Вот курад их возьми, что за день – все подряд глаза лупят…

Серега ткнул-ударил стволом автомата – прямо в раскрывающийся рот, сбивая крик. Удар одной рукой так себе по силе, но под широким кожухом ППШ хрустнули зубы. Старший лейтенант Васюк, не глядя на зубы и прочее, сходу тянулся дальше, отпихивая мешающего немца. Второй фриц пытался вскочить, схватить стоящую рядом винтовку. Серега машинально прижал оружие врага коленом к стене, дважды ударил финкой – в горло – клинок ощутил сопротивление намотанного на шею тряпья, повторно пришлось ткнуть повыше – под подбородок. Тут удачнее вошло…

…Под ногами пытался встать первый немец – короткий лязг – это Кононов крепко двинул прикладом автомата фрица по каске. Враг дернулся, но все равно стоял на четвереньках, хлюпал-фыркал разбитым ртом. Серега дважды, очень быстро ударил ножом в шинельную спину – фриц стоял как заговоренный, наконец, ощутимо обмяк, ткнулся каской в колени Кононова.

Сверху донесся вопросительный немецкий голос – понятно, на первом этаже возню услышали – как на грех, на улице тихо, ни единого выстрела рядом.

Серега гоготнул – постарался нагловато, с немецкой хамоватостью. Э, вряд ли купятся…

…Рука уже срывала кольцо с гранаты, подбросил наверх, не сильно, за кривовато, но надежно сколоченную немцами лестницу. Ой, сейчас обратно скатится…

…Кононов уже приседал, прикрывая голову автоматом. Быстро соображает…

…Пальцы, липкие и пыльные, непослушные, рвали кольцо со второй «лимонки», кинул вверх чуть подальше, там уже осознали, заорали… Серега присел, судорожно пытаясь вспомнить, куда дел автомат…

Грохнуло над головой, и сразу повторно… сыпалась пыль, звенело в ушах… Старший лейтенант ощупью выдернул из-под немца автомат, вскинул-высунул оружие в пролом, дал очередь – по каске застучали гильзы. Васюк взлетел по дощатым ступенькам, лежа на полу, застрочил в одну сторону, перекатился – задребезжали под ногами пустые консервные банки – резанул из автомата в сторону коридора.

— Давай!

Высунувшийся из пролома-хода в подвал Кононов мгновенно метнул в коридор гранату. Серега успел отползти под защиту стены, вляпаться во что-то теплое, противное… опять кровь, что ли? вон фриц лежит…

…Бахнула граната, опять обсыпало пылью и трухой, и за шиворот тоже набилось. Что за дом такой, никак из него всю пыль и штукатурку не выбьют?

…Видимо, гранатные взрывы сбивали мысли, с новой после каждой гранаты начинать приходилось…

…Коридор… дальше просвет и баррикада из разбитых прилавков, гранату туда, потом веером очередь… пули секут закопченные стены…

…Дверь напротив нараспашку… Кононов, не дожидаясь команды, швыряет «лимонку», приседают – взрыв – длинная очередь в комнату…

…А старший лейтенант уже дальше – простенок тут широкий, патронные ящики под ногами, гранаты-колотушки ждут рядком. А своя граната уже без кольца зажата в руке… ее за косяк следующей двери… ждем… очередью дымные углы крестим… Сквозь дым виден снятый от амбразуры, укрытый под стеной пулемет, лежит фриц…

Дальше…

…Очередь Кононова догоняет уползающего немца… В большой торцевой комнате окна заложены мешками с песком, свет падает сквозь узкие амбразуры, готовились, суки…

Боец рвет с очередной гранаты кольцо.

— Стоп! Там сортир.

— Вот устроились, сволочи, с удобствами, – удивляется Кононов, стискивая гранату, пинает ногой в валенке дверь.

Серега на всякий случай прочесывает очередью – помещение санудобств невелико, наверху покосившийся бачок, да дыра-очко, выложенная старинной плиткой. Загажено изрядно.

— Оккупанты, – с отвращением бормочет Кононов.

— Ну. За лестницей смотри.

В угловой комнате перевернутая кровать, остатки разбитой мебели, за окном крики и всполохи огня. К окну подскакивать нельзя. Серега вспрыгивает на мебельный ящик, из глубины комнаты дает очередь во двор – там в углу, в ходе сообщения что-то мелькает. Отчетливо видны очаги от прилетевших во двор ампул – огонь от них ненормальный, сильный, но невысокий, химический…

…Маячить нельзя – живо нащупают. Старший лейтенант перебегает, напротив другого окна поднимается-балансирует на скользкой кроватной спинке… очередь… тень в углу двора исчезла. Хлопает с характерным звоном прилетевшая во двор ампула, теперь легла точно в траншею, вспыхивает огонь…, прям ад на старинной картинке. Талант у Семеныча…

Кажется, теперь стреляют везде. Сверху, снизу, во дворе и у лестницы – там Кононов.

— Что у тебя?!

— Высунулись со второго, суки.

Верно, на втором этаже полно немцев. Успели туда подняться после артобстрела, ждали атаки по улице. И еще чердак. Но со двора немцев сейчас отсекли. Где же основная наша группа?