— Хорошо, береги себя, сестра…и больше так не делай, пока. – разворачиваюсь и иду в сторону двери.

— Игната не отталкивай, Юль…он без тебя пропадет. – говорит мне сестра вслед, оборачиваюсь и вижу ее просительные глаза. – Из вас получится хорошая пара.

— Посмотрим, война план покажет. Выздоравливай скорее и приезжай ко мне в деревню, я тебя еще подлечу.

— О нет, мы с Ленкой в Египет рванем к концу недели. Я тебе позвоню. Да…маме не говори и Игнату тоже…не надо, пусть спокойно живут.

— Хорошо, — иду к лифтам и почему-то чувствую себя соучастницей преступления.

Сдав халат на выходе, выкидываю бахилы в урну и набираю маму.

— Мам, — видимо ждала моего звонка, потому что трубку сняла на первом гудке. – Я была у Инги, вот сейчас выхожу из клиники.

— Ну как она там? – сердце мамы всегда болит за нас и даже, когда мы сами уже становимся мамами, для нее мы все равно остаемся детьми, отсюда и переживания за нас. – Плачет?

— Да нет уже не плачет, ну случилось уже, что плакать, успокоила ее как могла, — не буду я, конечно, рассказывать мамочке правду, не надо ей еще и за это переживать. – Ходит, покушала, поговорили хорошо с ней, сейчас у них тихий час, отдыхает.

— Ну и хорошо, пусть отдыхает. А ты уже в деревню поехала?

— Да, мамуль, поеду уже, через три дня приеду и к тебе заеду, если вы дома будете.

— Хорошо, доча, езжай аккуратно, не торопись. Доедешь, обязательно позвони.

— Обязательно и папе привет передавай.

Выезжаю из города и, не торопясь спокойно, приняв крайнюю правую полосу, еду в сторону бабулиного дома. В голове тысяча мыслей скачут, как кони. Как можно было сделать прерывание на таком не маленьком сроке…как? Как можно быть такой…такой…ветренной. Первая беременность и аборт…это же очень опасно, прибила бы ее, чес слово. Ну это ее жизнь, просто потом поймет, главное, чтобы не поздно было…

— Игнат, здравствуй… — меня сразу насторожил голос и интонация Инги, по спине прошел холодок, именно таким тоном она в прошлый раз сообщила мне, что бросает и не будет выносить за мной горшки. – Ты только не нервничай…

— Что? Что случилось? – внутри начало мелко противно трясти.

— Я…я… — девушка начала всхлипывать, и я понял, что произошло что-то непоправимое. – Я потеряла ребенка…прости…

У меня такое чувство, будто меня ударили под дых …ногой, стало нечем дышать, хотелось крушить все вокруг…почему…почему со мной так…где я накосячил, что жизнь так бьет меня ключом по башке…а мой малыш…Господи, в чем был виноват мой ребенок, что ты не позволил ему даже увидеть этот свет. Глаза начало нещадно щипать и на колени закапали слезы…сука жизнь.

— Как это случилось? Ты как себя чувствуешь? – бедная девочка, мне было жаль ее безмерно, еще и меня в этот тяжелый момент рядом не было.

— Зачем тебе знать подробности…его просто нет, — в трубке раздались короткие гудки…

Набрал номер Инги, отключено…видно было, что она очень расстроена. Как я теперь могу ее оставить в таком состоянии? Это наше общее горе и только вместе мы можем с ним справиться. Завтра меня выписывают, и сразу поеду к ней.

Инга.

Блин, так стремно на душе, сказала Игнату про выкидыш и только после его реакции поняла, что я просто заигралась…Игната не люблю? Не люблю…Ребенок мне не нужен был? Не нужен…Так не морочь ты уже голову этому парню, уйди от него навсегда, дай ему уже наладить свою личную жизнь. Ты же знала, что он живет с Юлей, ты знала, что только Юлька смогла вытащить его из этой ситуации и заставила просто жить и опять радоваться жизни. Так нет же, ты со своей сучьей натурой решила проверить чувства Игната. И ты же решила его сразу на аркан ребенком посадить. Чтобы никуда не дернулся. Ты просто захотела подогреть свое эго…бессовестная, какая же ты бессовестная…ничего святого для тебя нет, тебе даже сестренку не жаль было. Хотя ты уже давно догадывалась о ее чувствах к Игнату. Теперь, чтобы отбелиться перед дорогими тебе людьми, да и перед самой собой тебе нужно отправить Игната к Юле.

А я…а я еще не нагулялась, я еще не хочу связывать себя семейным ярмом, кашеварить, стирать, сопливых детей рожать…мне еще рано. Я, наверное, за границу уеду, меня Олег звал в Болгарию, он там работает. Хороший парень, тоже любит потусить, да и в деньгах не стеснен, так что я к нему поеду, не буду Юльке с Игнатом мешать. Ну а если и там надоест, то маме буду помогать, буду в Европе жить, выполнять ее заказы и отправлять ей в Россию.

— Так, Уманская Инга, — обход врачей каждое утро проходил в одно и то же время, в десять утра. – Все анализы у вас хорошие, в двенадцать часов придет медсестра и отвезет вас на узи. Если все будет хорошо, то в три часа выпишем вас домой.

— Хорошо. – наконец-то домой, терпеть не могу больнички.

— А пока отдыхайте. – да я уже устала отдыхать, лучше фильм по телефону посмотрю.

О, посмотрю фильм ,, Плохие парни,, а то все времени свободного нет.

— Можно? – о нет, только не это…в двери заглядывал Игнат. – Инга, привет, как ты?

Парень как-то неуклюже прошел в палату и с трудом опустился на стул.

— Выписали сегодня, сразу к тебе приехал, — за этот месяц в нем произошли явные перемены…он стал чужой, даже не поцеловал, хотя бы в щечку. – Как здоровье?

— Все нормально…хорошо, что ты пришел, я как раз поговорить с тобой хотела… — лучше все сказать на этом берегу, пока меня мое эго еще глубже не затянуло. – Я не выйду за тебя замуж…не хочу…ребенка уже нет и нам незачем вешать ярмо друг другу на шею…тебе без меня лучше будет, поверь…

Мне показалось или на его лице я увидела облегчение и едва уловимую радость, стало даже немного обидно за себя…значит его чувства ко мне уже прошли? Быстро…ничего не скажешь…

— Я тоже пришел об этом с тобой поговорить…я любил тебя…правда, с ума сходил и был счастлив каждый день, проведенный с тобой…, но после того, как ты после моего ранения бросила меня…я многое понял…ты бабочка…красивая, свободная бабочка…а ее удается поймать немногим… — видно было, что он тщательно подбирал слова, чтобы меня не обидеть, хотя я бы себя точно послала бы куда подальше. – Я сам раньше таким был…беспечным, свободным…мне казалось, что семья и постоянная девушка не для меня…знаешь пока тебя не было я сблизился с чудесной девушкой…она даже не побоялась моего увечья…