— Что тебя беспокоит? — поинтересовался Родерик, вставая вслед за мной к раздаче.

— Ничего, — пожала плечами я.

— Нори.

— Уже ничего. — Я улыбнулась, честно глядя ему в глаза. — Бересфорд хотел влепить мне «неуд» за доклад, но обошлось.

Мне не хотелось вмешивать его в ссору с Корделией. Как будто, сделав это, я признаю, будто между ними еще осталось что-то. Впрочем, если подумать — так ведь и получалось. Если они действительно расстались, Родерик ей никто, никак не может на нее повлиять или что-то потребовать. Ну, разве что как староста целителей, что-то, что связано исключительно с учебой или дисциплиной. Но я-то — не учеба.

— Как ты сумела его переубедить? Этот старый сморчок упрямей барана.

— Не я. Парни помогли. — Я начала рассказывать, радуясь, что ушла от скользкой темы.

Так, разговаривая, мы и вернулись за стол.

— Что теперь будет? — спросила я. — Что, если заменить его некем? Между преподавателем и студенткой выбор очевиден…

— Не бывает незаменимых, — хмыкнул Алек, услышав мои последние слова. Судя по всему, близнецы уже рассказали ему, что произошло. — Рейт очень, очень не любит, когда на него пытаются давить. Не пойдет на попятную Бересфорд — найдут кого-нибудь из молодых. Или поставят студента, как вон Рода на первую помощь.

— Но декан сказал, что предмет очень важен… — Я осеклась под насмешливым взглядом старосты.

— Мы же боевики. Дуболомы. Хватит с нас и этого, а ежели что не поймем — зазубрим.

Я мысленно ругнулась. Память у меня хорошая, но зубрить я не умела никогда — чтобы запомнить, мне надо понять. Поэтому так понравились сегодняшние слова Рейта о логичности теории магии.

— Учебник по теории, который вам выдали, тоже полное… — Алек осекся.

— Полное то самое, о чем не говорят за столом, — закончила за него Дейзи под хихиканье близнецов.

— Если в самом деле хочешь разобраться, возьми в библиотеке учебник Давинси, — снова сказал Алек. Я потянулась к сумке, но он, перегнувшись через стол, придержал мою руку. — Я запишу для тебя.

— Я запишу. — Родерик сказал это с улыбкой, но его недовольство я почувствовала, кажется, всей кожей.

— Я староста, и за успеваемость отдуваться тоже мне. — Алек хмыкнул, но глаза его не смеялись. Мне не нужно было оборачиваться к Родерику, чтобы понять что эти двое снова меряются взглядами.

— Хорошо бы Рейт и дальше вел этот предмет, — сказала я, чтобы разрядить обстановку.

Что ж, мне это удалось: все четверо боевиков уставились на меня как на ненормальную.

— Да у меня от одного его вида сердце в пятки уходит, — буркнул Зак.

— У меня тоже, — согласилась я. — Но лекция была куда лучше, чем у Бересфорда.

— Немудрено быть лучше Бересфорда. — заметила Дейзи.

— Вы к нему несправедливы. У целителей Бересфорд читает вполне прилично, — сказал вдруг Родерик.

Алек фыркнул.

— Ну да, ну да, белая кость, великие умы, не то что некоторые.

А Дейзи добавила:

— Вообще-то я про Рейта.

— И к Рейту тоже. Тактику диверсионно-разведывательных групп он вел просто потрясающе. — Помолчав, Родерик продолжил: — Жаль, конечно, что так вышло и он оказался среди тех, кого бросили на прорыв. Империя потеряла отличного разведчика…

— Зато приобрела декана, от одного взгляда которого обделаться можно, — хмыкнул Зак. — Так это твари его так?

— Кто ж еще.

— Вообще эта идея бросать на прорыв людей, когда можно было бы откупиться от тварей, — так себе, — сказала Дейзи. — Говорят, они разумны. Возможно…

— Откупиться? — Родерик улыбнулся, но мне захотелось отодвинуться от него подальше. — Им нужны страдания. Чем больше, тем лучше. Кого ты готова отдать на мучительную смерть? Его? — Он кивнул в сторону Алека.

— А чего сразу меня-то, — буркнул тот.

— Меня? Его? — Родерик указал на Зака.

Дейзи не смутилась:

— Всегда есть преступники. Можно подумать, смерть на виселице не мучительна. Или колесование.

— Спроси у Рейта: в те минуты, когда он горел заживо, согласился бы он на петлю? А колесование отменено указом императора от…

— Род, хватит, всем известно, что по части законов ты любому международнику фору дашь. Я о другом. Всегда есть кто-то, кого не жалко. Кто-то, кто заслужил смерть. В отличие от тех, кто неминуемо умрет, удерживая тварей, пока до них не доберется дракон.

— Не жалко, в отличие от боевых магов. Или дракона, который тоже однажды неминуемо умрет, останавливая очередной прорыв, — медленно произнес Родерик. — Думаешь, ты первая, кто до этого додумался? Эту песню поют некроманты. С самого начала. Отдать кого не жалко, зато получить силу. Огромную силу, почти бесконечную жизнь, возможность влиять на разум людей.