Весь следующий день я порхала, как бабочка, мысленно приближая долгожданный вечер. Последним уроком, к счастью, было Зельеварение, поэтому я отпросилась у Шарпа не приходить на отработку, чтобы не опоздать на мероприятие. Он неохотно, но всё же сжалился, и я побежала скорее в гостиную, чтобы принять душ и собраться. Не знаю, почему, но каждое моё движение как будто бы сопровождалось вибрацией: я расстёгивала блузку трясущимися руками, ими же брала мыло, открывала кран, обвязывалась полотенцем. Всё внутри трепетало, и я не могла скрыть игривую улыбку — она сама появлялась в сопровождении нервных смешков. Где-то в животе порхали уже не бабочки, а целые снитчи, ударяясь о стенки и подлетая к самому горлу, из-за чего там тоже нестерпимо щекотало. Хотелось прыгать на месте, а лучше сесть на метлу и накручивать круги вокруг Хогсмида, соревнуясь с птицами в скорости.

Уже стоя перед зеркалом в комнате и завязывая ленту бантом на шее, я услышала настойчивый стук в дверь.

— Входите, — крикнула я и палочкой отперла замок.

— Амелия, этот козёл Джошуа… Ты в этом собралась идти? — Натсай замерла на полпути, оглядывая меня с головы до ног.

— Д-да, — я попыталась осмотреть свою спину в отражении через плечо. — А что такое? Где-то грязь?

— Слушай, давай без этих твоих шуток, там ведь будет Себастьян со своей… девушкой, — на последнем слове она скосила глаза в кучу. Я тут же зарделась, понимая, на что намекает подруга.

— Смотри, я вместо галстука повязала ленту, — я попыталась обворожительно улыбнуться и оттянула петлю банта на шее, чтобы продемонстрировать его Натти.

— Ты серьёзно? — она скрестила руки на груди, скептически глядя на меня исподлобья. — Ты классно выглядишь, я не спорю, но давай померим что-нибудь другое? Поинтереснее, а? — она аккуратно взяла мои дрожащие руки в свои. — Ого! Это что такое? Я раньше не видела… — и Натти принялась рассматривать кольцо с чёрной шпинелью {?}[минерал] на моём пальце. Делала она это с таким интересом, с каким могла только такая сорока, как она.

— Это… ну, что-то вроде семейной реликвии, — я осторожно поправила его кончиками пальцев. — Единственное, что осталось от родителей.

Удивительно, но при упоминании семьи в моей душе ничего никогда не ёкало, как об этом пишут в книгах или показывают в театре. Даже смерть профессора Фига и Лодгока вызывает во мне больше скорби, чем скупые воспоминания о семье. Это кольцо для меня — не более, чем красивая вещь, дорогая и не совсем подходящая мне по статусу и образу жизни.

— Очень красиво… — Натти заворожённо и чересчур трепетно крутила мою руку в разные стороны, пытаясь уловить на камне пробивающиеся сквозь витражи лучи уходящего солнца. — К такому кольцу обязательно надо надеть платье, ну никак не брюки и школьную блузку, ну Амели! — она почти подпрыгивала от досады, вскинув брови и сделав умоляющие глаза Лунтелёнка.

Конечно, я не могла ей отказать. Да и, признаться честно, сама люблю наряжаться: хоть я и редко, как правильно заметил чёртов Сэллоу, надеваю юбки и платья, но обожаю мерить их у подруг. Полёты на мётлах и игра в квиддич не очень сочетаются с такой одеждой, что поделать? Зато я всегда стараюсь красиво завязать волосы или надеть понаряднее блузку, чтобы скучные школьные брюки не выглядели так уж уныло.

Натти радостно захлопала в ладоши и убежала к себе в гостиную за, как она сказала, «ящиком Пандоры». Мне ничего не оставалось, кроме как терпеливо ждать и наворачивать круги по комнате. В её отсутствие я успела распсиховаться из-за того, что не могла найти подходящий гребень или заколку, чтобы красиво собрать волосы. Грёбанный Сэллоу, чтоб его! Пусть только попробует что-то сделать с ней, и я его…

— Вот, принесла! — изрядно запыхавшаяся подруга с целой кучей вещей в руках буквально ввалилась в комнату, тут же заняв всю мою кровать невероятно красивыми тканями. Глаза сумасшедше разбегались от обилия цветов, узоров и вышивки.

— Мерлин… — прошептала я на выдохе одними губами, не решаясь дотронуться до одежды. — Откуда у тебя такая красота? Я никогда в жизни не видела ничего подобного, Натти!

— Это одежда с моей родины, там любят яркие цвета и причудливые узоры, потому что считается, что «женщина — цветок в саду» {?}[известный афоризм “A woman is a flower in a garden”], — она улыбнулась, и её глаза блеснули гордостью.

И действительно, сейчас я в полной мере обратила внимание на наряд подруги: тёмно-синее длинное платье с оборкой у шеи. Рукава полупрозрачные, на них вышиты какие-то замысловатые узоры, похожие на цветы. Заметив мой изучающий взгляд, она радостно покрутилась, демонстрируя яркий жёлтый бант на пояснице.

— Мерлин! Какая красота, Натти, я сейчас расплачусь! — я ахнула, прислоняя ладони к алеющим щекам. Мне такие яркие вещи могли только сниться даже в маггловском мире. Тёмная кожа подруги так красиво сочеталась с этой тканью, что было просто не оторвать глаз: её чёрные кудрявые волосы украшала блестящая лента, ниспадающая на спину. Я хлопала глазами, не понимая, это мне снится, или такое очарование и правда стоит передо мной.

— Хватит меня смущать и давай уже мерить, а то мы опоздаем! — она в нетерпении стала брать один наряд за другим, прислоняя ко мне и внимательно рассматривая со стороны, сощурив глаза.