Внезапно Мику в голову пришла интересная идея. Он слышал, что у жителей Врайра 20 есть традиция на похоронах некоторое время помолчать, тишиной провожая почивших в последний путь. Эта идея показалась отличной.

Плач родственников за спиной капитана, по мере его речи, стихал.

– Объявляю минуту молчания, – сказал Мик. – Минуту, в течение которой наших братьев проводит в последний путь шум ветра в парусах и плеск волн о борта. Проводят звуки, которые они так любили при жизни!

Резко и неожиданно над судном повисла абсолютна тишина. Слышался шум ветра в парусах, скрип такелажа, плеск волн о борта. Каждый из собравшихся на палубе максимально серьёзно отнёсся к словам капитана. Даже горевавшие родственники. Лишь один из пацанов, самый младший, один раз всхлипнул, глядя на отца.

Не сразу, но Мик догадался сосчитать про себя до шестидесяти.

– Они были лучшими из нас! – нарушил капитан тишину. – Они погибли ради нас. Теперь мы просто обязаны пройти этот путь до конца. Обязаны найти место, где мы сможем построить новую жизнь, без мертвецов и Наровина!

Собравшиеся на палубе люди закивали. Послышался многоголосый согласный шёпот.

Мик нашёл взглядом среди собравшихся Байтараса. Указал глазами на тела. Главный абордажник всё понял правильно. Он спешно пробрался через толпу, нашёл четверых подопечных, объяснил им, что делать. Четверо крепких ребят подняли два тела. Женщины цеплялись руками за парусину, в которую были обёрнуты умершие. Кайра подскочила и помогла оторвать их цепкие пальцы. Вначале за борт отправилось тело престарелого способного. Послышался плеск. Следом отправилось и тело перерубленного канатом моряка. Раздался плеск.

А дальше произошло то, чего никто не ожидал. Младший сын погибшего моряка закричал:

– Папа!

Вспорхнув на фальшборт, он прыгнул следом. В первый миг над бигитом вновь повисла абсолютна тишина, которую нарушал лишь шум ветра в парусах, да скрип такелажа.

– Человек за бортом! – выкрикнула Кайра.

Эти слова, въевшиеся на подкорку каждого моряка, как призыв к немедленному действию, привели к оживлению. Народ ломанулся к борту, отчего бигит даже немного накренился. Резко поднялся женский гвалт, ураганом захлестнувший палубу.

– Лестер! – выкрикнул Мик. – Гаси ход!

Способный уже и сам произносил заклинание, благодаря которому мог временно прикрыть паруса от ветра, обездвижить его. В следующий миг они резко обвисли. «Резвый» словно ткнулся носом во что-то вязкое, стремительно начал терять ход. Один из абордажников уже взобрался на фальшборт. Быстро скинув рубаху, прыгнул вниз, без брызг вошёл в воду. Уже спустя несколько мгновений вытащил на поверхность ребёнка, который совсем не сопротивлялся, выглядел бледным. Группа моряков уже тащила шторм-трап.

– Расступись! – так гаркнул боцман, что никто не посмел его проигнорировать.

Шторм-трап развернулся, его окончание плюхнулось в воду. Когда абордажник, державший ребёнка, схватился за него, боцман скомандовал:

– Тащи!

Уже через минуту совместных усилий, подчинённый Байтараса и сын погибшего моряка находились на палубе. Дондон, судовой врач, поспешил провести пострадавшему искусственное дыхание, и ребёнок закашлялся, отплёвывая воду. Его жалостливые глаза перебегали с человека на человека. Столько в них было обиды на жизнь, на судьбу, что никто не сумел выдержать его взгляд. До капитана из толпы донёсся женский голос:

– Это его этот проклятый корабль заставил выпрыгнуть.

Брат Удачи тут же обернулся, но позади стояло столько женщин, что определить говорившую не представлялось возможным. Лестер прекратил работать, и ветер вновь ворвался в паруса. Натужно заскрипел такелаж.

– Мик, – подошёл к капитану Фихос. – Пойдём на корму. Ты нужен.

Брат Удачи отправился за старпомом на полуют. Пришлось протискиваться сквозь толпу. Когда поднимался по трапу на шканцы, увидел, что следом шагала жена. Все втроём они поднялись на полуют, где до сих пор почему-то горел кормовой фонарь.

– Чтоб мне сблевать ядовитой медузой! – указала пиратка на искусственный источник света, который уже несколько часов был не нужен. – Фихос! Это что за отношение к обязанностям?! Кто тот палубный недоумок, кого ты назначил на вахту? Я его сейчас языком заставлю…

Что она там собиралась сделать, пиратка сразу позабыла, увидев, что находилось за кормой бигита. Фихос тоже не спешил ей отвечать, разглядывая преследовавшее корабль явление.

Брат Удачи решил уточнить:

– Что это за дрянь, я так понимаю, никто не знает?