– Скатись с меня!

Вернулись силы, вернулся голос.

Её отпустили. Человек, чьего имени она не знала, поднялся первым, подал ей руку, но Тереза дернулась, как разъяренная кошка. Защитник поджал губы – красивые, к слову сказать, губы. Только она давно перестала по внешним чертам судить о характере.

– Идём, – сообщили ей, – покажу тебе хижину, нашу базу.

Двинуться следом, отряхиваясь на ходу, было всем, что ей осталось.

– Выдай мне оружие!

– Не положено.

– Тогда, что делать?

– Будешь сидеть с остальными двумя, ждать меня. Прятаться, если кто-то придет…

– Может, закорешиться с ними, песни начать петь? Я не собираюсь сидеть и ждать, пока меня придут и пристрелят…

На неё взглянули коротко, цинично.

– А у тебя ядовитый характер, я смотрю. – Тишина. – Может, это и неплохо… для этого места.

Для этого места, точно. Для обычной жизни, мол, так себе характер, говнецо, а тут сойдет. Всё, как обычно, Терезу начинали недолюбливать с первого взгляда. Мистер Зеленые Глаза не исключение.

– Я ведь вовремя пришла? К началу! Почему в меня выстрелили, стоило переступить порог?

Это нечестно, несправедливо. Этого нельзя было так оставлять, в Терезе проснулся праведный гнев.

– Потому что кое-что пришел раньше, надоумил своих отстреливать чужаков на входе.

– Гениальная идея! Значит, оружия не дашь?

– Нет.

– Зае№;ись!

Зеленоглазый поджал губы.

Наверное, теперь он не был рад, что ему в «жертвы» достался крысёныш в виде молодой девки с острыми зубами и языком.

Хижина выглядела покосившейся. Внутри пара лавок, стол, некая старинная печь допотопной конструкции. Пыльные окна; и два понурых человека. Один мужик средник лет с трясущимися руками и скошенным подбородком, и печальная женщина. Ныть мужик начал с порога:

– Я ведь… это… ради денег… Стрелять, если что не умею… Может, погреб есть, куда нам прятаться, если снаружи шаги?

Терезе было противно. Если это бой, значит, бейся, а не прячься. Грустной бабе, очевидно, тоже были нужны пять тысяч.

Охотник, доставив «третью» на базу, принялся объяснять правила.

– Сейчас я уйду для того, чтобы обезглавить чужие команды…

– Если повезет, – прошипела Тереза едко, проверяя ящики стола. Может, удастся разжиться вилкой или ножом? Ей повезло – нож отыскался, кухонный и потускневший. Его она сунула в карман.

– Не порежься, – так же едко посоветовали ей.

– Не переживай за меня, инструктируй этих двоих. Я все равно здесь сидеть не буду…

– Пойдешь со мной бок о бок сражаться?

Он ей нравился. И не нравился. Классная внешность, она бы повздыхала по такому втихую при других обстоятельствах, но сейчас ей хотелось выбраться.

– Пойду на выход. Есть здесь выход?

С неё хватит.

– Но наша команда проиграет, если вы уйдете, – запричитал занудный долговязый мужик, сцепив руки.

– Значит, помоги Охотнику всех убить, – порекомендовала ему Тесса. Женщина, не то больная, не то раздавленная некими тяжелыми жизненными обстоятельствами, о которых Тереза не собиралась даже слушать, промолчала.

А вот мистер Зеленые Глаза смотрел жестко. Кажется, их антипатия стала взаимной.

– На выход, значит, хочешь? Быстро сдрейфила…

Ей хотелось окрыситься так злобно, как никогда, но в этот момент защитник полез в задний карман джинсов, достал свернутую карту местности, расправил на столе.

– Иди сюда, смотри… Мы здесь, – палец указал на абстрактную часть леса. К востоку отсюда на границе будет портал экстренного выхода. До него четыре часа. Шуруй. Если доберешься, я тебя провожать не буду.

– Послушайте, – попытался воззвать к совести третьей участницы долговязый зануда, – давайте останемся все вместе. Возможно, наша команда выиграет? У нас хороший защитник, он захватит флаги…

– Удачи ему. И вам.

Тесса, сжав через ткань нож, развернулась и зашагала к выходу из хижины. К черту пять тысяч, этих людей и это злополучное место. Ей хотелось беспрестанно материться, как очень пьяному и очень злому матросу.

Снова запах прелой листвы и незнакомая чаща снаружи.