– Вот куда ты так стремился! Красиво! А булку взял для птичек?- спросил первый из собеседников.

– Линн, неужели ты думаешь, что я так оголодал, что таскаю еду в карманах? — ответил второй, чем-то знакомый голос, — конечно из-за них! Тетушка Херриэт рассказала, что лебеди живы-здоровы, только это молодая пара, старики живут отдельно, иначе могут подраться.

– Из-за булки? Или самки?

– Нет, из-за территории. Из-за самок лебедь дерется только раз в жизни. Потом пары неразлучны всю жизнь. Лебединая верность.

– А если один из партнеров погибает? Все-таки, дичь, на которую кто только не охотится!

– Если второй партнер выжил, то или всю оставшуюся жизнь один, или, если повезет, может найти партнера на один-два сезона, из таких же, осиротевших, и даже завести потомство. Но такие пары долго не держаться!

– Надо же, у нас бы так!

– К сожалению, только у животных. У волков, например. А вот у лошадей и коров наоборот. Покрыл сколько сил хватило, они все с детьми, а ты только бегаешь и следишь, что бы не отбили, или не напал кто!

– И что бы я делал, если бы все девицы были, как лебеди?

– Сидел бы и смотрел, как они птенцов другим выводят! Хватит! Не трогай больную тему!

– Да помню я про твой вынужденный целибат!

– Вот и помни. Знаешь, как их зовут? Карл и Клара! Смотри и учись! Как Карл кусочки булочки партнерше подталкивает! Значит, скоро награду получит. Ладно, пошли, надо еще старикам булки оставить. Да и пора с кандидаткой на должность секретаря переговорить, Стивен Стивеном, но бог знает его вкус. Не хотелось бы потом, года два с чучелом раскрашенным общаться. Будет глазки строить, ресничками хлопать, соблазнять! И ведь не объяснишь, что пользы от меня, как от козла молока, если не хочет заикание на нервной почве получить.

– Эй, ты что?

– Вот не найдет дед способ, тогда, в последние дни, найдешь мне бабу не из пугливых, и я таким образом мир этот покину, хоть не как монах, а как мужик!

– С ума сошел? Там в первый раз так больно, наверное, больше чем девственнице в брачную ночь! Я что, зря из сарая с голым задом вылетел!

– Феерическое было зрелище! Приятно вспомнить. Сено, солома, вылетаете вы через крышу, ты орешь, но девку держишь, поза классическая, у обоих зады голые. Твоя коровница орет от страха. Ты крылышками бяк-бяк, пролетели метров десять и прямиком в курятник! Куры то, как полетели в разные стороны, пух, перья, яйца битые! Класс! У меня надолго охоту отбило. Так что польза была!

– Хорошо тебе смеяться, а знаешь, как меня петух в задницу клюнул, как больно! Вот я и вылетел на потеху всей толпы с голым задом!

– А знаешь, отец тому петуху орден дал — «за героическую защиту своего гарема от наглых вторжений»!

– Врешь!

– Спроси у него сам!

– А ты сам, что там делал?

– А я коня проминал, чуть из седла не вылетел!

Оба мужика заржали, голоса стали удаляться.

Лина выбралась из-под ветвей ивы, и пошла в сторону замка. Надо было систематизировать полученные сведения. Младший брат, известный кобель, бегает за каждой юбкой. А старший блюдет целибат, интересно, почему! Блюдет, но тяготиться. Был намек, что это для него опасно. В первый раз младшему было почему-то больно. И при чем здесь крылья? Потом, сидел старший скорее всего, не в санаторных условиях, раз говорил про голод. Зачем старшему секретарь, интрижек он явно заводить не собирается. К Стивену отношение несерьезное. Стало даже обидно. У замка ее поймала Херриэт:

– Прогулялась? Хорошо, цвет лица лучше стал. Иди, зовет, познакомитесь!

Собрав всю волю в кулак, что бы спокойно встретиться лицом к лицу с убийцей родителей, Лина подошла к зеркалу в холле, осмотрела свою наружность. Не налипла где грязь, не появились ли пятна. Одежда, хоть и не новая, но чистая и приличная, сидела хорошо. Волосы, светлые но теплого, какого-то перламутрового оттенка она собрала в скромный пучок на затылке, сейчас из него выбилось пару прядок, придавая слегка неформальный вид, но это ее устроило. Роста она была небольшого, поэтому предпочитала высокие каблуки. Личико в форме сердечка, прямой носик, пухлые, изящно очерченные губы. Хотелось бы больше резкости во внешности, но уж что есть. Зато светло-голубые глаза в обрамлении темных бровей и ресниц, смотрели жестко и, даже, сурово. Главное, не хлопать ресничками, смотреть прямо, открыто. Ладно, пошли!

У двери кабинета дежурил какой-то тип, то ли камердинер, то ли лакей. Он вопросительно взглянул на Лину.

– Меня пригласили на собеседование по поводу места секретаря!

Тип понятливо кивнул, вошел в кабинет, что-то тихо произнес, ему ответили.

Дверь распахнулась, и Лину с поклоном проводили в кабинет. Она сделала два шага и замерла. Ее предупреждали, тот же Стивен предупреждал, но к тому, что она увидела, все равно оказалась не готова! Из-за стола на нее смотрел, наверное, самый красивый мужчина королевства, да что королевства, всего материка! Широкий разворот плеч — это все, что можно было сказать о фигуре, так как человек сидел. Красивая форма черепа, лицо, работы искусного скульптора, тонко вырезавшего изящные, но чисто мужские, мужественные черты лица. Черные волосы, коротко подстриженные сзади, спереди, на челке чуть свисали над высоким лбом, причем, как ни странно, концы их были золотистые. Глаза в обрамлении пушистых ресниц, казались черными, но при повороте головы, при попадании солнечного луча видно было, что они темно-синие. Четко очерченные, полноватые губы чуть улыбались.

– Миз Ордани? — спросил он Лину глубоким, бархатным голосом, — проходите, не стесняйтесь, я вас не съем, какие бы слухи обо мне ни ходили!

– А я не боюсь! — чуть с вызовом ответила Лина, усаживаясь на мягкий стул напротив него.

– Вас направили сюда в качестве в кандидаты на место моего секретаря, так?

– Так, ваша светлость!

– Тогда, перед тем, как приступить к обсуждению ваших прямых обязанностей, нам следует обговорить некоторые вопросы, не связанные с вашей работой. Скажите честно, идею пойти секретарем к убийце ваших родных, вам подсказали, или вы избрали эту дорогу сами? Ради мести!