Шрифт:
До одури, до головокружения влюбилась в двух властных варваров. И нет мне никакого от них спасения, ни убежать, ни скрыться, ни спрятаться нигде. Они меня найдут и снова соблазнят, как бы я ни сопротивлялась.
Засыпаю с трудом, и мне снова снятся порочные сны…
Дмитрий
– Сколько еще будешь бегать от нас, Веснушка? – обнимая девушку сзади, спрашиваю я.
Мы вместе уже пару недель, но то, что Аня убегает после секса, полностью сводит на нет полученное от него удовольствие.
Вот и сейчас, после пары часов, проведенных в постели, Веснушка спешит принять душ и упорхнуть.
– Разве я бегаю? – пытаясь отстраниться, спрашивает она.
– А как назвать иначе то, что происходит изо дня в день? – подключается Захар, натягивая джинсы. – Мы столько раз звали тебя на свидание, но ты упорно отказываешься!
– Свидание? – фыркает она, всё же отстраняясь и сильнее закутываясь в полотенце, чтобы оно не сползло. – Втроем? И как же вы себе это представляете?
– Обычно представляем! – начинаю заводиться я от ее тона. – Что плохого в том, что мы пойдем поужинать в тихое местечко? Не обязательно же сообщать всем о статусе наших отношений!
– У нас нет отношений, мы просто… – замолкает она, слегка краснея.
Удивительно, но эта ее способность не исчезла до сих пор!
– Просто что? Трахаемся? – спрашивает Захар. – Трахаться с нами – пожалуйста, а отношениям – нет?
– Как ты себе это представляешь? – повторяет она свой вопрос. – Что я скажу своей маме? По-вашему, то что происходит между нами тремя, нормально?
Мы замолкаем, не зная, что на это ответить. Конечно, происходящее не нормально. Ни один человек не поймет такого и назовет нас последними извращенцами. Возможно, он будет прав.
Но что поделать, если мы с другом влюблены в одну девушку и спим с ней? Что делать этой девушке, если она не может выбрать одного из нас? Мы ведь не слепые и понимаем, что Веснушка влипла так же глубоко, как и мы.
– Ну? – подталкивает она к ответу.
– Мы не знаем, – сдается Захар.
– Ну раз не знаете, хватит меня мучать, – берет она свои джинсы и топ с кресла, начиная спешно одеваться. – Опять порвали мне трусики, варвары! – обнаружив два лоскута ткани, оставшиеся от ее трусиков, ворчит она.
– Мы купим тебе новые, – отвечаю я, с сожалением наблюдая за ее сборами.
– Хоть целый магазин белья, – добавляет Захар.
– Спасибо, обойдусь, – закатывает глаза наша зараза и, даже не поцеловав нас, уезжает на вызванном ею такси.
Еще одна блажь, от которой мы сходим с ума. Веснушка наотрез отказывается от того, чтобы мы привозили ее и отвозили. Всегда добирается до нашей виллы своим ходом.
– Нам надо что-нибудь придумать, – говорит Захар. – Я скоро на стену полезу!
– Кто бы мог подумать, что нас будет расстраивать то, что девушка уходит от нас после секса. Не мы ли говорили, что после траха с ними только время впустую тратить?
– Не напоминай мне об этом, – ворчит Захар. – Лучше давай закажем доставку, раз уж Анюта решила в очередной раз нас кинуть.
19
Глава 19
Аня
– Можно подумать, я сама рада так поступать! – расстроенно ворчу я, заходя домой.
Мамы нет, так что я иду сразу к себе и переодеваюсь в домашнее легкое платье, натягивая трусики. Терпеть не могу ходить без белья!
– Чертовы варвары! – с улыбкой качаю головой, вспоминая, как они накинулись на меня сегодня. Естественно, мои бедные трусики не пережили этой встречи.
Как бы мужчины ни ворчали, секс — это всё, что может быть между нами. Не могу же я в самом деле познакомить их с мамой?
Проходит какое-то время, где-то две или три недели, во время которых я продолжаю балансировать на тонкой грани между безумием и нормальностью. Продолжаю встречаться со своими варварами тайком. Пытаюсь принять то, что встречаюсь с двумя мужчинами, но стараюсь не давать этому всему какого-то точного определения.
Мне всё труднее уходить от них после секса. Борюсь с желанием остаться.
И всё время кажется, что однажды вопрос решится сам собой и мне не придется ничего решать самостоятельно. Ну а вдруг? Вдруг кто-то поможет мне найти верное решение.
Но пока всё остается по-прежнему, мама ничего не подозревает, и сначала я не понимаю почему, ведь она всегда интересовалась моей жизнью, а сейчас я ухожу на время, и она даже не спрашивает куда.
Как будто принимает то, что у меня есть право на личную жизнь. А сама ходит по дому, словно летает по воздуху, и чему-то постоянно улыбается.