Шрифт:
– Все получили приказы?
– Все.
Гебион был тщедушным и очень худым, иногда он напоминал Самюэлю обтянутый кожей скелет.
Отлично. В столовой уже был накрыт ужин при свечах и была запущена в динамиках симфония номер восемь.
«Ирине… тоже хорошее имя. И даже подходящий рост» – думал Воган, неторопливо спускаясь по ступеням. Ему надоело иметь дело с низкорослыми женщинами. С Эмилией он всё же попытается совладать, просто неприятно зарабатывать шрамы от ногтей всякий раз, когда желаешь получить ласки. А привязанная женщина – это несексуально. Ничего, пазл обязательно сложится, ключ-слепок идеальной ауры будет получен, и Воган познает то, что желал познать давно. Безусловную женскую любовь.
В столовой было теплее, в столовой пахло мясом.
Глава 7
Анжела
(Million Eyes – The Mercy of the Wind)
Она думала, что проснётся напряжённая, как и засыпала, но утром Лику накрыло потрясающее настроение. Мягкое, удивительно расслабленное. Через приоткрытую форточку весело и беззаботно щебетала птаха; грелся на щеке солнечный луч.
«Совсем как в детстве» – думалось Анжеле. Как тогда, когда мама вставала пораньше, чтобы замесить тесто на оладьи. В те времена не было на горизонте ни отчима, ни сводного брата, мать ещё хорошо ходила, не охала от болей в спине. Это позже… И ведь сейчас Лика прекрасно осознавала, где находится, не заблуждалась в том, что до сих пор в России. Знала – это непонятная Монтана, чужая земля. А настроение легче пера колибри, настроение как будто манит за собой золотое сияние, как будто говорит: «Лучшие времена настали, они уже здесь, соня…». А соня всё нежилась, почему-то казались бархатными простыни и уютной подушка. Ни разу лет с восьми её подобное настроение не посещало.
Возможно, оно длилось бы дольше, если бы не удивлённо-скрипучий голос Тессы:
– Снаружи только в красном? С девяти до трёх?
Лика открыла глаза и сразу уткнулась в оголившийся зад Ринки, сбросившей с себя одеяло.
«Везёт же некоторым с фигурой».
Ирине была очень стройной и очень гибкой. С точёными, идеальными ногами, совершенной задницей. И не увидеть бы этого всего Анжеле, если бы Ринка не заволновалась, потому что Тесса стояла у инфо-бокса и очевидно читала данные об их первом испытании. А на часах? На часах восемь двадцать две – значит, до девяти ещё есть время.
– Что это значит?
Ринка спала в короткой майке-ночнушке и шёлковых плавках, которые накануне выбрала в тумбе; Анжела предпочитала хлопок. А дома и вовсе голышом.
На вопрос «сокамерницы» из Румынии Тесса вскинула брови.
– Что-то… Про одежду они, конечно!
«В красном? Все?»
«Пёсина» уже хлопала дверью шкафа, которая утром оказалась не заперта. И да, действительно, в прикроватном шкафу Терезы нашлось множество новёхоньких вещей, в том числе красных.
«У меня тоже?»
Нежиться дальше Лика не могла, её задушило любопытство. Что приготовил ей собственный шкаф? Как была, в плавках и футболке, Анжела подлетела к тому, потянула за круглую ручку. И вуаля! Новый гардероб, вещи с бирками. И по размеру. Красным оказался брючный костюм, вполне стильный, даже деловой. Она сама никогда бы такой в магазине не выбрала, предпочитала одежду неброскую, больше тёмную. Но костюм был хорош. Ринке досталось платье.
Красные джинсы Тереза рассматривала с отвращением. Равно как и кричаще алую майку с принтом.
Лика как раз размышляла о прозвучавшей фразе и точно ли это о вещах, когда «пёсина», предварительно убедившись в том, что электронной очереди в душ нет, хлопнула дверью спальни. Бросив не понравившиеся ей вещи валяться на кровати, отправилась на помывку.
(PatrikJean- Prosecco)
– Может, это не об одежде?
– А о чём ещё?
– И снаружи – это где?
– На улице, очевидно…
Они грели в микроволновке найденные на верхней полке холодильника круассаны, кипятили чайник и размышляли. Без Тессы дышалось свободнее. В дверце нашелся джем. Лежали плоские упаковки с ветчиной и сырной нарезкой. Кем бы ни являлись незаметные смотрители в общежитии, о подопечных они заботились хорошо, голодом не морили. Анжеле отчаянно хотелось кофе, она бы прокляла этот мир, если бы тот не нашёлся, но банка с вожделёнными молотыми зёрнами стояла в буфете над столом. Зёрна были «быстрорастворимыми», но пахли изумительно; жизнь налаживалась.
– А если не в красном? Что будет?
Ринка пожимала плечами.
– Неужели все на улице сегодня буду в одежде одного цвета?
Она даже выглянула наружу, чтобы подтвердить или опровергнуть выдвинутую гипотезу, но улицу закрывали деревья. Обзора никакого, в парке пусто; в коридоре, куда она выглянула, тоже. Может, остальных уже отсеяли? Может, они на этаже одни? Откуда тогда очередь в душ? Сплошные загадки. Сидеть целый день в комнате, когда ты попал в незнакомый мир, невыносимо.