Она мне очень симпатична, и другого доктора я не хочу.

В первую очередь я хочу сообщить о беременности маме. Мне нужна ее родительская поддержка, хочу поговорить с ней о своих волнениях, послушать совета от той, кто уже рожала. Еду к ней в хостел, зная, что застану на стойке регистрации. В это время она всегда оформляет документацию.

– Мамуля, привет, – обхожу стойку и наклоняюсь к маме, чтобы поцеловать в загорелую щеку. – Помочь тебе?

– О, Анюта, – радостно и тепло улыбается, отнимая руку от мышки компьютера, – ты как раз вовремя. Что-то эта шайтан-машина барахлит. Давай работай.

Мама хмуро смотрит на монитор, как на живого человека, после чего порывается по нему постучать, будто это может спасти ситуацию. Меня всегда забавляет, что она разговаривает с неодушевленными предметами. Это так мило.

– Мам, не надо стучать, давай я посмотрю, что там. Да ты открыла миллион вкладок! Конечно же, он висит. Сейчас я разберусь. У тебя папка на клавиатуре лежит и кнопку зажимает. Смотри.

– Вот это я молодец! И не заметила ведь, думала уже, что сломала новенький комп, который зять подарил, – заявляет с гордостью.

Знаю, как ей приятно, что Захар позаботился о компьютерном оснащении хостела.

– Его сложно сломать, – успокаиваю маму, – а если и так, то Захар бы починил в два счета.

– Да, они у тебя молодцы, в компьютерах шарят.

Дергаюсь, когда мама говорит «они у тебя», но потом понимаю, что она не подразумевает ничего крамольного под этой фразой, просто привыкла, что брат моего мужа живет с нами, и не подозревает, что живем мы одной семьей. Я устала волноваться и переживать о том, что мама когда-нибудь узнает наш секрет, и отпустила ситуацию. Мы ведем себя подобающе в присутствии посторонних за стенами дома и когда к нам приходят гости. Никто не догадается.

Какое-то время занимаемся с мамой документами, потом приезжает толпа туристов, начинается привычная суета по устройству их в номера. К вечеру просто валюсь с ног, вспоминая, что не успела поесть. Голова кружится, держусь за стеночку и едва добираюсь до холла, как меня ловят мужские руки.

– Веснушка, ты где потерялась? Трубку почему не берешь? – Захар строго смотрит на меня, бегая глазами по лицу. – Ты бледная как поганка. Решила две смены отработать?

– Привет, а я даже не знаю, где мой телефон, – тушуюсь, нежась в объятиях мужа, – ты один? – гляжу за его плечо.

– Димыч дома. А я решил заехать за тобой.

– Я ужасно голодная, пойдем на кухню?

Мы, обнявшись, идем в вытянутую длинную кухню, которая соединяется здесь с залом кафешки для жильцов хостела. Мама крутится возле плиты. Пахнет чем-то восхитительно вкусным и ароматным. И я вроде есть хочу, но в то же время мутит. Боюсь, что, если съем хоть ложку, меня сразу вырвет. Не так бы я хотела сообщить маме и своим мужчинам о беременности.

Мы быстро ужинаем и прощаемся с мамой, договорившись, что они с Фуенгом придут к нам в гости.

– Так, Веснушка, в чем дело? Думаешь, я не вижу, что тебя что-то беспокоит?

Захар, как всегда, проницателен, прижимает меня к стенке сразу же, как мы, попрощавшись с мамой, садимся в машину. Пристальный взгляд не дает мне отвертеться. Да и зачем темнить и отрицать очевидное? Облизываю губы и неуверенно улыбаюсь.

– У меня будет ребенок.

– У тебя что?

Захар в самом деле ошарашен. Смотрит на меня открыв рот. Не могу понять по лицу, рад он или нет. Детей мы не обсуждали, но я не слышала, чтобы они с Димой высказывались о них плохо и категорично.

– Я была у врача, тест показал две полоски, и я сделала УЗИ. Беременность восемь недель. Я оставлю малыша.

Захар скрипит зубами и наклоняется ко мне, он явно зол.

– В смысле оставишь? А были другие варианты?!

– Нет же, – примирительно улыбаюсь и заглядываю ему в глаза, – просто мы не договаривались о детях. Я думала, что если мы решимся на них, то сперва определимся с тем, кто будет отцом. Как-то странно не понимать, кто отец ребенка.

– Поехали, скажем Димычу, – игнорируя мои слова, Захар поворачивается к рулю и смотрит в лобовое стекло, в следующую секунду заводит машину.

– Подожди, – напрягаюсь, в растерянности облизываю пересохшие от волнения губы, – ты ничего не скажешь? Ты рад? Хочешь этого ребенка?

– Веснушка, ты порой задаешь такие странные вопросы. Хочу ли я, чтобы у нас было продолжение? Хочу ли, чтобы ты родила маленького мальчика или девочку, похожих на тебя? Да я только и думаю об этом в последнее время.

Мой лоб хмурится, ничего не понимаю.

– Это как? Почему именно в последнее время?

– Поедем, объясним тебе всё с Димычем, хочу, чтобы он присутствовал при разговоре.