— Не лезьте не в свое дело! — рявкнул Грейтхауз. Незадолго до этого он говорил Мэтью, что Нью-Йорк буквально наводнен адвокатами, стекающимися сюда со всей Англии.

Если адвокатов станет больше, это разрушит город, — сокрушался он.

— Я хорошо знаю законы, сэр, — ответил Бродин.

— А я хорошо знаю, что эти двое… — начал Грейтхауз.

— Музыканты, — перебил его Спрейн, уперев руки в боки. — Да. Вот, кто мы, безмозглый ты кретин!

— Это наглая ложь! — Голос Содда почти сорвался на крик.

— Боже мой, я сейчас умру от жары! — простонала стройная и статная леди Ричмонд, повисшая на муже так, будто и впрямь собралась падать в обморок. — Что происходит, Симмс?

— Музыканты? Не смешите мои пятки! — Грейтхауз усмехнулся. — И на чем вы играете, позвольте спросить? На кожаных флейтах?

— Сэр! — возмущенно воскликнул Симмс Ричмонд. — Вы находитесь в присутствии дамы!

Мэтью решил, что это путешествие будет чертовски трудным. А ведь еще даже канаты не отвязали…

— Если быть точнее, — продолжил Спрейн, — мы пишем песни. Да! Не так ли, Гро? — Он взглянул на своего крепко сбитого спутника в поисках подтверждения его слов, но Гро продолжал хмуро смотреть прямо перед собой. — Мы пишем песни, — повторил Спрейн. — И некоторое время следим за этой группой и надеемся… ну… как сказать… остаться с ними наедине, чтобы исполнить им одну… или парочку наших песен, скажем так, в приватной обстановке.

— Хорошая попытка, лживые злодеи! — выпалил Содд.

— То есть, ты не собираешься убить меня, приятель? — неожиданно подал голос Довер.

— Убить тебя? Черт, нет! Я только хотел продать тебе… ну и остальным… несколько песен, если вы согласитесь их послушать.

— Мы сами пишем себе песни, — сказал Лоуренс Лав. Когда он не ревел на сцене, его голос звучал глухо, словно через перчатку.

— Ну… да… — пробормотал Содд. — Но мы всегда можем рассмотреть, так сказать, свежий материал. — Он покачал головой, словно сбрасывая с себя недавно накатившее оцепенение. — Боже, о чем я только думаю? Нет! Тысячу раз нет! И я согласен с мистером Грейтхаузом. Вам не следует садиться на борт этого судна.

— Джентльмены, я беру почасовую оплату, и мы подадим в суд на всех причастных! — В крике Бродина звучало если не торжество справедливости, то хотя бы радость от возможности обогатиться. — Дополнительный иск будет подан за причинение морального вреда миссис Ричмонд, которая вот-вот упадет в обморок!

— Ох, ради Бога! — Грейтхауз собрался плюнуть на начищенные до блеска туфли адвоката.

— У меня есть предложение, — сказал Мэтью, выступив вперед. Он вовсе не искал возможности самоутвердиться за счет нахождения в первых рядах этого конфликта, ему лишь хотелось поймать скудный кусочек тени, падающей от свернутого паруса. — Капитан Гиденмейер, если я не ошибаюсь, пассажирам перед отходом ко сну предлагается отужинать на камбузе?

— Все верно. Будут бисквиты и вяленая говядина, приготовленная моей Гретхен, и немного рома.

Мэтью кивнул.

— Возможно, именно во время ужина этим джентльменам стоит сыграть пару песен, чтобы не только доказать свои способности, но и обозначить свои намерения? — Он поднял руку, пресекая протесты Грейтхауза и Содда. — Я напомню всем, что мы с мистером Грейтхаузом получили место в гамаках вместе с членами экипажа и этими двумя джентльменами. Таким образом мы сможем приглядывать за ними, а господа «Фонарщики» будут находиться от них на безопасном расстоянии. Думаю, таким образом нам удастся избежать непоправимого сегодня вечером. Если мы хотим добраться до Филадельфии до первого снегопада, это единственный способ разрешить нашу ситуацию миром.

Воцарилась тишина, нарушаемая криками чаек, летающих над пристанью.

Грейтхауз буравил глазами Гро и Спрейна.

— Я согласен, — сказал он. — Но, если вы что-нибудь выкинете, я выброшу вас обоих за борт. Как насчет этого?

— Но позвольте! — протестующе воскликнул Содд. — Разве разумно пускать этих людей…

— У нас все под контролем, — перебил его Грейтхауз. — Ваши билеты ведь еще при вас?

После короткого (возможно, показного) колебания Спрейн произнес сквозь стиснутые зубы:

— При нас. — И добавил: — Понял, ты, чудовищный кочан капусты?!

Грейтхауз лениво отступил в сторону. Гро и Спрейн поднялись на борт со своими сумками, и Мэтью заметил, как Содд и «Фонарщики» дружно расступаются перед ними, как перед чумными. Что ж, если считать убийства чумой современного мира, оставалась вероятность, что Гро и Спрейн и вправду больны.

— Хвала Господу, мы сможем наконец отправиться! — страдальчески воскликнул капитан, указывая на люк посреди палубы. — Заносите свои сумки. Я покажу вам, где разместиться.