Сотрудник Ратибора по имени Клим вышел из кабинета, выводя за собой остальных.

— Мое присутствие необходимо? — спросила Алена Васильевна, немного высокомерно глядя на ратиборца.

— С вами будем беседовать отдельно, — равнодушно ответил Владимир, не отрываясь от листов пергамента для протокола.

— Тогда я выйду. Если что я в соседнем зале для собраний, — директор, чуть приподняв подол юбки, вышла.

Мирослава, сидевшая все это время как мышь, чуть выдохнула, когда внимательно рассмотрела ратиборца. Он был похож на…

— Простите, юная ведьма, но молчать — не мой стиль, — неожиданно обратился к ней Владимир. Он расстегнул кожаный черный ферязь и скинул его на стоящий рядом со столом стул, оставаясь в форменном кафтане. — Яромир, тебе было приказано не высовываться!!!

Девочка вздрогнула. Она не привыкла к такому тону. В ее семье единственной, кто мог прикрикнуть, была бабуля, а отец был настолько мягок характером и настолько увлечен своим делом, что вообще редко открывал рот. Мама была на него похожей, но все же чуть более по-женски эмоциональной. Однако на нее, Мирославу, никогда не орали. Дать волшебный подзатыльник? Это — пожалуйста! Но орать — никогда! Ха…

— Я не виноват! — ответил Яромир, не отводя взгляда черных глаз.

— Отец еще не в курсе, он на международной встрече, — рассказывал ратиборец. — Что будет, когда ему расскажут, я не представляю.

— Мне еще раз повторить, что я не причем?!

— Тогда какого лешего половина Ведограда думает, что это ты?! Мне пришлось бросить все, чтобы лично в этом дерьме копаться! Ты представляешь, какие связи поднимут Третьяковы?!

— Пускай поднимают их быстрей, потому что мне тоже интересно, какая тварь его убила, — вскочил с места яриловец.

— Яромир! Будь серьезен, это обвинение в убийстве! Ты…

— Простите, — подала голос Мирослава, и ратиборец уставился на нее так, словно совершенно забыл о ее присутствии. — Вы… родственники?

Она еще раз оглядела стоящих рядом школьника и сотрудника правопорядка, находя все больше схожестей. Одинакового черного цвета чуть волнистые волосы, высокий рост, манера четко и не торопясь выговаривать слова; да и черты лица были так схожи, будто смотришь фото одного человека с разницей в десять лет.

Мужчина прочистил горло и призвал к себе стакан, наколдовав в него из золотого перстня с аметрином чистой воды. Опустошив его до дна, громко поставил на стол.

— Да. Это мой брат. Старший, но вообще средний, — ответил Яромир, и Мирослава кивнула. Что ж, догадаться было нетрудно.

— Нам в любом случае есть, что вам рассказать, — яриловка отчего-то совсем без страха, но с легким волнением посмотрела на Владимира. Он вздохнул, словно стараясь не потерять контроль и очистить разум.

— Тогда я вас слушаю, — ратиборец взял листок и щелкнул обычной шариковой ручкой, пронумеровывая протокол.

Подростки неуверенно переглянулись.

— Кхм, с чего начать, — потерялась девочка и облизнула пересохшие губы.

— Я все расскажу сам, если что дополнишь? — спросил у нее Полоцкий-младший. Девочка с облегчением кивнула.

Начал он издалека. Со дня поступления, когда они только познакомились. Владимир, поняв, что это к делу не относится, просто слушал брата-подростка, изливавшего все, что у него накопилось, ничего не внося в протокол.

Рассказал, как они сдружились и как попали под горячую руку Яги, как схлопотали отработки на кухне. Не умолчал о том, что забыл рассказать про особенности шабаша, подвергнув подругу лишней опасности, хотя сам участвовать в отборе отказался.

Поведал о том, как Мира заслуженно на него обиделась, а в то же самое время Третьяков стал чересчур интересоваться, почему это Яромир перестал проводить столько времени с одногруппницей, как было раньше.

Заметив, что Иван и Мирослава сблизились, он ощутил себя третьим лишним в этой дружбе. Но, в конечном итоге, на празднике Новолетья они с Третьяковым при свидетелях пожали друг другу руки, а Мирослава предложила дружить новой компанией.

Перепрыгнув детали их обещания никогда друг друга не бросать, он сразу перешел к моменту, когда они, ужиная, приметили необычное поведение Яги, которая ушла в глухую чащу леса. Рассказав детали услышанного ими разговора, закончил тем, что они, поприсутствовав на поджигании чучела, со всеми отправились в хребет. Ивана они не видели, да и не искали.

Владимир, растирал ладонями лицо, пытаясь собрать все в кучу. В таком измученном состоянии он казался таким же подростком, как и Яромир.