Девушка не успела ответить. Я указал ей на кофточку. С довольно откровенным вырезом.

— У тебя здесь соринка, — я сделал вид, что стряхнул с ее кофточки невидимую пылинку. — А, все, уже ушла. Ну-ка, иди сюда.

И не успела Вероника опомниться, как я поцеловал ее. При этом сохранял бдительность.

Рисковал, конечно. Есть вероятность, что она разозлится. Отскочит, даст пощечину, закричит. Мол, чего я себе позволяю. Она ведь не такая девушка.

Но насколько я знаю женщин, она уже давно подавала знаки. Своего расположения ко мне.

И упустить их было бы большой глупостью. Даже большей, чем откровенное приставание. Поэтому я и решил рискнуть.

Ну, как говорится, кто рискует, тот пьет шампанское. А у меня получилось больше. Вероника ничуть не запротестовала.

Наоборот, поцеловала меня в ответ. Очень даже страстно.

Обхватила меня руками. Мою голову. Прижала к себе. И я вынужден был навалиться на девушку. Потому что она явно этого хотела.

Минут десять после этого ничего не было слышно. Кроме ахов и стонов.

И еще тихого голоса Муслима Магомаева. Из магнитофона. И отдаленным фоном гремела музыка в гостиной. Еле слышно доносилась до нас.

При этом мы просто целовались. Ничего лишнего я себе не позволял. Хотя и очень хотелось. Вероника симпатичная девушка. И к тому же, она явно тоже хотела большего.

Но сейчас неподходящее место. И не то время.

К тому же, надо ли мне вообще устраивать шашни с дочкой Олешникова? Главного человека в Москве. Как я слышал, кандидата в члены ЦК Политбюро. На самый верх политического Олимпа.

Да если он захочет, щелчком пальцев сотрет меня в порошок.

— Ну, что же ты? — нетерпеливо спросила Вероника. — Иди ко мне.

Я помотал головой.

— Я бы с удовольствием продолжил, милая. Но тут слишком шумно. И людно. Давай мы переместимся куда-нибудь, где никого не будет. Кроме нас.

Девушка не долго думала. Глазки тут же загорелись. Она кивнула.

— Тогда поехали ко мне. У меня дома никого. Мама в Минеральных водах. Папа вечно на работе. Ну, что скажешь?

Елы-палы. Какой заманчивый вариант. Но и чертовски опасный. Если попадусь, папаша сотрет в порошок.

Хотя, с другой стороны, это почти единственный путь. Чтобы вытащить меня из черного списка.

Ладно. Эх, где наша не пропадала. Придется рискнуть.

— Поехали, — кивнул я. — Прямо сейчас. Чтобы не откладывать назавтра.

Вероника просияла. Тут же вскочила с тахты. Поправила одежду. Схватила меня за руку. И повела за собой.

В коридоре на нас снова обрушилась музыка. А еще встретилась Лена. И две девушки.

— Вы куда пропали? — Лена мгновенно оценила растрепанный вид Вероники. Сразу все поняла. Поджала губы. Но сдержалась. — Викуся, тебя Магеллан ищет. И Костя Браконьер тоже потерял. Или ты забыла про своего парня?

Последнюю фразу она произнесла с огромной долей желчи. Так, как умеют женщины.

Девушки рядом молчали. Глядели на нас во все глаза. С неподдельным интересом. Ожидали, что сейчас вспыхнет ссора.

— Про своего бывшего парня? — небрежно переспросила Вероника. — А чего о нем вспоминать? О козле эдаком. Он не заслуживает моего внимания. Ладно. Дайте дорогу. Мы уходим.

Лена не нашла, что ответить. Девушки молча посторонились.

Вероника снова взяла меня за руку. Пошла впереди.

Мы миновали широкий коридор. Обулись. Вероника накинула черную кожаную куртку. Быстро выскочили из квартиры.

— Пошли скорее, — шептала моя новая подружка. — Пока Магеллан не появился. И Костик.

Подъезд, лестница, крыльцо. Темнота и горящие фонари. Мы пересекли дворик. Я мгновенно поймал такси.

— Станиславского, шестнадцать, — сказала адрес Вероника.

В такси мы сидели спокойно. Вероника тихонько гладила меня по руке.

Мы вышли возле новенького семиэтажного здания. В подъезде сидела консьержка.

— Это мой однокурсник, — пояснила девушка. И торопливо потащила меня к лифту.

Мы начали страстно целоваться еще там. Девушка открыла дверь квартиры, мы продолжили обниматься в коридоре. Никого нет. Даже кошки.

— Пошли в мою комнату, — прошептала растрепанная Вероника.

Мы прошли по длинному коридору. На полу паркет. Еще пара шагов. И я в спальне девушки.

Я на мгновение задержался. Но Вероника без колебаний увлекла меня на кровать. Между прочим, вполне обычную. Хоть и деревянную.