– А нежизнь?

– О, это другое, – влез Вилен. – Нежизнь – это результат отвратительной работы проводников. Без проводника ясник не может покинуть тело, а пока не покинет, оно может двигаться, но только спустя девять дней. Если его похоронят вот так, без дополнительного обряда, человек воскреснет. Ну, грубо говоря. Сама понимаешь, насколько зрелище отвратительное. Нежизни теряют свою личность и идут туда, куда хотели незадолго до смерти.

– А если есть дополнительный ритуал?

– Тогда ясник остается навсегда заперт внутри тела с сохранением сознания. Прикинь, насколько это отвратительно: лежать в гробу и осознавать, что ты умер, но заперт в гниющем куске плоти, и никто тебе не поможет. Никто. Первый вариант куда лучше, ведь тогда проводники заметят и заберут забытого. Во втором случае найдут только если будут перепроверять все. Вообще, сейчас постоянно этот обряд лепят, так что одним Богам известно, сколько ясников до сих пор заперты.

– А когда остается только скелет? Или кремируют?

– Ясник остается привязан к своему телу, или месту, любимому предмету, и остается там. На кладбище много забытых ясников.

– Тело какое-то время сдерживает ясник внутри, – добавил Максим. – Когда сгнивает – ясник может выйти. Это связано с внутренней энергией человека. На лекциях будешь проходить.

– Ужас какой, – Дайна поправила джинсовку. Невольно холодок пробежал по спине. Она задумалась, насколько же все это на самом деле страшно. – А когда лекции?

– Через сороковник. С шести до девяти каждый день. Привыкай. Мрайновы слуги работают по ночам по большей части, – он закинул руки за голову.

– А спать когда? – девушка сразу прикинула, как быстро сама станет на нежизнь похожа при таком образе существования. Именно существования. С подобным расписанием определенно долго не протянет.

– При любой удобной возможности. Ничего, скоро привыкнешь засыпать стоя и не падать, после пары-тройки сотрясений, – успокоение от Максима в который раз звучало не особо успокаивающе. Лучше бы не пытался в принципе.

Они минули чудо-коридор, прошли лбом через стену и вышли на обычную улицу, где туда-сюда сновали люди. На их фоне Вилен выглядел весьма странно, посему предпочел накинуть на голову капюшон, дабы внимание лишнее не привлекать. Один с маской, другой в шарфе и очках. Кажется, у каждого ведуна есть свои тайны и причины отличаться от обычных людей. Заведомо зная ответ, Дайна все же решила спросить:

– Я для чего вам это? В смысле, очки, маска?

– Поработаешь годик и поймешь, – хмыкнул Энтин.

– Кстати… Я не видела ни одного человека старше тридцати, ну или около того. Где старшие?

– Если будешь работать плохо – встретишься с ними.

– Хорош ее пугать, – Максим обнял Дайну за плечи. – Не боись, несмысляшка! Будем тебя защищать. Вообще, с нашей работой удивительно, если получается дожить до сорока. Таких единицы.

– Настолько опасно?! – девушка шарахнулась в сторону. В любой другой ситуации она бы наоборот прижалась к нему и не отпускала, но не сейчас.

– А ты думала, тебя все будут до старости оберегать? – Вилен ухмыльнулся. – Нечисть – не самое страшное. Они хоть разумные существа, похожие на людей. А вот посмертия едва ли люди. У них остались внешние черты, а по факту это опасные твари с частичкой самосознания, без как таковых личностей. Иногда с ними можно договориться, иногда – нет. Помимо них существуют еще невидья – существа, отдаленно похожие на всем известных животных, но отличающиеся умением становиться невидимыми.

– Да, точно! – Макс вдруг вспомнил про них. – Захухрышу помнишь? Вот это та тварь. Их изучают и это куда опаснее, чем с медведем жить в одной берлоге. Они в города редко заходят. Опасные, в смысле. Не медведи. Хотя медведи тоже. С ними бывает сложнее, ведь это обычный зверь. Тут пистолет помочь может, но не всегда. Некоторые довольно умные и хитрые. А с посмертиями зачастую проще. Если шалят – кинул в них остуду и все, или договориться хотя бы реально. Уж совсем буйных приходится уничтожать, конечно…

– Ужас какой, – Дайна поежилась. – Что за остуда такая?

– Заклинание для успокоения. Остуды бывают разные. К человеку тоже применимы. Можно, например, на отношения наложить, чтобы развести пару. Но это так, ничтожные человеческие желания в угоду себе любимому, – Вилен снял капюшон, когда они вошли на территорию университета. Здесь никто давно не ходил. Все сидели по общежитиям. Или спали, или домашку делали.

– Ты еще можешь отказаться! – Максим вел их к женскому общежитию. – Прийти и сказать: не хочу. И все!

– Вот уж нет! – Дайна нахмурилась. – Я целенаправленно к этому шла, никуда не уйду. Не прогонишь меня. Лучше скажи, как найти Безмолвного брата? Мне конкретный нужен.

– Зачем? – Вилен выгнул бровь.

– Он показал мне ясник дневника отца, хочу спросить.

– Да хрен ты его найдешь, – парень пожал плечами. – Безмолвные приходят и уходят, когда им вздумается.

– Я думаю, отец был как-то связан с тайным миром. Мне нужно место среди вас, хочу все выяснить, – еще одну свою цель Дайна умолчала. Не может же она сказать Максиму в лицо, что в первую очередь побежала за ним, и только потом про папу подумала? Самой стыдно, когда осознает это.