– Как возродится Тот-кого-нельзя-называть?

– Питер Петтигрю сбежит и поможет ему провести ритуал. Как раз в конце турнира.

– Какой?

Я беспомощно пожала плечами. Не сильно ли много бабочек я передавила? Хотя самые основные моменты отметила.

– Хорошо, закончим пока на этом. Не стоит мистеру Уизли перетруждаться. Но, если у вас всплывут знания, хоть как-то относящиеся к возрождению Волан-де-Морта, Отдел Тайн должен немедленно быть в курсе.

Я согласно кивнула. Почему бы и нет? Сильный союзник мне не повредит, а то, глядишь, и поможет.

Нас отпустили. Уже вернувшись к тетушке, я ощутила сильную усталость. Моральную, не магическую. И мне не давал покоя один вопрос.

– А почему они меня отпустили?

– По-твоему, тебя должны были запереть в Отделе Тайн? – Брови Игнатуса поползли вверх.

– Я бы не удивился. – Со вздохом призналась я. – Ожидал, что они будут более настойчивы.

– На прорицателей нельзя давить, так что на этот счет можешь не беспокоиться. Не только легилименция и окклюменция, любой вид давления ваш дар воспринимает на редкость негативно.

Я вздохнула и поинтересовалась:

– А что насчет обряда?

– Ты не сильно устал? Может, когда восстановишься?

– У меня почему-то ощущение, что времени осталось совсем мало. – Задумчиво произнесла я. – И оно словно утекает сквозь пальцы.

– Тогда не будем ждать. – Лорд Пруэтт сразу собрался. – Сейчас сообщу Лукреции и начнем.

Меня усадили в кресло и велели расслабится. Потом, когда из камина вышла Лукреция, наоборот, подняли и повели на второй этаж. Оказалось, что в доме есть ритуальная комната, туда мы и пришли. Пока я с любопытством оглядывалась, не заметила, как оказалась в центре пентаграммы, а Игнатус и Лукреция встали по бокам.

– Именем моим, кровью моей, магией моей, – начал речитативом Игнатус. – Признаю тебя сыном моим, кровью от крови, плотью от плоти, магией от магии. Да будет так!

– Именем моим, кровью моей, магией моей, – продолжила Лукреция. – Признаю тебя сыном моим, кровью от крови, плотью от плоти, магией от магии. Да будет так!

Я почувствовала, что меня наполняет магия. И согласно произнесла:

– Да будет так.

И магия хлынула из меня во все стороны. А я почувствовала себя... странно. Игнатус и Лукреция по очереди обняли меня, и я чувствовала их, как родных. Ни один Уизли не вызывал такого ощущения. Я сморгнула невольные слезы, понимая, что постараюсь защитить обоих любой ценой. Сначала надо вылечить Лукрецию. Я посмотрела на нее и невольно открыла рот.

– Рональд?

– На вас больше нет проклятия. – Удивленно произнесла я в ответ. – Совсем-совсем нет.

– Чистый малефик в роду… – Пробормотал Игнатус, обнимая свою жену. – Хорошо, что мы поторопились. Посмотрим гобелен?

Я согласилась. Любопытство из меня так и перло во все стороны.

Маленькая комната обнаружилась как раз за ритуальным залом. Она была пуста, за исключением самого гобелена, оплетавшего ее целиком, все четыре стены. И множество имен, от которых рябило в глазах.

Лорд Пруэтт достал палочку и прикоснулся к гобелену. Множество имен и переплетений исчезли, оставив только одно древо – самого рода Пруэтт. Рисунок на гобелене был действительно был в виде дерева – от ствола отходили ветви, на них – множество листков с именами. Большинство листиков было увядших, черного цвета, с датами смерти. Несколько распустившихся зеленых. Я подошла поближе и уставилась на самый верхний листок – полураспустившийся, – золотого цвета, с надписью: «Рональд Татиан Пруэтт-Уизли, 1.03.1980» Уставившись на свое второе имя, я пару минут тупила, после чего разразилась диким хохотом. Мне ненавязчиво все же сообщили, каким было мое имя там, в прошлой жизни, которое я так и не смогла вспомнить.

– Рональд? Ты в порядке?

– В полном. – Я вытерла выступившие от смеха слезы и по очереди обняла своих новых родителей. – Все просто замечательно.

– Тебе стоит отдохнуть. – Лукреция погладила меня по голове. – Знаешь, мне все больше нравится цвет твоих волос.

– Освежающий, да? – Я опять рассмеялась.

– Скорее, шокирующий. Но мне все равно нравится. – Она слегка растрепала мои волосы. – Иди отдыхай.

Я вошла в свою комнату и упала на кровать. Насыщенный денек выдался. А ведь времени прошло всего ничего – часы показывали четверть второго.

От двери раздалось тихое покашливание. Я подняла голову и уставилась на замершего у кровати домового эльфа. И не в наволочке или полотенце, как в каноне, а в чем-то в виде тоги с гербом на ней. А ведь домовушка тетушки одевалась так же, я просто тогда внимания особо не обратил. Поймав мой взгляд, он поклонился и произнес:

– Хозяйка Лукреция сказала Радди служить молодому хозяину. Радди будет стараться, молодой хозяин.

Вот это да! Мой собственный домовик! Надо только кое-что проверить и правильно расставить акценты.