«И в её речах проскальзывает нотка отчаяния», – сообразил он.

– Мне кажется, нам придётся иметь дело с чем-то большим. С чем-то… всеобъемлющим. Что тут могут сделать два человека?

– Четыре, – уточнила она. – Скоро добавятся ещё двое. Нам надо начать с малого.

– С чего же?

– С побега.

***

Ромбообразный проход коридора действовал на нервы – из-за поворотов и раскрытых дверей выскакивали полоумные, заставляя идти быстрее и оглядываться. То и дело им приходилось перешагивать через тех, кого придавило дверьми и кому просто не повезло попасть под горячую руку.

Анурэска, пробиваясь через пациентов, освобождала дорогу ярко освещённого коридора, а Юрий, уйдя в себя, плёлся за ней.

– А откуда вы… – начал было парень.

– Не сейчас, – отрезала Анурэска. – У вас были личные вещи?

– Были.

– Вы ими дорожите?

– Без них я лишь половинка себя.

Пост охраны пустовал. Рядом с ним открытая решётка вела в хранилище-раздевалку. Там люди устроили мордобой у цветастых шкафчиков, выдирали друг у друга волосы, пытались дознаться до кодов доступа и присвоить чужое.

Юрий не понимал, как могла девушка не страшась войти в самую гущу взвинченных пациентов. Она отталкивала их с дороги, переступала через поверженных, а дойдя именно до шкафчика Юрия, остановилась, выжидающе посмотрела на него, и игриво подмигнула.

Он ввёл код «451». Прозвучал положительный писк, и он с улыбкой открыл дверцу.

Там его заждались камуфляжные штаны, бардовый свитер, зелёный бронескафандр, шлем, напоминающий голову богомола, ключи от «Скитальца», жёлтый голопланшет, и лазерный пистолет «Вулкан 6».

Определённые вещи имеют исключительный ключ к сердцу человека, характеризуя его, наделяя уверенностью и направляя к решительным действиям. Он по ним действительно соскучился.

Наплевав на всех, Юрий с нетерпением шустро разделся, заставил Анурэску присвистнуть, отвернуться и покраснеть, и облачился в скафандр, который бережно облепил его как хитин насекомого.

– Вот теперь половчее, – подмигнул он Анурэске синей линзой-визором.

Они хотели уйти, но поднялась шумиха. Рассвирепевший народ стали теснить к шкафчикам и стенам. На свет вышла некая высокая женщина, размахивая-шугая пациентов крупным кинжалом, а рядом с ней мельтешил нервный мужчина с ядовито-рыжей бородой.

– Чёрт возьми… – только и пробормотал Юрий, сжав зубы и кулаки.

Анурэска вопросительно посмотрела на него.

– Я его знаю. И он меня знает… Ну да, ему тут самое место.

– Так, мелкая рыбёшка. – сказал тот самый рыжий мужчина с подёргивающимся веком, – Отныне вы ходите под нашим с ней началом. Что скажем – выполнять. Нет – пропишем билет на тот свет. Есть несогласные?

– Есть. – с задором ответила Анурэска, сделав шаг вперёд.

– Да ё-моё… – только и прошептал Юрий, поравнявшись девушкой.

– О… Красавица может быть ещё и бойкой. Хвалю. Моё погоняло Наркисс, а её зовут – Сайскундра…

Эти двое, считал Юрий, особенно выделялись на фоне безликой толпы пациентов, облачённых в безвкусные синие одежды.

Голову дерзкого мужчины охватывала жёлтая бандана. На загорелых руках в такт нервным, резким движениям-броскам подёргивалось множество золотых браслетов, о суммарной стоимости которых страшно и подумать. Он и слова не мог произнести, не подкрепив их энергичной жестикуляцией, будто бы это помогало ему что-то разжевать «недалёким». На плечи Наркисса был накинут чёрный дорожный плащ. Штаны, с одной синей, а другой красной штаниной, как у циркача, удерживала портупея.

Юрию показалось, что под одеждой Наркисса что-то надулось и унеслось за шиворот. Спустя мгновение некий бесформенный организм, похожий на сгусток жидкого белого мыла, или теста, залез на его голову, уставился на Юрия, раскрыл пасть с крошечными неровными зубами и истошно запищал.

Анурэска заострила внимание на женщине с атлетической фигурой и фиолетовой, будто бы обмороженной кожей, которая хранила молчание как охранник в тюрьме или телохранитель. Она режуще улыбалась, поигрывая в руке волнообразным кинжалом, и дважды заглянуть в её широко раскрытые жёлтые глаза совсем не хотелось. Из них сквозило недоверчивостью, угрозой, гневом. Её вздымающийся и опускающийся пышный бюст, захваченный сердцевидным древом-доспехом, как бы говорил: она на взводе, думай, что говоришь.

– У нас найдётся место смельчакам, – гордо продолжал Наркисс, но, заметив Юрия, озадаченно раскрыл рот и выпучил глаза. – Опаньки! Да нет, не верю… Какие люди у меня на блюде!..

Наркисс с азартом обнажил ряды золотых зубов, прицелился в Юрия и моментально нажал на курок. Хранилище озарилось янтарным сиянием. Большинство пациентов замерло, а другие кинулись на пол и взмолились о пощаде.

Но не было павшего тела, не было и следов крови. Юрий просто исчез.

Наркисс прищурился и заметил, что лазер попал в белый шкафчик. Его нейро-механический глаз, как безумный, сделал несколько оборотов. Через разум пронеслась запись последних секунд. На замедленном режиме он уловил, что парень благодаря вспыхнувшей тяге из наплечных сопел скафандра смог улизнуть.