Я почти не вникала в разговор, просто разглядывая таких неоднозначных персонажей, пока не прозвучало имя Абраксаса, и я ухватила Игнатуса за руку и потребовала:

– Еще раз!

Малфои уставились на меня. Игнатус вздохнул и послушно повторил:

– Люциус, как здоровье Абраксаса?

Я отпустила руку и задумчиво произнесла:

– Он умрет от драконьей оспы. Я не знаю года, но скоро. Хотя мне всегда казалось, что это слишком похоже на убийство.

И тут я впервые поняла, что такое Книга прорицаний. Когда в нее записывали мои предсказания, она запомнила меня. И сейчас я ощутила, как что-то потянулось от меня к ней, легкий шлейф сказанного, и в Книге отпечаталось то, что сейчас было мной произнесено.

– Вы не могли бы объяснить свои слова? – Как-то лениво потянул Люциус. Я вздохнула. Но промолчать все равно бы не смогла, в такие моменты меня словно что-то подталкивало.

– Я объясню… Но лучше не здесь. И под Непреложный обет. Это слишком важная информация.

Игнатус поднялся:

– Люциус, информация действительно не для обсуждения здесь. Переместимся в Скай?

Пока взрослые договаривались, я раздумывала, что стоит рассказать. Думаю, я все же буду лечить Малфоев. Родовых проклятий они нахватали по самое не могу. Хотя все сильно ослаблены или заблокированы, но количество… Нет, на них не было проклятия Вира Наследника, из-за которого в семье рождался только один ребенок и обязательно мальчик. Хотя, в принципе, еще три столетия назад такое проклятие могли наложить вполне законно. Вира Наследника просто выпивала весь потенциал продолжения рода и концентрировала его в одном человеке. И да, ребенок рождался талантливый и магически сильный, а вот сам род магию потихоньку терял и постепенно вырождался. Та еще гадость. Но Малфои этим не занимались. Поэтому помочь им было достаточно несложно.

Скай оказалось поместьем Пруэттов. Мы переместились ко входу – Малфои сами, а меня перетащил Игнатус парной аппарцией. Ощущения были гораздо ниже средних, так что я поставила огромный плюс эльфийской магии и решила в дальнейшем в таких случаях вызывать Радди. Я последовала за Игнатусом, даже не пытаясь запомнить дорогу – меня мутило. В себя я пришла только в уютном кабинете у горящего камина. Меня с любопытством разглядывали все присутствующие. Я вздохнула:

– Прежде, чем мы перейдем дальше, я жду от вас Непреложный Обет. Скажем, о неразглашении всего, что вы сейчас услышите.

Не знаю почему, но Малфои согласились достаточно легко. Я с любопытством наблюдала саму церемонию – все-таки слышать о чем-то и видеть это – вещи разные. Самое интересное, когда церемония закончилась, Люциус просто приподнял одну бровь, и это заменяло сразу кучу слов. Я с трудом удержала смешок – разговор намечался серьезный.

– Лорд Малфой, я – чистый малефик. С несколько специфическим даром предвидения. – Перед тем, как начать разговор, я вежливо встала с кресла. Малфой несколько мгновений смотрел на меня, после чего перевел взгляд на Игнатуса.

– Игнатус, поздравляю с пробуждением родовых талантов. Говорят, чистый малефик одним присутствием в роду снимает с него все проклятия. – А глазки то у Люциуса хитрые-хитрые. Но как лицо держит!

– Спасибо, Люциус, ты абсолютно прав. Мы уже успели в этом убедиться. – Легкая, почти незаметная гримаса разочарования на лице Малфоя промелькнула почти незаметно. А права я была, когда решила побыстрей в род войти. – Рон?

– Я помогу. Сразу все снять не получится. Слишком много всего навешано. Но все проклятия сильно ослаблены, так что процесс пройдет безболезненно.

– Цена? – Люциус хочет поторговаться? Интересно, как он отреагирует на мои слова?

– Как насчет возможности породниться? – Ошеломленный Малфой – это невероятно забавно. – Если у вас родится девочка?

Первой пришла в себя Нарцисса.

– Думаю, это вполне возможно. Но, Рон, тебя не смущает разница в возрасте, или то, что может родится мальчик?

– Понимаете, в связи с особенностями моего дара, я вряд ли смогу жениться раньше тридцати. – Я чуть вздохнула. – Вероятность другого исхода очень низка. Что касается второго варианта, то и это вполне вероятно. Но ведь будут и другие поколения. Поэтому просто предлагаю заключить договор о намерениях, что, если между нашими родами будет возможность породниться, мы пойдем друг другу навстречу. Я даже предлагаю включить пункт о возможном расторжении обязательств, если дети будут сильно возражать против будущей помолвки.

– Сказать начистоту, я не ожидал такого варианта. – Люциус задумчиво свел брови. – Но, думаю, мы согласимся. Но меня гораздо больше волнует вопрос о предсказанной смерти моего отца.

– Понимаете, я знаю вариант будущего. Но это тот вариант, в котором я не оказывал влияния на события. – Я вздохнула. – Вашему отцу желательно уехать на континент и избегать всего, связанного с драконами. Особенно писем.

– Писем?

– Не уверена, что именно писем. Но ведь несложно взять кровь больного дракона, перевести в пылеобразное состояние и обработать письмо, верно? Хотя, возможно, произошедшее действительно было случайностью. Но ведь ваш отец много кому мешал, так что рекомендую перестраховаться.

– Кто? – Малфой выглядел, как ледяная статуя.

– Это только предположение. – На меня смотрели очень внимательно. – Понимаете, в основном все мои знания связаны именно со мной. О вашем отце я знаю только потому, что его упомянул, именно упомянул при мне Гораций Слизнорт через четыре или пять лет. При этом никаких подробностей сказано не было. Только, что умер от драконьей оспы, что неудивительно в его возрасте.

– Тогда почему ты решил?..

– Потому что слишком выгодна его смерть… Для некоторых. Потому что у него есть определенный опыт, и он может поломать чужую игру. Может, это и случайность, но лучше перестраховаться. Решайте сами.