К Ринке Лика пристала спустя минуту, не удержалась.

– Почему ты хотела, чтобы твое имя попало в базу? Для чего? – Почти прижала её к стеклу одной из витрин – нутро твердило, что за настойчивостью Ирине скрывалось что-то значимое, значимое для самой Лики. – Какая разница, есть в договоре имя или нет?

Ринка сначала растерялась, после замкнулась. Иногда она становилась такой, непробиваемой как стена. Неподвижной.

Чувствуя, что «бронебойная» тактика работает наоборот, Лика мягко попросила:

– Пожалуйста, скажи.

Румынка прикусила губу в замешательстве, нахмурилась. Но ответила:

– Думаю, что… может… один человек меня по нему найдёт. Так ему будет проще.

«Лок» – грохнула опустошающая мысль. Ослабляющая, как яд. «Если она ехала с ним же, то могла влюбиться тоже… Скольких он перевозит за день? Ведь сам говорил…»

На душе сразу стало стыло, надежду на любовь попытался погасить холодный сквозняк. Такие вещи нужно прояснять сразу, чтобы не жить идиотской иллюзией.

– С кем ты ехала на Уровни? Кто тебя перевозил? Как его звали? – Она снова стала настойчивой, почти злой. Злой не на Ринку, но на себя, что вот уже почти оказалась наивной дурой. – Ты видела его лицо? У него была на руке татуировка в виде змеи?

Что, если её тоже он гладил по телу, по ногам? Между ног?

Лике стало дурно. Больше контакт «подруги» в новый сотовый добавлять не хотелось, хотя Ирине, если влюбилась в Локхарта, была ни в чем не виновата, уж слишком обезоруживающе подействовал «доктор» на неё саму.

– Ты меня допрашиваешь? – сколь покладистой ни была бы Ирине в прошлом, теперь эту покорную личность она пожелала оставить на Земле. Сейчас замкнётся, упрётся, промолчит.

Лика теряла почву под ногами. Она не могла его ни с кем делить, она не могла представлять его руки на ком-то ещё.

– Лок? – прошептала тихо, уже не надеясь, впрочем, на ответ.

Наверное, Ринка уловила пробитую брешь в чужой броне, в чужом сердце, потому что стала вдруг нормальной.

– Какой Лок? Его зовут Александер…

– Александер? – Анжела ушам своим не поверила. Нет, не один и тот же человек, разные. Ринка не ехала в той же машине, её не щупали руки доктора. – Александер? Правда?

– Правда. И татуировки у него на руке нет.

Вернулись звуки, вернулось окружение – оказывается, Лика добрую минуту, пребывая в шторме сомнений, отсутствовала во внешнем мире.

Как хорошо… Как хорошо, когда всё оборачивается миром, а не трагедией. И можно жить дальше.

– Извини, – попросила Лика прощение искренне. – Не хотела тебя… допрашивать.

Ринка продолжала смотреть пытливо.

– Тебя… тоже кто-то должен найти?

Ответ дался нелегко, потому что был честным.

– Хотелось бы. Но я не думаю, что… он будет искать.

Ирине мягко улыбнулась.

– А может, будет? Хочешь тоже вписать в базу данных своё имя?

Анжела не хотела. Если Лок захочет её найти, то найдёт – и база не нужна. Потому лишь покачала головой, вновь краем глаза отметив, что из бутика вышла девушка в розовом костюме с чёрной сумкой. Вышла. Но стоило Лике впериться в двери того самого бутика взглядом, девушки будто и не бывало. Очередная обманка? Что за ерунда!

Ринка, успокоившаяся после салона сотовой связи и Ликиных нападок, спросила:

– Пройдёмся по магазинам? Посмотрим, что продают?

* * *

К востоку от Монтаны.

Воган никогда не марал собственные руки – ни к чему. Он поручил Гебиону отыскать посыльного, который заплатит местному «студенту» из той же общаги, куда поселили девчонок. Новички постоянно нуждались в деньгах, они видели вокруг себя место, полное развлечений и желали эти развлечения себе позволить.

– Сегодня их «цветной» день?

Гебион, упёршийся взглядом в экран со статистикой, кивнул.

Отлично, «цветной» день только кажется простым, но на самом деле это жёсткое испытание. Попробуй сменить цвет, и ты в «ауте». Только Самюэль знает, как человека из этого «аута» выловить и вовремя переправить себе. Он поморщился от новых шрамов, подаренных ему Эмилией этой ночью. Сука никак не хотела понимать простые истины и сдаваться, пришлось в очередной раз её учить. А он хотел девушку покорную, не игрушку, притворяющуюся секс-рабыней, каких полно, но по-настоящему добровольно дарящую себя и свою волю другому человеку.