— Похоже у них образовался опасный водоворот, — философски рассудил Гиденмейер, откинувшись на стуле и пожав плечами. — Но лично мне все понятно. Музыка хорошая, мне она понравилась. С вашего позволения, я отправлюсь наверх, поговорю с рулевым. А потом мы с Гретхен ляжем в койку.

Его жена взялась за предложенную ей руку, и они направились в коридор в счастливом предвкушении того, чем собирались заняться ночью.

Остальные тоже начали понемногу расходиться, однако Содд ухватил Спрейна за плечо и заставил его повернуться к нему лицом.

— Пока вы не ушли спать, я хотел бы кое-что сказать. Вы двое… как бы это лучше выразить… не того возраста, как те артисты, с которыми я обычно работаю. Однако я вижу в вас обоих большой потенциал.

— Вы обезумели? — спросил Грейтхауз. Мэтью в это время просто стоял в стороне, с интересом наблюдая за тем, как «опасный водоворот» продолжает вращаться. — Вы не знаете этих людей! А еще вы сказали, что ваше доверенное лицо в Лондоне назвало их убийцами!

— Мы никогда в жизни никого не убивали! — возопил Спрейн. — Кто бы про нас это ни сказал, он солгал!

— Эм… да… что ж… думаю, меня дезинформировали, — сказал Содд Грейтхаузу. Он посмотрел мимо Хадсона на своих подопечных. — Мальчики, идите в свои каюты. Я скоро приду, чтобы…

— Подоткнуть им одеяло? — фыркнул Грейтхауз.

— Проследить, что все в порядке, — хмуро ответил Содд. — Идите, я приду через несколько минут.

Прежде чем группа покинула камбуз, Фоксглав остановился и спросил:

— А можно нам раздобыть еще рома? Ну, знаешь, чтобы спалось лучше.

— Я узнаю у капитана.

Когда четверка ушла, Содд вздохнул и тихо сказал:

— Видит Бог, я стараюсь уберечь их от чрезмерного употребления спиртного. У них есть досадная склонность выбрасывать мебель из окон, когда они выпивают слишком много… и они даже не открывают перед этим ставни.

— Какая же у вас непростая судьба! — картинно усмехнулся Грейтхауз. — Что ж, вернемся к разговору. Я искренне советую вам не делать того, что вы собираетесь…

— Слушай, ты, рулет-переросток! — снова взвился Спрейн. — Никому не интересно твое мнение! Ты тут ничего не решаешь! Решает этот коротышка!

— Вот именно. — Содд отрывисто кивнул, ничуть не смутившись от замечания Спрейна. — Итак, как вы смотрите на то, что я… помогу вам в продвижении вашей музыкальной карьеры?

Мэтью решил, что пришло время вставить свои два пенса.

— Такие ответы лучше давать утром на свежую и трезвую голову, господа. К тому же утром мы могли бы послушать очередную музыкальную жемчужину от наших талантливых попутчиков. С радикальными решениями лучше повременить до утра. На всякий случай.

— На какой еще случай? — прорычал Спрейн.

— Не случай непредвиденных обстоятельств. Просто предосторожность. Помните, как вы рассказывали про выстрел, который чуть не убил Бена или других «Фонарщиков» в переулке, мистер Содд?

— Послушайте, я не вижу необходимости вновь поднимать эту тему. Я же говорю, произошла ошибка, — запротестовал Содд, однако осекся. — Хотя… да, я, конечно, помню, что рассказывал вам об этом. Кто-то явно затаил на нас обиду, так что…

— Бьюсь об заклад, это был какой-нибудь музыкальный критик, — пренебрежительно подметил Грейтхауз.

— Что ж… ладно. Мы вернемся к нашему разговору утром. Думаю, мистер Корбетт прав. Вас это устроит, господа?

Гро пожал плечами. Спрейн высказался за двоих:

— Сойдет. Тогда до встречи утром.

— Мы не спустим с вас глаз всю ночь, — напомнил Грейтхауз. — Поскольку наши гамаки очень близко к вашим, это не составит труда.

— Как тебе будет угодно, здоровяк. — Спрейн насмешливо поклонился. По выражению лица Грейтхауза Мэтью решил, что насилия не избежать. — Идем, Гро! — позвал Спрейн. — Надо проветриться, а то тут воняет.

По пути к отсеку экипажа, где располагались гамаки, Грейтхауз сказал Мэтью:

— Дельце попахивает тухлой рыбой.

— Что ж… мы в воде. Рыба тут водится.

— Остроумие свое можешь засунуть себе в зад, я с тобой не шучу, — предупредил Грейтхауз. Пройдя еще несколько шагов, он остановился в коридоре, где темноту рассеивал единственный фонарь, лениво покачивающийся на крюке. — Вот! — Он отдал Мэтью карманные часы. — Когда эти двое займут свои гамаки, я хочу, чтобы ты стоял на страже. Вернее… после того, как они лягут спать, выходи сюда и дежурь. Я хочу, чтобы ты сел на пол рядом с отсеком экипажа. Разбуди меня в два часа. И заклинаю тебя: только попробуй уснуть! Ты все понял?