самым страшным. Страшнее было остаться здесь с кем-то! Мишка выпал из рук прежней хозяйки и безжизненными пуговицами-глазами проводил быстро удаляющиеся пятки.

Куда она бежала? Сколько кругов уже сделала? В который раз чуть не оступилась на эти острые осколки от разбитой бутылки? Почему они так аккуратно раскиданы, будто кто-то сделал это намеренно? Как много тупиков ещё продолжат сводить её с ума? А если из этого места вовсе нет выхода? И она вечность продолжит слепо надеяться на спасение, которое никогда не придёт…

— Кто это сказал? — мысленно спросила себя девушка, на что ответом стала гробовая тишина беспросветного мрака. Уже не первый раз Рейчел замечала мужской голос, который неразборчиво что-то шептал. Она долго не хотела в него верить, пока отчётливо не услышала зловещую фразу: «Иди сюда»…

Ни единой живой души так и не объявилось.

— Вот чёрт! — таинственный голос мигом забылся после знакомства с сотым, если не тысячным, тупиком. И, похоже, бездушная стена решила наградить девушку за пустые попытки изменить свою судьбу. На ней был приклеен довольно странный рисунок.

Глубокие контуры серых и чёрных овалов соединялись, представляя собой тело маленького человечка. То, что это была девочка, можно было догадаться только по длинным волосам, которые были скорее не нарисованы, а хаотично выведены. Словно детская ручка, таким образом, небрежно расписала коричневый карандаш. Такие полоски в той или иной мере присутствовали на каждом пустом пространстве листа. Не хотел ли юный автор напрочь закрасить своё творение? Красный рот хоть и улыбался, но из-за общей картины не вызывал приятных чувств.

Похоже, лабиринт водил не только по пространству, но и по времени. Рейчел вновь ощутила, как прикасается грифелем карандаша к бумаге. В том возрасте она ещё даже не могла понять, что ноги — это не идеально ровные палочки, а сам рисунок никогда не станет мировым шедевром. Она не способна была понять и истиной сути человека. Что нет абсолютного добра и зла, что люди эгоистичны, что человечеству плевать на неё, что мир никогда не лежал у её ног…

Сейчас же у её ног лежали лишь ошмётки листа. Осознав, что она в ярости разорвала рисунок, Рейчел поспешила прочь от груды бумаги, да только получится ли убежать от собственных мыслей? Получится ли так же разорвать воспоминания, как этот листок? Насколько бы далеко она не убежала, да хоть на край света, они всегда будут преследовать её, и подносить к горлу острый нож…

Так. Стоп. Нет, это не фонарик барахлит. И не галлюцинация. Впереди действительно что-то светилось! Как долго она искала этот лучик надежды!? Не смотря на то, что глаза давно отвыкли от яркого света, Рейчел всё же разглядела знакомую обшарпанную дверь, за которой явно горели огни. Если бы замок не был заперт, она бы не стала делать больно своим ручкам, стуча со всей дури по гладким доскам.

Внезапно громче этого стука забарабанили массивные шаги. Свет медленно потух, видимо испугавшись громадного силуэта не меньше Рейчел. Дверь распахнулась, чуть не сбив девушку с ног. У неё пропал дар речи. Беспомощно она таращилась, не в силах даже крикнуть, хотя вряд ли бы услышала свой писк под рёвом этого чудовища.

Огромный и толстый он еле умещался в узком коридоре, вплотную прижимаясь макушкой к своду. С самого потолка свою жертву жадно изучали широко растопыренные глазища, налитые кровью. Впрочем, крови на его уродливом теле было достаточно, и вряд ли она принадлежала ему. Рейчел боялась шевельнуться, поэтому даже не прикрыла нос, продолжая судорожно вдыхать всю гниль и смрад, что несло в себе это создание, проклятое самим Дьяволом.

Монстр растопырил грязно-красную руку, и если бы девушка не бросилась наутёк, то по омерзительным лапам потекла бы свежая кровь. Рейчел не думала останавливаться… она в принципе не могла думать. В её мозгах засела всего одна мысль — бежать! Бежать до потери пульса, ведь Его топот не утихал. Влево. Вправо. Вправо. Даже во тьме Рейчел всё ещё видела эту мерзкую рожу, с этим безумным взглядом, разрывающим последние тонкие струны души. Она чувствовала его зловонное дыхание, тяжело пыхтевшее в ухо.

Вправо. Влево. Прямо. Фонарик не успевал освещать бесчисленные повороты, которые в любой момент могли завести в роковой тупик. И всё же спасительный свет упал на некий детский столик у стены.

— Он слишком большой и не заметит меня там, — впервые за долгое время обрадовалась Рейчел и моментально заползла под деревянный каркас.

Фонарик пришлось выключить и окончательно утонуть в центре чёрной бездны. Потеряв единственного друга, девушка почувствовала себя ещё более брошенной и опустошённой, но включить свет ей не дали сотрясающие землю шаги. К ним прибавилось леденящее звяканье цепи. Рейчел кинуло в дрожь, словно холодный металл уже опускался на её тело хлёсткими ударами. Пришлось до боли укусить руку, чтобы не закричать.

Тяжёлое дыхание постепенно стихло, да и шаги затерялись в нескончаемых коридорах лабиринта. Тишина. Мрак. Немного подождав, Рейчел облегчённо вздохнула и включила фонарик… но и тут счастье оказалось преждевременным. Будто судьба нарочно издевалась над своей бессильной жертвой. Лампочка не загорелась. Батарейки сели!

Одна. В кромешной тьме. Наедине с этим уродом. Девушка лишилась не просто источника света, а вообще всего, что у неё было. Этот монстр как будто унёс с собой во тьму последнюю частичку сохранившегося рассудка. Рейчел плакала. Рейчел ревела. Рейчел орала. И плевать, что гигант услышит, пускай придёт и наконец-то освободит её от страданий. Это проклятое место с самого начала всячески пыталось сломить юную и слабую психику, и ему это удалось.