— Торжествуй. Танцуй на моих костях! — неудержимо выплакивались мысли.

В жизни она не была настолько сильно подавлена, как сейчас. Все соки жизни были выжаты и слиты на дно. Ещё до того как спуститься в подвал, Рейчел не могла избавиться от… дурных мыслей? И вправду, ни единого тёплого воспоминания, способного растопить ледяную тюрьму разума. А что если попробовать? Не хочется, но всё равно сделать это? Как ей кто-то посоветовал однажды.

Она постаралась сесть удобнее и успокоить себя ровным дыханием. Сразу остановить слёзы не получилось, но девушка упорно продолжала. Рейчел ещё раз глубоко вдохнула, выпуская на волю воспоминания о жарком летнем солнце, и качелях, что приятно обдували разгорячённые щёки, и солёном море с ритмичным прибоем. На выдохе счастливые и беззаботные воспоминания закружились в голове, как неостанавливающаяся карусель. Дыхание выровнялось. Расслабленная девушка почувствовала тепло на кончиках пальцев и, наконец, протёрла ими сырое лицо.

Тьма ушла… перед глазами действительно стало светлее. В воздухе повис невесть откуда взявшийся яркий огонёк. Он не слепил взор, не вызывал ужаса, а лишь зазывал следовать за собой. Девушка мерной поступью двинулась за лучиком истины, который своим светом превращал пугающие коридоры в самые обычные стены. Она сама создала этот лабиринт — она сама и выйдет из него. Ведь точно, все повороты и тупики разом исчезли, унося Рейчел вдаль по одному единственному пути.

Вдалеке показалась та самая обшарпанная дверь, за которой и скрылся пучок света. Дверь увеличивалась, как и желание Рейчел узнать, что за ней. По ту сторону было ярко. Рейчел несильно постучалась. Ничего не произошло. Тогда она постучалась ещё сильнее. Свет замерцал. Значит, за огромной дверью всё же кто-то есть. Она продолжила настойчиво стучать, пока не услышала шаги.

Дверь резко распахнулась, чуть не сбив малютку с ног. Рейчел зажмурила глазки от слегка ослепившего её яркого света. Различив силуэт отца, она почувствовала кислую вонь, царившую в комнате. Папа, пошатываясь, смотрел на дочку каким-то безразличным и отрешенным взглядом. У маленькой девочки бешено заколотило в груди, стоило ей увидеть маму, разлёгшуюся на полу без чувств. На линолеуме осколки стекла от разбитой бутылки утопали в вязкой жидкости. Девочка уже знала, что эта жидкость называется кровью, но она никогда ещё не видела столько крови! И текла эта кровь прямо из головы мамы.

— Иди сюда, дочка, — невнятно пробубнил отец и протянул грязные от крови руки.

Увернувшись от цепких лап, Рейчел бросилась подальше от комнаты. Всё равно куда, лишь бы подальше. Она и не обратила внимания, как потерявший равновесие отец грохнулся сзади на пол. Маленькие ножки направились в подвал, где девочка часто играла со своими плюшевыми игрушками. Под грохочущую сверху ругань она сбежала по чёрным ступенькам в саму глубину мрака. Спрятавшись под детский столик, девочка надеялась, что её не найдут, что она в безопасности.

Сначала во тьме не было слышно ни звука, но вскоре невыразимую тишину нарушил скрип деревянных ступень.

— Выходи, девочка моя. Я тебя не трону, — еле выговаривая заплетающимся языком, выдавливал отец.

В его руках звякнула металлическая пряжка до боли знакомого ремня. Девочка прикрыла ротик и, затаив дыхание, наблюдала, как отец небрежно раскидывал коробки и всё, что попадалось ему под руку в другом конце подвала.

— Где ты, сука? — неожиданно взревел он.

Рейчел стало поистине страшно, ведь он в любую минуту может обернуться и пойти в её сторону. Она выползла из своего укрытия и со всех ног бросилась к свету двери. В голове пульсировало: Лишь бы успеть, лишь бы быть быстрее. Девочка прикоснулась к ледяному металлу… но замок оказался закрыт. Тупик! Оно заперло дверь, когда спускалось!

— Попалась! — торжествующе раздалось за спиной.

Рейчел обернулась и увидела того самого приближающегося монстра.