Мы с Никой и Семёном приобрели путёвки в Египет. Отдых запланировали после окончания первого курса реабилитации Сёмы. За это время он подрос и стал ещё умнее. В том будущем Семёна ждала незавидная судьба. Отец его оставит в интернате для инвалидов. А потом он умрет от пневмонии, не дожив до двадцати пяти лет. Я думала, сколько же талантов загубили собственные родители и система. В этом времени Семён постоянно что-то делал, паял, программировал, рисовал модели приборов. В его комнате пахло канифолью и пластиком. Ну а Аня собиралась замуж. За неё я не беспокоилась. Так как ей повезло найти мужа, с которым они прожили до начала вторжения.

Мы договорились, что на отдых берём только самый минимум – едем с рюкзаками, билетами и паспортами. Мама сделала на меня доверенность на ребёнка.

В день перед вылетом остались у моих родителей. Папа пообещал отвезти нас в аэропорт. И вот мы довольные и счастливые шагаем из подъезда и проходим мимо бомжеватого вида женщины, пристроившейся на лавочке. Нас разделял заборчик и несколько клумб.

– Ника, Семён! – хриплый голос окликнул нас. Меня бросило в пот.

В этой пропитой алкоголичке с характерным заплывшим лицом я с трудом узнала ту красивую, статную женщину, которая гордо хлопнула дверью и ушла искать своё счастье, оставив шестилетних двойняшек и малыша инвалида, плачущими в коридоре. Я помню этот момент. Мы с Ники подолгу играли с Семёном, пока он не засыпал. И я шла домой. А ещё, я часто давала им списывать, так как знала, что они не могли готовиться к школе из-за малыша.

– Мама? – с подозрением произнесла Ники.

Женщина подошла к нам.

– Вот, приехала вас повидать, а там нет никого. Соседи сказали, что папаня ваш умер, а вы здесь. – быстро затараторила она.

– Привет, мам. – заволновалась подруга.

– Кто это? – спросил Семён. Он её не помнил совсем.

– Догадайся, – хмыкнула я и стянула с его плеч рюкзак, чтобы положить в багажник.

– Мам, зачем ты здесь? – дрожащим голосом прошептала Ник.

– Говорю же, к вам приехала. А вы куда-то собираетесь?

– Да, мы опаздываем. – тихо сказала я.

– Аня?

– Здрасте, приплыли. – хмыкнул мой папа.

– Мам, мы… нам надо ехать.

– Может, ты мне дашь ключи от квартиры, я вас там подожду.

– Нет уже той квартиры. Продали её за долги, пока вы там гуляли. – не выдержал папа. – Идите откуда пришли.

– Куда ж я пойду? У меня здесь нет больше никого кроме детей.

– Да, собственно детей у тебя тоже уже нет. – огрызнулась Ники.

– Ника, пожалуйста…

– Хватит! Сначала алименты заплати в полмиллиона и попроси прощения у Семёна, а потом подумаем. – резко дёрнулась красавица.

– Ух ты какая дерзкая стала!

– Поехали дядя Гера, нечего здесь делать. Можешь повеситься, как и папаша, во-о-о-он на том суку! – грозно выпалила Ник.

– Да, как ты с матерью разговариваешь!?

Но мы уже садились в машину и даже не стали слушать эту тираду возмущённых воплей, которые она посылала нам вслед.

– Если я хоть раз сделаю попытку так вести себя со своими детьми, обещай пристрелить меня! – гневно пробурчала Ник.

– И меня. – вторил ей Сёма.

– Обещаю надавать вам обоим люлей. Это максимум, на что я способна. – обернулась я с переднего сиденья.

Папа отвозил нас на моём Купере и всё время жаловался, что это не машина, а недоразумение. Ведь он привык к своему Роверу, который оказался в ремонте в «нужный» момент.

Мы приземлились в аэропорту Шарм-эль-Шейха, и мне постоянно приходилось подгонять или тянуть за собой друзей. То их затащили к себе наглые гиды, то они зависли перед табло с расписанием вылетов. Нас доставили на автобусе в белоснежную гостиницу на побережье красного моря. Прохладный солёный утренний бриз гостеприимно встретил нас. Не дождавшись заселения, мы попросили выдать нам браслеты и пошли на завтрак. Мои друзья смотрели на столы с яствами дикими глазами. Меня эта картина тоже радовала, так как я пережила голод.

– Так, дети! – строго сказала я. – Ведём себя прилично. В тарелки кладём только то, что можем съесть. Попробовать успеете всё. Здесь каждую неделю блюда повторяются. С колбасами и сырами прошу аккуратнее. Может быть отравление.

– Хочу остаться здесь навсегда. – вздохнул Сёма.

– Подожди, ты ещё море и номер не видел.

– А мы поедем смотреть пирамиды?

– Сем, до них тащиться очень долго! – устало забухтела я.

– Бли-и-и-ин! Я так хотел посетить их. Я столько читал

– Давай, так, сначала обойдём здесь все достопримечательности, потом поплаваем с аквалангами, а дальше, если ты ещё не передумаешь, за несколько дней до вылета переберёмся в другой гостиницу в Каире. Ок?

– Я не передумаю. – Сёма скрестил руки на груди.

– Хорошо, тогда вечером забронирую номера.

К путешествиям я относилась нормально. Мои родители старались хоть один раз в год вывозить нас с сестрой и братом к морю. Да, жилье было скромнее. Пару раз даже отдыхали на диких пляжах в палатках у Чёрного моря. А вот Ники и Сёма ни разу не видели большой воды. Семёну повезло немного больше – его хоть отправляли в санатории. А Ники только пару раз отдыхала в пионерском лагере, когда её отец неожиданно одумался и на целый год вышел из запоя. Это время для них казалось самым счастливым. Удивительно, сколько бы дерьма за всю их жизнь не натворил отец, они всё равно его любили и вспоминали с теплотой и грустью, будто последних событий и не происходило вовсе. Все две недели мы не выползали из моря. Проходили курсы дайвинга, катались на виндсёрфинге, ныряли с аквалангом у рифа, посетили все музеи и рынок, накупили подарков и сувениров. Отдых прошёл на ура. Впечатлений и фотографий набралось невероятно много. Мы возвращались домой счастливые и загорелые.