Ребенок в подарок

Аннотация

У Джиллиан есть секрет, который она скрывает от остальных членов своей семьи. Но после побега от своего бывшего мужа-монстра, она готова жить дальше. Планирует воспитывать свою дочь Рэй и никогда больше не думать о прошлом. Теперь ей просто нужно убедить свое сердце сделать то же самое.

Айзек провел с ней всего несколько часов, но этого было достаточно, чтобы навсегда изменить его жизнь. Запертый и почти забытый, единственное, чего он когда-либо хотел, — Джиллиан. Когда решетки распахнут, он выйдет на свободу… будет ли у него достаточно времени, чтобы спасти ее?

 

Предупреждение: эта книга с тайной о ребенке наполнена праздничным настроением! Если вам хочется попасть в список непослушных, колени Санты ждут!

 

Алекса Райли Ребенок в подарок Переводчик: Ленуся Л. Редактор: Анна Л. Вычитка и оформление: Катя И. Обложка: Алёна К. Пролог 1 Джиллиан Смотрю на себя в зеркало и не могу поверить, что это реально. Я выгляжу как принцесса, но точно не чувствую себя таковой. Свадьба должна быть самым счастливым днем в жизни, а я думаю, что только что совершила ужасную ошибку. Закрываю глаза, делаю глубокий вдох и пытаюсь не заплакать. Я заварила этот беспорядок, и теперь мне нужно натянуть трусики большой девочки и покончить с этим. Я увязала все глубже с тех пор, как мы узнали, что мой отец болен. Врачи сказали, что, если ему повезет, он сможет прожить несколько лет, и то только потому, что наша семья может позволить себе лучших врачей в мире. Мы только выигрываем время. И я так сильно хочу убедиться, что время, которое у нас с ним осталось, заполнено вещами, которые он может пропустить. Например, отвести меня к алтарю и держать на руках своего первого внука. Когда Пол попросил меня выйти за него замуж, я по глупости сказала «да». Честно говоря, я была немного озадачена, потому что, когда он сказал, что хочет пойти поужинать и поговорить, была уверена, что мы расстанемся. Между нами не было настоящей искры, и те несколько поцелуев, которыми мы обменялись, были ни о чем. Когда он сказал, что, по его мнению, мы должны пожениться, потому что мы хорошая пара, не было никаких слов любви. Он действительно перечислил причины, по которым мы подходим друг другу, и ни одна из них не касалась любви или родственных душ. Это больше походило на деловую сделку, чем на что-либо еще. Прежде чем я поняла, что происходит, события со свадебными планами начали развиваться так быстро, что остановить их было невозможно. На краткий миг я подумала о том, чтобы отменить свадьбу. Я рассказала Полу о своих чувствах, потому что подумала, что он, должно быть, чувствует то же самое. Мы никогда не говорили «я люблю тебя», поэтому я подумала, что он должен был испытывать некоторые переживания. Я оказалась неправа. Пол сошел с ума и сказал мне, что теперь отступать некуда. Вот тогда-то из его уст и посыпались угрозы. Вот тогда-то и проявил себя настоящий Пол, и он нанес удар там, где, как он знал, я сдамся. Он сказал мне, что превратит жизнь моего отца в ад, если мы не поженимся. Честно говоря, я не знала, обладает ли Пол такой силой, но холодный взгляд его глаз заставил меня согласиться придерживаться выбранного курса. Я не хотела создавать еще больше проблем, а жизнь моей мамы висела на волоске. На этой свадьбе оба моих родителя были в хорошем настроении, и я не хотела никому его портить. Тогда я узнала, что Пол может быть жестоким человеком, когда не получает того, чего хочет, и узнала это еще до того, как пошла к алтарю. — Тебе нужно продержаться всего несколько лет. — Я открываю глаза и пытаюсь взять себя в руки. Я могу развестись с ним позже, а мой отец может покинуть этот мир, думая, что все в порядке и обо мне есть кому позаботиться. Не хочу, чтобы моя жизнь была для него бременем прямо сейчас, и также не хочу, чтобы она ложилась на плечи моего брата. Я снимаю фату и бросаю ее на стул. Сегодня я внесла свой вклад и улыбалась, идя к алтарю. Танцевала с папой и братом и разрезала торт. Когда мои родители ушли с приема, я быстро сделала то же самое, оставив моего жениха продолжать пить со своими друзьями. Бьюсь об заклад, он даже не понял, что я ушла. Свадьба проходила в поместье моей семьи, и я сбежала в свою спальню. Мы с Полом должны уехать завтра утром, и при мысли об этом у меня скручивает живот. Бросаю взгляд на свою кровать и задаюсь вопросом, собирается ли он зайти сюда сегодня вечером или вернется в спальню, в которой жил с тех пор, как мы приехали сюда несколько дней назад. С моим новым мужем произошло маленькое благословение. У него какая-то эректильная дисфункция. Он не вдавался в подробности по этому поводу и злился, когда я несколько раз поднимала эту тему. Это придало смысл тем нескольким поцелуям. Я думала, что мы никогда не заходили дальше, потому что я этого не хотела, но, видимо, также и потому, что с его стороны тоже не было искры. Я тяну свадебное платье, желая снять его со своего тела. Потребовалось несколько человек, чтобы запихнуть меня в него, и теперь оно похоже на смирительную рубашку. Мне приходится бороться с ним, и я почти плачу, но в конце концов стягиваю его и запихиваю в дальний угол шкафа вместе с фатой. Я больше не могу смотреть на них, потому что они просто напоминают о том, как я подвела себя. Затем перекладываю одежду, чтобы прикрыть их, потом стою и пытаюсь дышать. Пустая боль внутри меня, которая была там с тех пор, как мы получили новости о моем отце, становится все глубже, пока не превращается в бездонную яму. У меня такое чувство, что следующие несколько лет моей жизни будут не только самыми тяжелыми, но и самыми одинокими. Желая смыть макияж с лица, я выхожу из гардероба и замираю. Дверь моей спальни открывается, и мой желудок сжимается, когда я думаю, что это Пол. Мужчина, которого я никогда раньше не видела, заходит в комнату и закрывает за собой дверь. Он такой чертовски большой и одет в обтягивающий костюм, который облегает каждую крупную мышцу. Я бы заметила его, если бы он был на свадьбе или приеме, но тот совершенно мне незнаком. Мужчина прижимает телефон к уху, и его голос звучит раздраженно, когда он говорит по-французски. Я улавливаю всего несколько слов, но он говорит что-то о времени, любви и идиотах. Это все, что я поняла после тех нескольких лет, что изучала французский в старших классах. Он отчаянно проводит рукой по своим коротким волнистым темным волосами, все еще не видя меня. Но когда поворачивается, и его голубые глаза встречаются с моими, мужчина замолкает и убирает телефон от уха. Я втягиваю воздух, когда наконец-то вижу самого красивого мужчину, которого когда-либо видела в своей жизни. Да, я бы заметила его раньше. Он говорит что-то по-французски и заканчивает разговор, затем медленно убирает телефон в карман. — Прости, я пытался побыть наедине. — Его взгляд скользит по моему телу, и я вспоминаю, что на мне только трусики и лифчик без бретелек. Мне следовало бы броситься в ванную и прикрыться, но мои ноги остаются на месте, не в силах пошевелиться. Я открываю рот, но не могу произнести ни слова. — Мы раньше встречались? — спрашивает он, но затем качает головой, отвечая на свой собственный вопрос. — Нет, я бы запомнил тебя. — Потом делает несколько неуверенных шагов ближе ко мне. — Должно быть я сплю. — Мужчина снова качает головой. — Ты выглядишь как чертов ангел. Может быть я тоже сплю, потому что ловлю себя на том, что делаю шаг к нему. Так глубоко внутри меня ноет тоска, и то, как он смотрит на меня, кажется… безопасным. Последние несколько месяцев я была потеряна из-за того, что моему отцу становилось все хуже, отношения без любви и никакой надежды на освобождение на горизонте. Этот мужчина улыбается так доброжелательно и сладко, и, может быть, это отчаяние, но мне так сильно нужно, чтобы меня обняли, что я делаю еще один шаг ближе к нему. В мгновение ока он сокращается оставшееся между нами расстояние, и, словно может слышать мои мысли, обнимает меня, притягивая к себе. — Я с тобой, — говорит мужчина, и мое сердце оживает, будто до этого оно спало. — Я прямо здесь. — Его слова еле слышны, будто шепот, прежде чем он прижимается своими губами к моим. Пролог 2 Айзек Я опаздывал и искал место, где можно было бы завершить свой звонок. Поэтому бродил по коридорам этого дома, который кажется, замком, пока не заблудился. Там должны были быть вывешены указатели, куда, черт возьми, идти, но у меня также были срочные дела, с которыми я должен был разобраться во Франции. Вместо этого я работаю, а смена часовых поясов — еще та заноза в моей заднице, и я не могу найти приличный сигнал в этих чертовых каменных стенах. В какой-то момент я просто перестал пытаться выяснить, где я, открыл дверь перед собой и вошел внутрь. Не помню, что моя помощница Энн говорила в трубку, когда встретился взглядом с темноволосой красавицей передо мной. Если честно, я почти ничего не помню. Я не мог сказать, почему оказался в этой комнате, с кем разговаривал по телефону или даже мое имя. Она лишила меня дара речи, вытеснив из меня все мысли, кроме этой комнаты и этого момента. Я держу ее в своих объятиях и наклоняюсь, чтобы прижаться губами к ее губам, и это кажется… правильным. Было ли что-нибудь в моей жизни когда-либо таким совершенным? Ответ приходит быстро и легко, когда я снова целую ее. Я никогда, никогда не был поглощен так. Когда она сделала шаг ко мне, это было похоже на то, что мой магнит соединился с ее магнитом. Я не смог добраться до нее достаточно быстро, и теперь, когда целую ее, мне хочется вдохнуть ее каждым уголком своих легких. — Скажи мне остановиться, — велю я, крепче обнимая ее и скользя руками ниже. — Пожалуйста, — умоляет девушка, хватая меня пальцами за волосы и притягивая еще ближе. Это неоспоримое влечение к ней — живая, дышащая вещь, которая притягивает ее тело к моему, как лава. Без колебаний я поднимаю ее на руки, и она обвивает меня ногами. Не знаю, кто она, но моя душа словно знает сантиметр ее тела. Иду вперед и подхожу к краю кровати, опуская девушку на нее. Она не отпускает меня сразу, и я цепляюсь за нее так же сильно, как та цепляется за меня. Целую ее шею и спускаюсь по ее идеальной нежной коже к выпуклости груди в лифчике без бретелек. Я откидываюсь назад, чтобы заглянуть в эти темные глаза, и обхватываю ее щеку. — Одно слово, и я остановлюсь, — говорю я, пристально глядя на нее. — Ты не должна делать ничего, чего не хочешь. — Это было бы самой трудной вещью, которую мне когда-либо приходилось делать, но я хочу, чтобы она знала, что может остановить меня. — Ты… ты нужен мне, — произносит она, и я вижу мольбу в ее глазах. Не знаю, что именно она имеет в виду, но я чувствую, как у меня сжимается грудь, и мне интересно, когда в последний раз она чувствовала себя в безопасности. — Я позабочусь о тебе. — Потом прокладываю поцелуями путь вниз к ее животу, и ее спина выгибается, когда я облизываю кожу вокруг ее пупка. Здесь она чувствительна, и я делаю мысленную заметку вернуться к этому местечку в следующий раз. Потому что лишь после одного вкуса я уже знаю, что будет нечто большее, чем только этот момент. Опускаюсь на колени у края кровати и хватаю ее за бедра, чтобы подтянуть к краю. Она издает легкий визг, когда я раздвигаю ее колени и смотрю на белые трусики, прикрывающие ее киску. Ее щелка влажная, и я облизываю губы, готовый попробовать ее на вкус, но останавливаюсь, ожидая приглашения. Она протягивает руку и убирает волосы, упавшие мне на лоб. Это так нежно и сладко, что меня окутывает теплая, успокаивающая волна. Я поворачиваю лицо навстречу ее прикосновениям и целую внутреннюю сторону ее бедра. Медленно оттягиваю ткань пальцами, а затем лижу шелковую киску. Чувствую, какая она влажная и теплая, когда языком проникаю внутрь и покрываю свои губы ее медом. Скользкая и нежная, когда я вхожу в нее пальцами и чувствую, как девушка сжимается в ответ. Ее киска такая тугая и горячая, что мне приходится сделать вдох, потому что я боюсь, что сейчас кончу. Она крепче сжимает мои волосы, и всего несколько движений моего языка по ее щелочке над твердым клитором, как та вскрикивает. И тянет меня за волосы, мой член гордится тем, как легко она кончила для меня. Я наблюдаю за ней поверх холмика ее киски, когда она зажмуривается и наслаждается. Девушка словно ангел в белом, и, может быть, я дьявол, который пришел, чтобы украсть ее душу, но, черт возьми, я никогда в жизни не хотел ничего большего. Она — совершенство с головы до ног, и ее душа поет для меня, как сирена. Продолжаю массировать ее клитор языком, и она снова быстро кончает. Мысль о часах удовольствия, которые та собирается доставить мне, просто кончая, подобно наркотику, и я знаю, что не захочу останавливаться. Никогда. — В меня, — зовет она, покачивая бедрами на моем языке. — Пожалуйста, ты мне нужен. Слышать ее желание — это как призыв к битве, когда я расстегиваю штаны и высвобождаю свой член. Он длинный, жесткий и такой чертовски тяжелый, тепло разливается по всей длине. Хватаю край ее трусиков и одним быстрым рывком разрываю их. Потом бросаю обрывки на пол. Я все еще полностью одет, когда забираюсь на нее сверху, но не могу остановиться. Пока нет. Ее бюстгальтер без бретелек съехал вниз к ее талии, и ее твердые соски умоляют о внимании. Ее сиськи полные и кажутся тяжелыми в моих ладонях, и я лижу ее соски так же, как делал это с ее киской. Толкаюсь головкой члена к ее входу, и это ощущение подобно молнии, которая словно пронзает мои яйца. Черт возьми, ничто и никогда раньше не было таким приятным, и я потираюсь своей длиной о ее влажные складочки. — Вот так, — стонет она, откидывая голову назад, теряясь в удовольствии и насаживаясь на головку моего члена. Головка проскальзывает внутрь, и инстинкт берет верх, когда я толкаюсь вперед одним резким движением. Ее крик удивления пронзает комнату, и ее глаза распахиваются, когда девушка встречается со мной взглядом. Всего на секунду в ее глазах отражается шок, прежде чем она их закрывает и обхватывает меня ногами. Тугая, такая чертовски тугая. Мне приходится стиснуть зубы и уткнуться лицом в ее шею, пытаясь удержаться. Никогда раньше не было так жарко, так влажно, так чертовски идеально. Наша интимная связь — все, что удерживает меня на земле, и я не знаю, собираюсь ли умереть или возродиться. Выхожу, а затем снова толкаюсь, и это похоже на прорванную плотину, пока я двигаюсь, двигаюсь, двигаюсь . Наши губы соединяются, когда я нахожу ее руки своими и переплетаю наши пальцы, прижимая ее к кровати. В ответ она крепче обхватывает меня бедрами, а ее киска сжимается невероятно туго, когда та снова и снова кончает на мой член. — Блядь! — рычу я. Она крадет мою сдержанность, и я вынужден переступить с ней через край. Мой член пульсирует, моя сперма льется в презерватив, но когда у меня возникает эта мысль, я смотрю вниз и вижу, что презерватива нет. Моя сперма изливается в ее незащищенное лоно горячими всплесками обнаженного жара. Я никогда, никогда не забывал о презервативе, но с ней я зашел так далеко. Видеть мой обнаженный член, погруженный глубоко в нее — прекрасно, и я не жалею об этом. Вот какими мы должны были быть — кожа к коже — и ничего между нами. Она была предназначена мне, и теперь будет моей. Навсегда. Когда смотрю вниз между нами, вижу, как у основания моего члена остается след крови, и что-то сродни первобытному чувству собственности расцветает в моей груди. Я был у нее первым? Хорошо, потому что я буду и последним. Ее кожа покрыта капельками пота, и я лижу между ее грудей, пробуя на вкус. Потом целую ее губы мягко и нежно, когда мы оба спускаемся с высоты. Мне хочется задать ей миллион вопросов, но вместо этого еще раз целую ее. — Я… — начинаю говорить, но она прижимает палец к моим губам. — Позволь мне привести себя в порядок, а потом мы сможем поговорить. — От ее улыбки у меня перехватывает дыхание, и я снова думаю о том, что никогда не видел никого и ничего прекраснее. — Хорошо. — Я неохотно выхожу из нее, и она соскальзывает с кровати, чтобы пройти в ванну. Девушка бросает на меня взгляд через плечо и улыбается, прикусив нижнюю губу. Боже мой, могла ли она быть еще сексуальнее? Перевернувшись на кровати, я начинаю убирать свой член, когда дверь спальни неожиданно распахивается. Быстро сажусь и заканчиваю застегивать штаны как раз в тот момент, когда собираюсь сказать кого бы там, черт возьми, ни принесло, чтобы он убирался. — Айзек? — произносит холодный голос, и я оборачиваюсь. — О, привет, Пол, извини, что опоздал. — Я улыбаюсь, поправляя галстук, который почему-то развязался. Он прищуривается, рассматривая мою внешность и кровать, затем его взгляд устремляется на дверь ванной. — Почему ты в спальне моей жены? — спрашивает он. — Что? — Мой желудок сжимается, когда я следую за его взглядом до закрытой двери ванной и женщины за ней. — Я спросил, дорогой братец, почему ты в спальне моей жены? — Вот черт, — шепчу я, вся картина складывается у меня в голове. Смотрю на него, мое сердце падает вниз, и думаю о том, что я только что сделал. Это день свадьбы моего брата, и я только что трахнул его жену. — Что ты наделал? — рычит он, и прежде чем я успеваю объяснить, трое мужчин, одетых во все черное, подходят к нему сзади. — Уберите его отсюда, — отдает приказ Пол сквозь стиснутые зубы. — Нет, подожди, я могу объяснить. — Я поднимаю руки вверх и делаю шаг к двери ванной. Хочу встать между Полом и этой дверью, но охранники приближаются. — Пожалуйста, Пол, давай просто спустимся вниз и поговорим. — Я ждал этого годами, Айзек. Теперь с тобой покончено. Когда он произносит последние слова, охранники набрасываются на меня и валят на пол. Пытаюсь втянуть в легкие воздух, но они выбили из меня дух, и как только я начинаю бороться, перед глазами появляются черные точки. Последнее, что я вижу перед тем, как потерять сознание — открывающаяся дверь ванной. Она стоит там в белом халате, будто действительно ангел, но ее глаза полны страха. Я хочу подойти и обнять ее, поцеловать и сказать, что люблю ее, но темнота поглощает меня, и она исчезает. Тюрьма — единственное, что могло удержать меня от нее, и это именно то место, куда мой брат упрятал меня. Глава 1 Джиллиан Наши дни… Я наблюдаю, как на землю падают снежинки. Рэй будет так счастлива. Она начала беспокоиться, что до Рождества у нас не выпадет снега, а это ее любимое время года. — Ты вообще слушаешь меня? — спрашивает меня Ив, ставя передо мной стакан горячего шоколада. Ее горячий шоколад вызывает привыкание, а также вреден для бедер. Не то чтобы это остановило меня. Все ее бумаги и заметки разложены на столе, и она полностью занята планированием вечеринки. — Прости. — Я киваю в сторону падающего снега, и лицо Ив озаряется улыбкой. — Рэй будет в восторге. — Она вторит моим мыслям, делая глоток своего напитка. Мне всегда было интересно, в какую женщину влюбится мой брат. Если бы кто-то сказал мне, что это будет веселый организатор вечеринок, которая часто бывает немного неуклюжей, не уверена, что поверила бы. Он почти напугал ее, когда она впервые приехала сюда, но девушка не отступила и поставила его на место. Не то чтобы это имело значения. Если бы она убежала, мой брат погнался бы за ней. Дашер влюбился в нее с того момента, как они встретились, и им удалось заставить меня снова поверить в родственные души. Их любовь кажется немного волшебной. — Итак, как я уже говорила, — продолжает Ив, — я просматривала список приглашенных на Рождественскую вечеринку, и там есть несколько мужчин, с которыми я хочу тебя познакомить. — Она постукивает по бумаге перед собой, лист заполнен именами, многие из которых ей дала я, но ни с кем из них я бы никогда не стала встречаться. Она шевелит бровями. — Ты неумолима. — Последние несколько месяцев она пыталась свести меня с кем-нибудь, но я не хожу на свидания. Все мое внимания сосредоточено на моей дочери, она — центр моего мира. Хотя в последнее время Рэй все чаще спрашивала, почему мамочка не пытается найти своего собственного принца. Мне повезло, что у меня есть трастовый фонд, который позволяет меня оставаться с ней дома, поэтому мы можем проводить вместе так много времени. Но это позволяет мне знакомиться с новыми людьми, даже если бы я хотела ходить на свидания. — За год, что я тебя знаю, я ни разу не слышала, чтобы ты хотя бы говорила о том, чтобы пойти на свидание. — Ив проводит пальцем по ободу своей кружки, и свет падает на бриллиант ее обручального кольца. История любви Ив и моего брата — немного сказочная. Когда они рядом, кажется, что любовь витает в воздухе, и теперь она хочет, чтобы я вдохнула ее. Но я поняла, что не всем достаются сказки, хотя у меня есть Рэй, и эта маленькая девочка значит для меня все. — Ты все еще любишь его? Ее вопрос заставляет меня поперхнуться горячим шоколадом. Нечасто кто-то упоминает моего бывшего мужа Пола, и это быстрый способ привести моего брата в дурное настроение. Даже Рэй не спрашивает о нем. Я не уверена, что она многое помнит. Малышка была мала, и я старалась оградить ее от него, насколько это было возможно. Я не уверена, что буду делать, если она спросит о нем. Когда мы были женаты, его никогда не было рядом, он хотел только денег и власти, которые давала моя семья. По сей день все по-прежнему думают, что Пол — ее отец. Что мне сказать Рэй, когда она спросит о своем «отце»? Что лучше — думать, что ее отец был любовником на одну ночь, который встал и исчез, или мужчиной, за которым я когда-то была замужем, который никогда не проявлял к ней никакого внимания? Пол исчез с лица земли после развода, и я уверена, что мой брат имеет к этому какое-то отношение. Дашер вытащил меня из того ада, в котором я застряла, и спас нас с Рэй. — Нет. — Я беру салфетку и вытираю рот. — Я никогда не любила Пола, — признаюсь Ив. Я никогда даже своему брату этого не говорила. Однажды ночью просто позвонила ему и сказала, что хочу уйти и больше не могу терпеть. У меня была Рэй, но я чувствовала себя такой одинокой. После того, как мы потеряли нашего отца, мама вскоре последовала за ним. Это было самое мрачное время в моей жизни, и Рэй была единственной, кто помог мне пережить это. Дашер позволил себе погрузиться в работу, которая была его собственным видом тьмы. И он без колебаний кинулся мне на помощь, убирая беспорядок, который я устроила. — Оу. — Она прикусывает губу, и я знаю, что она хочет спросить что-то еще. — Ты прошла через это, потому что забеременела? — спрашивает девушка, пытаясь понять, почему я вышла замуж за мужчину, которого не любила. Несколько человек так думали, и это имело смысл, учитывая, как скоро после свадьбы у меня появилась Рэй. — Я забеременела в первую брачную ночь, — говорю я, и это правда. Она только выглядит еще более растерянной, и я не виню ее. Иначе зачем бы я вышла замуж за Пола? — Это была ошибка. Та, которую я больше не собираюсь совершать, так что можешь убрать свой список подальше. Выражение ее лица меняется. — Не позволяй одному мудаку испортить для тебя любовь. Он был не один. Их было два, хотя я не уверена, что могу назвать его мудаком, потому что он мог не знать о Рэй. Пол сказал мне, что Айзек знал, но не хотел иметь ничего общего со шлюхой, которая трахалась с братом своего мужа в день своей свадьбы. Как бы мне ни было неприятно это признавать, это было отчасти понятно. Тем не менее, Пол мог все это выдумать. В ту ночь я не чувствовала себя шлюхой. На краткий миг я подумала, что судьба привела его ко мне. Когда его рот накрыл мой, я почувствовала себя завершенной. Поэтому отпустила все и позволила себе потеряться. Я просто понятия не имела, насколько заблудилась. И никогда не видела Пола в такой ярости, после этого все рухнуло. Так быстро, как я думала, что нашла то, что всегда искала, оно исчезло. — Я не думаю, что все созданы для любви. По крайней мере, не с родственными душами. У меня есть Рэй. — Выражение лица Ив смягчается. Она родила своего первого ребенка всего пару месяцев назад. Я не удивлюсь, если она объявит, что они ждут второго малыша. — Я знаю. А также знаю, каково это — чувствовать себя одинокой. Ив тоже потеряла своих родителей. Единственная разница в том, что у нее не было никого другого, как у меня были Рэй и Дашер. Когда переехала, чтобы остаться с Дашером, я не чувствовала себя виноватой из-за того, что у меня больше не было отца для Рэй. Он сразу взял на себя эту роль для нее, и мне интересно, начнет ли что-то меняться теперь, когда у него есть своя семья. — Кто там у тебя в списке? — спрашиваю я, заставляя Ив улыбнуться. — Ты знакома с Крисом Кейблером? — Имя звучит знакомо. — Он адвокат. — Мое лицо, должно быть, выдает то, о чем я думаю. — Он работает на государство, а не скользких типов. — Ты уверена в этом? Думаю, он стремится в политику, — говорит мой брат, заходя на кухню. Он держит сына на руках, а Рэй следует за ним по пятам. Она очень серьезно относится к тому, чтобы быть двоюродной сестрой. Не раз с тех пор, как родился малыш, она просила меня подарить ей братика или сестренку. — Почему ты выбрала Кейблера? — Дашер не пытается скрыть свою ревность, и Ив закатывает глаза. Я чувствую свою ревность к ним двоим. Моему брату нужна Ив, потому что она так хороша для него. Никогда раньше не видела его таким счастливым. Иногда от этого тоска по любви становится почти невыносимой. — Кого? — спрашивает Рэй, подходя ко мне. Я целую ее в макушку, пока она крадет мой горячий шоколад. — Никого, — отвечаю я. Она смотрит на меня своими большими голубыми глаза, которые в точности как у ее отца. Никогда не смогу смотреть на нее и не видеть его, но кого я обманываю? Я также не могу закрывать глаза ночью и не видеть его. Ив возвращает разговор к рождественской вечеринке. Уверена, она уже отправила приглашение этому Кейблеру. Я должна двигаться дальше. Я даже не пробовала ходить на свидания, потому что меня всегда что-то сдерживает. Что-то ? Мысленно закатываю на саму себя глаза. Я знаю, что это за что-то, и это отец Рэй. Это кажется таким незавершенным. Прикусываю нижнюю губу и думаю, что, может быть, пришло время покончить с этим навсегда. Я просто не уверена, как это сделать, не обращаясь к Полу. Последнее, что мне нужно, — вернуть его к себе. Он хорош в том, чтобы цеплять людей на крючок, а затем уничтожать их. Глава 2 Айзек Мой водитель подъезжает к поместью, и я отмечаю, что дом переполнен. Говорю ему подождать меня, когда камердинер открывает мою дверь, а затем вылезаю наружу. Интересно, какого черта здесь так много людей в Рождество, но это поможет мне слиться с толпой. Я застегиваю свой смокинг и разглядываю огни и украшения. Все наряжено к Рождеству, и снег, который выпал ранее, делает все похожим на картинку из журнала. Люди проходят мимо меня, входя в дом, все одеты официально. На Рождество здесь не только устраивается вечеринка, но все и вся выглядит как премьера фильма с красной ковровой дорожкой. Когда подхожу ко входу, вижу, что у двери кто-то проверяет приглашения, и двигаюсь вдоль края очереди. Когда приближаюсь, двигаюсь вправо и в тень, где принимают доставку от обслуживающего персонала. Я обхожу рабочих и беру ящик с бокалами для шампанского, используя его, чтобы проскользнуть в подсобку. Оказавшись в оживленной части кухни, легко проскальзываю мимо хаоса и смешиваюсь с толпой в задней части дома. На веранде установлены обогреватели и каминные ямы, чтобы даже ночной холод не помешал вечеринке. Я беру бокал вина у ближайшего официанта и небрежно двигаюсь сквозь толпу на вечеринке. Здесь десятки рождественских елок, и каждый сантиметр поместья украшен, что делает навигацию сложнее, чем в прошлый раз. Нет, я не могу думать о том, что произошло, когда был здесь в последний раз. Могу думать только о том, какие повороты я делал и по какому коридору бродил. Когда вижу главную лестницу, вспоминаю, что поднимался не этим путем, а с другой стороны дома. Люди улыбаются мне, когда прохожу мимо, и я вежливо киваю, прокладывая себе путь. Люди смеются, и где-то вдалеке звучит фортепианная музыка, сопровождаемая группой, поющей рождественские гимны. Трудно не задаваться вопросом, не попал ли я каким-то образом в мастерскую Санты, потому что здесь будто взорвалось Рождество. Мне никогда не нравился этот праздник, даже в детстве. Я потерял маму, когда мне было шесть, и Рождество было последним воспоминанием с того дня. После этого мой отец женился на моей монстро-мачехе, и у них родился мой сводный брат Пол, который был моим живым кошмаром. Мой отец умер, когда я учился в колледже, и я разорвал все возможные связи с женой отца и Полом. Но по какой-то причине мой отец поручил ей управлять моим трастовым фондом, и ей нравилось дергать за ниточки. На протяжении многих лет мне приходилось прокладывать свой собственный путь в жизни, потому что я отказывался просить у нее даже цент, хотя это были мои деньги. Это заняло много времени, но мы пришли к тому, что я считал негласным соглашением. Я держусь подальше от ее жизни, и она оставляет меня в покое. Но думаю, со временем она поняла, сколько удовольствия ей доставляет мучить меня, и ей нравилось бросать мне вызовы. Например, приглашение на свадьбу Пола. Я не планировал идти, и не думаю, что она ожидала, что я приду, но мысль о том, чтобы увидеть выражение их лиц, когда я приду поздно, была почти невыносимой, чтобы отказаться. Та ночь прошла не так, как я планировал. Мне хотелось разозлить свою мачеху и вывести своего брата просто своим присутствием, но потом я увидел… ее . После того, как Пол вытащил меня из комнаты, он каким-то образом выдвинул обвинения в международном мошенничестве против меня и моего бизнеса. Меня бросили в камеру без доступа к чему-либо во внешнем мире, и это почти свело меня с ума. Время от времени Пол навещал меня просто для того, чтобы я мог увидеть выражение его лица. Он был таким чертовски самодовольным, когда приходил и говорил о своей жене, и все это время я молчал. Мой желудок скручивало и меня тошнило, но я отказывался дать ему то, что он хотел. А тот хотел, чтобы я набросился и отреагировал на его насмешки, но я ничего не делал. Просто сидел в своей камере, как камень, из которого она была сделала, и тупо смотрел в никуда. Я не успевал следить за днями, потому что иногда слишком долго не видел света. Долгое время я даже не мог понять, какое сейчас время года, пока не заметил охранника, снимающего куртку, будто на улице было холодно. Какая-то часть меня хотела умереть в этой камере, но потом я вспоминал о ней — о моей Джиллиан — и мое сердце каким-то образом начинало биться снова. Прошли годы, и я никогда не думал, что мое время закончится, до двух недель назад. Охранник подошел к моей камере и широко распахнул дверь, сообщив мне, что мой срок отбыт. Я ничего не понимал, но не собирался подвергать его слова сомнению. В ту секунду, когда я вышел на улицу, меня ждала машина с запиской от моего адвоката. В ней говорилось, что моя мачеха мертва, и я теперь единственный владелец трастового фонда. У того, кто платил за то, чтобы держать меня здесь, закончились деньги, и соглашение о том, чтобы держать меня за решеткой, больше не действовало. Мне хотелось сесть на заднее сиденье той машины и разрыдаться, но я так долго держался, что не собирался сдаваться сейчас. Не тогда, когда наконец-то был свободен. После этого мне потребовалось две недели, чтобы вернуться домой и обдумать свои следующие действия. По сути, мне пришлось воскресить себя из мертвых, а затем сделать несколько звонков. Если Пол думал, что ему сойдет с рук то, что он бросил меня в камеру, то ему стоит подумать еще раз. Я планирую выследить его хоть на краю света и заставить заплатить за то, что тот сделал. Как только найду Джиллиан. Лестница, которую я помню, находится в конце коридора, и я поднимаюсь по ней, перепрыгивая через две ступеньки, чтобы добраться наверх. Мое сердце колотится в груди, когда знакомый коридор ведет к золотой двери в конце. Я никогда не забуду, как вошел в ту комнату или как меня вытащили из нее. Будто время на исходе, я быстро подхожу к ней и хватаюсь за прохладную ручку. Потом закрываю глаза и произношу молчаливую молитву, открывая ее, затаив дыхание. Каждый мускул в моем теле расслабляется, будто он был напряжен с тех пор, как я в последний раз видел ее. Передо мной стоит моя темноволосая красавица, моя родственная душа, точно такая, какой я ее помню. Она оборачивается на звук, и ее темные глаза расширяются, когда она рассматривает меня. Я скольжу взглядом по ее черному обтягивающему платью и наслаждаюсь каждым сантиметром ее тела. Она так же совершенна, как я помню, и я делаю шаг к ней, прежде чем мечта может развеяться. Мне нужно прикоснуться к ней, убедиться, что она настоящая, прежде чем все это превратится в дым. — Ай-Айзек, — шепчет она, и звук моего имени на ее губах подобен целебному бальзаму на мое израненное тело. Открывающаяся справа дверь заставляет меня повернуть голову, когда я вижу, выходящего из ванной мужчину. — Нам лучше вернуться, пока люди не начали болтать, — говорит он Джиллиан, прежде чем увидеть меня. — О, здравствуй, я Крис Кейблер. — Он лучезарно улыбается мне, когда представляется, затем подходит и встает рядом с Джиллиан. Моей Джиллиан. Я в ужасе наблюдаю, как он начинает обнимать ее. Не знаю, что, черт возьми, происходит, но собираюсь разнести этот замок на части, камень за камнем. Глава 3 Джиллиан Я опираюсь на Криса, потому что иначе могу упасть. Он протягивает руку, но Айзек ее не принимает. — Ладно. — Крис издает тихий смешок. За то короткое время, что я знакома с ним, я увидела, что тот хорошо ладит с людьми. Даже со мной ему легко разговаривать. Общение такое легкое, но между нами не было искры, и я почти уверена, что он чувствует то же самое. Думаю, что сегодня вечером мы использовали друг друга, поэтому нам не пришлось отбиваться от тех, кто еще приставал к нам, потому что невозможно было не заметить, как на него смотрели женщины. Айзек пришел и сделал все неловким, но Крис не дрогнул, продолжая улыбаться. Однажды он действительно станет хорошим политиком. — Я так понимаю, вы двое знаете друг друга? — снова начинает говорить он, переводя взгляд с Айзека на меня, пытаясь понять ситуацию. — Он брат моего бывшего мужа, — удается выговорить мне, когда тишина начинает затягиваться. Ноздри Айзека раздувается при упоминании его брата. Я так понимаю, они все еще не в хороших отношениях. Какого черта он здесь делает после стольких лет? Я протягиваю руку и касаюсь своей шеи, в то время как мое сердце бешено колотится. Миллион причин проносится в моем сознании, главная из которых — Рэй. — Пола? — Крис не скрывает своего отношения к моему бывшему. — Вам нужна минутка или… — Он замолкает, спрашивая, должен ли тот остаться, давая мне знать, что последует моему решению. Честно говоря, я не уверена, что сказать. Но все еще прижимаюсь к Крису, боясь, что мои колени могут ослабнуть. Сколько раз я мечтала о том, чтобы Айзек снова появился? — Нам нужна минутка, — выдавливает Айзек сквозь стиснутые зубы. Какой бы ни была причина, по которой он здесь сегодня вечером, ясно, что это из-за чего-то, что заставляет его злиться. И от этого мое сердце бьется только сильнее. Айзек выглядит более нервным, чем я помню, и в его глазах нет мягкости. На самом деле, они уже не выглядят такими яркими, как раньше. Я знаю, потому что вспоминаю о них каждый день, когда смотрю в глаза Рэй. Крис не двигается, ожидая, что я скажу что-нибудь. — Я действительно думаю, что нам всем следует вернуться на вечеринку, — говорю я, пытаясь выиграть время. Хоть и понятия не имею для чего. Это не то, от чего я действительно могу убежать. Он отец Рэй, и я бы не стала разлучать его с ней, если он хочет участвовать в ее жизни. Может быть, именно поэтому он здесь и поэтому так зол. — Хорошо, — соглашается Крис. Мы зашли в мое крыло только для того, чтобы на мгновение скрыться от толпы. Ему нужно было в ванную, а я хотела сменить туфли на каблуках, потому что они убивали мои ноги. Крис пытается провести нас мимо Айзека, но он поднимает руку и хватает Криса за предплечье. Мы останавливаемся как вкопанные, и Крис смотрит Айзеку в глаза: — Не смей. — Его тон низкий и наполнен предупреждением. Ив была права, когда сказала, что, по ее мнению, Крис был хорошим парнем. По крайней мере, если судить по тому, что я видела. Тем не менее, я действительно вышла замуж за Пола и переспала с Айзеком через несколько минут после встречи с ним. Может быть, я не очень хорошо разбираюсь в людях. Сегодня вечером я не соглашалась на свидание, но сказала, что это нормально, если она нас познакомит. Ив может быть неумолимой, когда хочет, чтобы что-то произошло. Я не хочу, чтобы Крис ввязывался в ссору из-за меня, хотя он выглядит так, будто может постоять за себя. Его рост чуть больше ста восьмидесяти сантиметров, и, похоже, он тренируется. И все же Айзек еще выше, и нельзя не заметить, что прямо сейчас что-то кипит в нем. Он взбешен. Возможно, у него есть на это полное право, и это мой беспорядок, а не Криса. Я не хочу делать все еще более запутанным, чем оно уже есть, и также не хочу устраивать еще одну сцену. — Айзек. — Я опускаю ладонь ему на руку. — Пожалуйста. — Потом смотрю на него снизу вверх, а затем прижимаю другую руку к его груди, пытаясь привлечь его внимание. Он выглядит так, словно вот-вот взорвется, но, наконец, я чувствую на себе его взгляд, когда поворачиваюсь к Крису. — Все в порядке. — Ты уверена? — спрашивает он, и когда Айзек начинает поднимать голову, я впиваюсь в него пальцами, удерживая его внимание. — Да, нам с Айзеком нужно поговорить. — Это еще мягко сказано. — Увидимся на вечеринке. — Хорошо. — Наконец он сдается, но я слышу нерешительность в его голосе. Не сомневаюсь, что если не выйдут отсюда в ближайшее время, Крис вернется, чтобы проверить, как у меня дела. Я не отрываю глаз от Айзека, когда Крис выходит из комнаты, и наступает абсолютная тишина, пока щелчок закрывающейся двери не отдается эхом в комнате. Когда я открываю рот, но ничего не могу произнести, и как раз в тот момент, когда понимаю, что не знаю, что сказать, его губы оказываются на моих. Шок от его поцелуя мимолетен, и прежде чем я говорю своему телу, как реагировать, целую его в ответ. Он рычит мне в рот, и звук разносится по всему моему телу. Когда я пытаюсь подойти ближе, он уже хватает меня и поднимает. Я ахаю, когда он прижимает меня к стене, и он пользуется моментом, чтобы глубже проникнуть языком в мой рот. Боже, это так чертовски приятно, что мне хочется, чтобы это никогда не прекращалось. Я мечтала об этом годами, но моя память не отдавала этому должного. Вот, вот почему я так легко оказалась с ним в постели в первый раз. Одно прикосновение, и со мной покончено. Его рот оставляет мой, когда он опускается ниже и переходит к моей шее. Быстрее, чем я успеваю, он одной рукой прижимает обе мои руки над головой, а другой начинает задирать мое платье. Это происходит снова, и я не пытаюсь это остановить. Слишком хорошо быть рядом с ним и чувствовать, как его тело прижимается к моему. Каждый мой сантиметр изголодался по вниманию, и он жаждет дать мне его. Одним резким движением Айзек срывает с моего тела трусики, и между моих ног, словно огонь, вспыхивает жар. Ох ничего себе! — Мокрая, — произносит он у моей шеи, прежде чем прикусить кожу. Я вскрикиваю и дергаюсь навстречу ему, когда он обхватывает мое лоно и раздвигает мои складочки. Удовольствие с небольшой болью поднимает меня все выше и выше. Мне это нужно. — Это для него? Я прижимаюсь к его руке, нуждаясь в том, чтобы он сделал что-нибудь, но тот останавливается. Мой клитор пульсирует в такт биению моего сердца, и все, что мне нужно, — одно легкое прикосновение, и я возбуждена. Не знаю, как Айзек делает это со мной, но могу поклясться, что мое тело знает, что оно принадлежит ему и никому другому. Иначе почему оно всегда жаждало только этого мужчину? — Ответь мне, — требует он, его голос не оставляет места для колебаний. — Это для него? — Кого? — Я понятия не имею, о чем он спрашивает. — Ты влажная. Это для него или для меня? — Я смотрю на него, но с моих губ срывается только стон желания. — Не имеет значения. Теперь это мое. Каждая капля. Айзек отпускает меня, и я начинаю протестовать, думая, что он останавливается, но он только опускается передо мной на колени. Затем обхватывает мои колени и закидывает мои ноги себе на плечи, прежде чем зарыться лицом меж моих бедер. — Айзек! — вскрикиваю я, вцепляясь пальцами в его волосы, и он пожирает меня, как изголодавшийся мужчина. Я пытаюсь сопротивляться оргазму, не желая кончать так скоро, но мое тело предает меня. Это слишком быстро, слишком горячо, слишком чертовски хорошо, что я не могу сдержаться. Мой оргазм такой же жадный, как и его рот, и я толкаюсь бедрами, потираясь о его лицо. Стыд покинул мое тело, и я хватаю его за волосы обеими руками, прижимая его лицо к себе. Когда он всасывает мой клитор в рот, я проигрываю борьбу. Оргазм пронзает меня, и я кончаю так сильно, что в глазах пляшут черные точки, ноги подкашиваются. Я не знаю, что происходит, когда приливная волна удовольствия накрывает меня с головой, но где-то на задворках сознания я чувствую, как Айзек прижимает меня к стене. Он целует внутреннюю сторону моего бедра и опускает мою ногу обратно на пол. Я позволяю своим пальцам отпустить его волосы и безвольно опускаю руки по бокам. Когда тот поднимает на меня взгляд, в его глазах все еще горит смертельная ярость, когда он высовывает язык и облизывает влажные губы. Я в жизни не видела ничего более опасного и все же хочу, чтобы он трахнул меня прямо здесь, на полу. Я удивленно моргаю, когда он поправляет мое платье на место и встает. — Мы уходим, — говорит он, хватая меня за руку и выводя из моей спальни. — Я не могу уйти, — ошеломленно произношу я. — Я не спрашивал. — Мои ноги ослабли, и мое тело все покалывает от удовольствия, когда мне приходится торопиться, чтобы не отставать от его длинных шагов. Когда мы сворачиваем за угол, он останавливается, и я чуть не врезаюсь ему в спину. Я поднимаю взгляд и вижу своего брата и Криса с Ив в паре метров от них. Ее глаза широко раскрываются, когда она замечает Айзека, а затем мое, без сомнения, безумное выражение лица. Айзек на мгновение крепче сжимает мое запястье, прежде чем встает передо мной, загораживая всех от моего взгляда. До сегодняшнего дня, если бы кто-то спросил меня, кто может победить в бою между моим братом и Айзеком, я бы сказала, что это под вопросом. Единственная причина, по которой, думаю, Пол победил, заключается в том, что Айзек этого не предвидел. Однако прямо сейчас, с этим выражением в глазах Айзека, я думаю, что он действительно мог бы победить Криса и моего брата одновременно. — Здесь все в порядке? — спрашивает Дашер. — Все хорошо, — быстро отвечаю я, желая разрядить обстановку как можно быстрее. Всего в нескольких метрах от нас в самом разгаре вечеринка с десятками людей. Одна из которых — моя дочь. Я сглатываю. Наша дочь. Я выхожу из-за спины Айзека, прижимаюсь к нему и натягиваю улыбку. — Айзек хотел покружить со мной по танцполу. Не так ли? — Я смотрю на него снизу вверх умоляющим взглядом. Наступает момент, когда он поворачивается ко мне, и я задерживаю дыхание, ожидая его реакции. И молча умоляю его, не желая, чтобы все закончилось так же, как в прошлый раз, и, к счастью, выражение его глаз смягчается. Это немного, но я приму это. Он отпускает мое запястье только для того, чтобы переплести свои пальцы с моими. Этот захват нежный и мягкий, но я не обманываю себя, думаю, что выиграла нам всего лишь немного времени. Мой брат, похоже, не купился на это. Глава 4 Айзек Я молчу, когда ее пальцы сжимаются вокруг моих, и она ведет меня по коридору к лестнице. Смотрю через перила на толпу внизу и не хочу оказываться в центре всех этих людей. Может быть, я слишком долго был в клетке, и что-то во мне изменилось. Но когда она смотрит на меня и кивает в сторону лестницы, знаю, что пошел бы с ней куда угодно. Веселая толпа слоняется вокруг, и музыка, которая играла ранее, теперь звучит медленнее. Они играют что-то мягкое, похожее на Рождество, и Джиллиан ведет меня в центр танцпола. Она поворачивается ко мне и застенчиво улыбается, подходя ближе. Мои руки естественным образом ложатся ей на талию, а ее руки опускаются мне на грудь, будто мы делали это тысячи раз. — Я не умею танцевать. — Мой голос звучит так, словно я не использовал его с тех пор, как видел ее в последний раз. Все эти годы назад. — Я тоже. — Ее щеки все еще пылают, как раньше, и мое сердце сжимается. Она застенчиво отводит взгляд, и я притягиваю ее к себе, заставляя ее встретиться со мной взглядом. — Продолжай смотреть на меня, Джилл, — говорю я, когда она обмякает в моих объятиях. — Это так странно, — шепчет она почти беззвучно. — Неужели я настолько плохо танцую? — Когда она улыбается мне, я чувствую, что могу горы свернуть. — Думаю, ты отлично танцуешь. — Мы раскачиваемся в такт музыке, и остальная часть комнаты исчезает. — Я имею в виду… что ты здесь. — Я бы пришел раньше. Джиллиан хмурит брови, и мне интересно, как много она знает. Как только я вышел из камеры, первое, что сделал, — попытался найти своего брата. Не только ради мести, но и для того, чтобы найти ее. Судя по замешательству в ее глазах, возможно, он никогда не рассказывал ей, что сделал. Это не имеет значения, потому что я никуда не пойду без нее. — Айзек, тебе не кажется, что это немного безумно? — Она оглядывает толпу, а затем снова смотрит на меня. — Прошло так много времени с тех пор, как… Она замолкает, и в моей голове всплывает образ той первой встречи. Так много раз я цеплялся за эти воспоминания, потому что это все, что помогло мне выжить. Теперь, когда я здесь, и она в моих объятиях, я знаю, что даже воспоминание о ней не может сравниться с красотой, стоящей передо мной. — Ты думаешь, я тебя не знаю? — Протягиваю руку и провожу по ее щеке, она наклоняется к прикосновению. — Это. — Я киваю на ее реакцию. — Это единственное, что мне нужно знать. — Но… Я качаю головой, и она прекращает свои возражения. — Твой любимый вкус мороженого или то, на какой стороне кровати ты спишь, — это мелочи в сравнении с тем, что я чувствую. — Улыбаюсь, и, возможно, это первый раз, когда я делаю это с тех пор, как меня оторвали от нее. — Эти мелочи незначительны в женщине, которой ты являешься, и я могу узнать остальное позже. Но это… — Я провожу пальцем ниже, между ее грудей. И останавливаюсь у ее сердца, чувствуя, как оно бьется. — Это единственное, что имеет значения, и ты не можешь спорить с этим. Джиллиан тяжело сглатывает, но не говорит ни слова, когда я обхватываю ее руками за спину и прижимаю к себе. Она опускает голову мне на грудь, и я закрываю глаза, просто наслаждаясь ощущением ее мягкого тела рядом. Одна песня переходит в другую, и я не знаю, как долго мы танцуем, и не уверен, что когда-нибудь захочу, чтобы это заканчивалось. — «Мятная крошка», — тихо говорит она, и я отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. — Мое любимое мороженое. И мне нравится спать на правой стороне кровати, потому что она ближе к ванной. — Ее улыбка застенчивая, когда она поднимает подбородок, и я чувствую, как улыбаюсь в ответ. (примеч. «Мятная крошка» — мятное мороженое с шоколадной крошкой) — «Мятная крошка» отравительное, — поддразниваю я, и смех, который вырывается у нее, удивляет нас обоих. Она закатывает глаза, и я чувствую, как та скользит руками вокруг моей талии. — О да? И какое, по-твоему, самое замечательное? — Раньше было со вкусом печенек. — Она корчит гримасу, когда я поднимаю руку и провожу большим пальцем по ее нижней губе. — Но думаю, теперь это кофе. — Кофе? — Она морщит носик самым очаровательный образом. — Думаю, ты выпила немного кофе перед тем первым поцелуем. — Ее глаза расширяются, и, поскольку я ничего не могу с собой поделать, наклоняюсь и прикасаюсь своими губами к ее губам. Я не должен целовать ее в комнате, полной людей, но знаю, что если не сделаю этого, то распадусь на части. Поцелуй недолгий, и я не задерживаюсь, но то, как смотрю на нее потом, дает ей обещание большего. — Так и есть, — тихо шепчет она, будто вспоминает тот момент вместе со мной. Музыка усиливается, и толпа вокруг нас начинает танцевать быстрее. Я смотрю на Джиллиан, и как раз в тот момент, когда собираюсь попросить ее уйти со мной, слышу, как кто-то подбегает ко мне сзади. Годы за решеткой, когда я оглядывался через плечо, сделали меня нервным параноиком. Я быстро разворачиваюсь, одновременно перемещая Джиллиан себе за спину, чтобы защитить ее. Но когда вижу маленькую девочку, стоящую там и смотрящую на меня так, словно я сумасшедший, опускаю руки. Чувствую себя засранцем, но прежде чем успеваю извиниться, она обращает на меня свои большие голубые глаза. Глаза, так похожие на мои, так похожие на глаза моего брата Пола. Она просто проталкивается мимо меня, будто я пушистое облачко на ее пути, и берет Джиллиан за руки. — Мамочка, можно мне еще печенья? Тетя Ив сказала, что я должна спросить. Застываю на месте, когда смотрю вниз на темноволосую маленькую девочку, а затем на ее маму. Это ее дочь. Я теряю дар речи, когда вспоминаю каждый раз, когда Пол приходил в тюрьму. Он ни разу не упомянул, что у них есть ребенок. Вероятно, он скрывал это от меня, чтобы я не пытался узнать свою племянницу. Но когда я смотрю на ее профиль, который так похож на ее прекрасную мать, не могу не поблагодарить бога за то, что я здесь. Я на свободе, и теперь я здесь, чтобы познакомиться с этой особенной девочкой, которая, возможно, единственное хорошее, что сотворил Пол. — Привет, — говорю я, присаживаясь, чтобы оказаться с ней на одном уровне. — Привет. — Она оглядывает меня с головы до ног. — Я Рэй. — Она наклоняет голову набок, будто пытается решить что-то. — Почему ты танцевал с моей мамой? — Потому что она фантастическая танцовщица, — отвечаю я, пытаясь скрыть улыбку. — Нет, это не так, — не соглашается Рэй, а затем пожимает плечами. — Я пыталась научить ее, но у нее нет чувства ритма. Я прикусываю губу, чтобы удержаться от смеха, когда смотрю на Джиллиан, которая бледна словно призрак. — Может быть, тогда ты сможешь научить меня? — спрашиваю я Рэй. — Возможно. — Она снова оглядывает меня, будто оценивая мою фигуру. — Но, вероятно, нет. Ты слишком громоздкий, как мой дядя. Я хочу выпалить, что я ее дядя, но не делаю этого. Не хочу пугать ее, и очевидно, что Джиллиан ошеломлена этой встречей. Нам так о многом нужно поговорить. — Мамочка? — Рэй тянет ее за руку, чтобы привлечь ее внимание. — Печеньки? — Ее тон нетерпеливый и умоляющий. — Конечно. — Она кивает в сторону той, кто, как я предполагаю, и есть Ив. — Пока Ив говорит, что все в порядке. Рэй исчезает прежде, чем я успеваю моргнуть, и она практически бежит с официанткой на кухню. Я мельком замечаю парня, стоящего у дверей на кухню и наблюдающего за нами, как ястреб. — Это твой брат? — спрашиваю я, и она кивает. — Джилл… — Я не могу пойти с тобой, — обрывает меня Джиллиан. — Я живу здесь с Рэй. Я киваю и беру ее руку в свою. — Тогда я остаюсь. Глава 5 Джиллиан Я чувствую, что все смотрят на нас. Знаю, что мой брат только и ждет, чтобы загнать меня в угол, и я даже не уверена, что собираюсь сказать ему. Реальность такова, что я обязана Айзеку и должна сначала поговорить обо всем с ним, но сейчас не время. По крайней мере, вечеринка начинает затихать, и я благодарна, что Дашер не может допросить меня о том, что происходит. Больше всего на свете мне хочется побыть наедине с Айзеком, потому что люди продолжают украдкой смотреть в нашу сторону. Я уверена, что сплетни уже распространяются. — Я должна проверить Рэй, — говорю Айзеку, готовая совершить что-то вроде побега. — Я бы не отказался от печенья. — Он дарит мне мягкую улыбку, заставляя меня трепетать. Чем больше времени провожу с им, тем больше темных туч в его глазах начинают рассеиваться. И, может быть, я тоже начинаю немного расслабляться. Айзек не догадался, что Рэй его. А если и понял, то ничего не сказал. Думаю, что как и весь остальной мир, он думает, что она дочь Пола. Я ненавижу это. Действительно ненавижу, но опять же, сейчас не совсем подходящее время. Не думаю, что Айзек хочет узнать, что он отец, когда вокруг дюжина других людей, готовые стать свидетелями этого. Я уверена, что для него это будет огромным потрясением, и понятия не имею, как тот отреагирует на эту новость. Он может возненавидеть меня, и я не знаю, могу ли винить его за это. Если бы кто-то скрывал от меня мою дочь, я бы тоже ненавидела их. Какой беспорядок я устроила. — Пол не рассказывал тебе о Рэй? — спрашиваю я, и он качает головой. Его челюсти напрягаются каждый раз, когда упоминается имя Пола, и, хотя это едва уловимо, но я замечаю. — Она красивая маленькая девочка. И выглядит точь-в-точь, как ты. Я улыбаюсь и наклоняю голову, чтобы скрыть румянец. Это глупо, потому что сегодня вечером его лицо уже было у меня между бедер. То, что он говорит, что я красивая, не должно заставлять меня стесняться, но его пристальный взгляд делает меня слабой. Есть так много вещей, которые мне хочется спросить у него, но когда мы входим на кухню, я замечаю Рэй, и все мои вопросы растворяются. Большинство работников обслуживания разошлись, и она сидит за стойкой с Дашером и Ив. Они оба смотрят в мою сторону, и я знаю, что у них есть свои собственные вопросы. — Я оставила тебе глазированное. — Рэй держит печенье, и ее взгляд устремляется прямо на Айзека. Не думаю, что она когда-либо раньше видела меня рядом с мужчиной. — Ты тоже можешь взять одно, — говорит малышка, беря печенье и протягивая его ему. — Спасибо. — Он берет у нее печенье, а затем откусывает большой кусок. Потом мгновение наблюдает за ней, и мой желудок сжимается, когда Рэй прерывает мои мысли. — Тетя Ив снова беременна! — взвизгивает она от волнения, которое, уверена, связано с количеством сахара, которое она съела сегодня вечером. Достаточно скоро она рухнет с этой высоты и погаснет, как свет. — Правда? — спрашиваю я, когда вижу руку Дашера на ее животе. У меня было предчувствие, что она может быть беременна. — Да, у меня еще маленький срок, так что мы никому не скажем. Ну, кроме вас. — Ив машет рукой. — Ох. — Рэй прикрывает рот рукой, понимая, что выдала секрет. — Все в порядке, милая. — Ив целует ее в щеку и обнимает. — Я попросила мамочку подарить мне брата или сестру на Рождество. Думаешь, Санта неправильно понял и поместил ребеночка в тебя? И Ив, и я пытаемся подавить смех. — Я же говорила тебе, сладкая. Это не так работает, — удается сказать мне. — Я знаю. — Она очень драматично закатывает глаза. — Тебе нужен муж. — Она оглядывается на Айзека, который доедает свое печенье. — Ты женат? — Все внутри меня замирает. Было много ночей, когда я лежала в постели, гадая, где может быть Айзек и что может делать. Насколько мне известно, у него была жена, но я не видела кольца на его пальце. Может быть было глупо так думать, но у меня не возникло ощущения, что он был из тех мужчин, которые изменяют. — Не женат. — Он одаривает меня полуулыбкой. — Пока. — Затем подмигивает, и глаза Рэй расширяются. — Думаю, хватит разговоров о свадьбе, — вмешивается мой брат. Он в режиме защитника, и я это понимаю. У меня не очень хороший послужной список, когда дело касается мужчин, и ему уже однажды пришлось спасть меня. — Дашер, — зовет Мэгги, внося на кухню их сына. — Он проснулся. — Она подходит, передавая малыша моему брату, и тот расслабляется впервые с тех пор, как увидел Айзека. — Видишь, какой очаровательный малыш? — говорит Рэй, глядя прямо на Айзека. Боже. Не могу в это поверить. Должно быть, она действительно хочет братика или сестричку больше, чем я думала. — Так и есть, и ясно, что твоя мама делает красивых. Рэй хихикает, и я таю. — Это правда, — соглашается она. — Ты готова отправиться спать? — спрашивает Мэгги у Рэй, но смотрит на меня. Если бы не Айзек, я бы сказала, что могу сама уложить ее, но вместо этого киваю ей, чтобы она могла сделать это сегодня. — Я нашла батарейки для твоего робота, — быстро добавляет она, прежде чем Рэй успевает сказать, что еще не устала. — Да! — Она слишком быстро вскакивает со стула, и ее нога зацепляется за один из прутьев основания. И начинает падать, но Айзек двигается и быстро ловит ее. — Осторожнее, — вскрикиваю я, когда он ставит ее на ноги. — Прости, мамочка. После того, как я целую ее, она обхватывает ноги Айзека и крепко обнимает его. Я стою в шоке, наблюдая за происходящим. — Спасибо, — благодарит она, отпрыгивая, чтобы обнять Дашера и Иви, прежде чем оставить нас четверых. — Итак… — начинает Дашер. — Нет, не сегодня. Она взрослая женщина. Она может пригласить мужчину к себе в комнату, если захочет, — вмешивается Ив. Боже, я люблю ее. — Мои намерения с Джиллиан чисты, — все равно отвечает Айзек. Он обнимает меня за талию и притягивает к себе. Я прижимаюсь к нему, потому что это кажется мне таким чертовски правильным. Не знаю, что это, но в нем всегда было что-то такое, что должно было. Даже когда вспоминаю ту ночь, которую мы провели вместе, я не жалею об этом. Это дало мне Рэй. — Она очень богатая женщина. — Слова моего брата немного ранят. Я знаю, что он говорит это не для того, чтобы причинить мне боль, но у меня все еще есть собственная неуверенность. Знаю, что именно поэтому Пол вцепился в меня когтями. Но опять же, я не могу сожалеть и о нем, потому что он тоже приложил руку к тому, что у меня появилась Рэй. Если бы не день нашей свадьбы, я, возможно, никогда бы не встретила Айзека. — Я сказала, не сегодня, — огрызается Ив. Это не тот тон, который она часто использует, но, когда делает это, все немного выпрямляются. — Я очень богатый мужчина, — невозмутимо говорит Айзек. — Мне не нужен ее банковский счет. Мне нужна только она. Эмоции начинают подступать к горлу, и я не могу не задаваться вопросом, если это то, что он чувствовал, тогда почему исчез? — Хорошо, — говорит Ив с яркой улыбкой, пытаясь ослабить напряжение. — Мы поговорим завтра, — говорю Дашеру, желая убежать и побыть наедине с Айзеком теперь, когда я знаю, что Мэгги укладывает Рэй. Есть так много вещей, которые нужно сказать, но все, чего я действительно хочу, — губы Айзека на мне. Больше всего на свете мне нужно снова раствориться в нем, прежде чем мне придется столкнуться с тем, что я натворила. — Я не расслышал твою фамилию, — говорит Дашер, когда мы выходим из кухни. — Не сегодня, — отвечаю я, и Ив ухмыляется. Не сомневаюсь, что мой брат хочет раскопать об Айзеке все, что сможет. — Айзек останется на ночь. Как я уже сказала, мы можем поговорить завтра. Мы выходим с кухни, и я веду Айзека вверх по лестнице. На этот раз я беру именно то, что хочу. Глава 6 Айзек — Где спит Рэй? — тихо спрашиваю я, пока мы идем по длинному коридору. — Это крыло поместья мое. — Она указывает вперед на другой коридор. — У нас здесь есть своя гостиная и игровая комната. Ее комната вон там, третья дверь справа. Она наблюдает за мной, пока я всматриваюсь в коридор, пытаясь представить, как выглядит ее комната. Какие игрушки ей нравятся, и что они смотрят по телевизору. Прошло так много времени с тех пор, когда я просто пребывал в покое. От этой мысли мышцы тела словно обвисают от усталости. — Поместье такое большое. — И думаю о своей квартире в городе, которая на самом деле была всего лишь местом ночлега, когда я прилетел обратно из Франции. — Да, но жить здесь всей семьей мило. — Она пожимает одним плечом. — И Рэй будет расти в семье, а не только со мной. — Она хороший ребенок? — задаю я вопрос, на который уже знаю ответ, когда Джиллиан кивает. — Я хочу узнать ее получше. — Ей бы это понравилось. — Она смотрит на меня, и я вижу блеск в ее глазах. Я делаю паузу, когда смотрю на нее сверху вниз, так много остается невысказанным. — Я направился к тебе, как только смог. — Где ты был? — Она умоляет сказать правду, но для сегодняшнего вечера это слишком. — Это сложно, — честно отвечаю я. — Я все объясню, но сейчас мне нужно обнять тебя. Она прижимается ко мне и кивает, когда мы входим в ее комнату. Я улучаю момент, чтобы запереть замок, и испытываю облегчение от того, что мы наконец-то одни. Она снимает туфли, наблюдая за мной, а я снимаю пиджак. Я молчу, наблюдая, как она снимает платье и вешает его на ближайший стул. Она остается в простом черном лифчике и трусиках в тон, и я киваю на них. — И их тоже, — требую я, снимая галстук и бросая его рядом с пиджаком. Джиллиан делает, как я прошу, и я не могу оторвать глаз от ее обнаженного тела, когда расстегиваю рубашку и снимаю брюки. Она медленно подходит к кровати и, не поднимая глаз, забирается на нее. Я раздеваюсь и подхожу, чтобы присоединиться к ней, мой член тяжелый и твердый. Нет такой срочности, как в прошлый раз, нет отчаяния украденного момента, который может закончиться в любой момент. На этот раз моя потребность больше, чем просто кончить, и это просто быть с ней. Она прекрасна на фоне золота постели, и когда тянется ко мне, у меня болит в груди. Я без колебаний ложусь к ней в постель, но поворачиваю ее на бок, чтобы мог пристроиться сзади. — Мне нужно обнять тебя. Я закрываю глаза, когда ее теплые мягкие изгибы идеально прижимаются ко мне. Вдыхая ее аромат ягод можжевельника и корицы, чувствую себя так, словно вернулся домой после стольких лет разлуки. Может быть, это именно так и есть. Моя душа возвращается домой к своей второй половине, и каждая клеточка моего тела знает это. Я сжимаю руки вокруг ее тела, целуя ее в шею и плечо. Каждая частичка ее тела касается меня, и все же я хочу оказаться ближе. — Почему это ощущается так? — тихо спрашивает она. Я прижимаюсь носом к ее шее и вдыхаю, целуя то самое сладкое местечко. — Потому что ты моя. — Я скольжу рукой по ее бедру и вокруг живота. — Потому что нам суждено быть вместе. — Она поворачивается в моих объятиях, а затем смотрит на меня. Я приподнимаюсь на локте и заправляю волосы ей за ухо. — Потому что в моей жизни нет пути, который не заканчивался бы тобой. — Айзек. — Ее голос едва громче шепота, когда я наклоняюсь и прикасаюсь губами к ее. Сначала поцелуй нежный, осторожный и медленный, но, как голодный волк, я не могу быть на поводке. Одним быстрым движением я сажусь и одновременно сажаю ее верхом на себя. Джиллиан обхватывает мою спину ногами, когда я обхватываю свой член и удерживаю его, пока она медленно опускается вниз. Дыхание у нее перехватывает, и мне приходится крепко держать ее, пока та пытается приспособиться к моему размеру. Она влажная и готовая, но все такая же тугая, как в наш первый раз, ее первый раз . — Все еще девственно тугая, — шиплю я, когда она опускается на пару сантиметров. — Боже, Айзек, он такой большой. — Она зажмуривается и покачивает бедрами, принимая еще. — Все, что я делал, это думал об этом. — Наклоняюсь и втягиваю ее сосок в рот. Чувствую, как она ногтями впивается в мои плечи, когда еще ниже опускается на мой член. — Я представлял тебя в разных позах, как целыми днями трахаю тебя. Ее влажная киска сжимает меня, пока она опускается до основания моего члена. Я крепко сжимаю ее бедра, целуя каждую частичку тела, до которой могу дотянуться. — Я просто хочу знать одну вещь. — Я шиплю, двигая ее вверх и вниз. Она стонет, когда ее клитор трется у основания, и потирается о него. — Ты помнила, что я был первым, кто овладел тобой, каждый раз, когда касалась своей киски? — Да! — кричит она, запрокинув голову в экстазе. Теперь она двигается быстрее, берет то, что хочет, пока я все еще сдерживаюсь. Никогда не видел ничего прекраснее, чем она, потерявшаяся в удовольствии. — Привыкай к этому члену, потому что он последний, который у тебя когда-либо будет. — Она сжимается вокруг меня, и я стону, вонзаясь в нее. — Всё, Джилл. Я никогда больше не потеряю тебя. Одно легкое прикосновение моего большого пальца к ее клитору, и она взрывается. Ее ноги напрягаются, спина выгибается дугой, и волны удовольствия каскадом пробегают по ее телу. — Всегда так жаждешь кончить. Не дожидаясь окончания ее оргазма, я переворачиваю нас и прижимаю ее к матрасу. Потом обхватываю ее запястья одной рукой и удерживаю их над ее головой, когда действительно теряю контроль. Я трахаю ее жестко и глубоко, будто пытаюсь наверстать упущенное за все эти годы разлуки. Будто мне нужно членом стереть все то время, что было между нами. — Скажи мне, что ты моя, — рычу я, толкаясь сильнее. — Твоя! — кричит она, и взрывается в еще одном оргазме. Она такая мокрая, и звуки, ее запах, все это доводит меня до грани безумия. Джиллиан была моим спасением за теми решетками, и теперь, когда она подо мной, я собираюсь поклоняться ей, как своей личной богине. Мой член твердый и толстый, когда я вонзаюсь в нее в последний раз и освобождаюсь в нее. Неустанная пульсация ее киски вокруг меня — рай, и я падаю на нее сверху. Знаю, что я тяжелый, но не могу позволить ее вырваться, поэтому прижимаю ее к кровати. Я чувствую, как она также крепко прижимается ко мне, и, задаюсь вопросом, думает ли она о том, как они утащили меня. — Не в этот раз, — выдыхаю я, пытаясь отдышаться. — Никуда не уйду. К моему удивлению, она звучит, будто плачет, и я отстраняюсь, чтобы взглянуть на нее. — Ты не можешь снова уйти, — говорит она, и из ее глаз текут слезы. — Ты должен пообещать мне. — Я клянусь, — отвечаю я и обхватываю ее лицо двумя руками. Затем бросаю на нее тяжелый взгляд, который обещает ей мою душу. — Никогда больше. На этот раз, когда мы занимаемся любовью, я крепко обнимаю ее и смотрю в глаза, пока она не распадается на части в моих объятиях. Этот момент — больше, чем просто соединение тел. Мы соединяем наши сердца, как одно целое. Глава 7 Джиллиан Я протягиваю руку, пытаясь найти Айзека. Резко распахиваю глаза, когда мои пальцы натыкаются на холодную сторону кровати. Потом сажусь и оглядываю спальню, нигде не видя никаких признаков Айзека. Встаю с кровати, зная, что он мне не приснился. Потому что все еще чувствую его прикосновения по всему своему телу. Меня охватывает страх, что он, возможно, снова исчез. Я направляюсь в ванную, останавливаясь, когда ловлю свое отражение в зеркале. Задерживаю пальцы на маленьких любовных укусах на груди, и мои глаза наполняются слезами. Впервые в жизни я выгляжу по-настоящему любимой, но я не уверена, что мое сердце выдержит его исчезновение во второй раз. Я спускаюсь пальцами к животу, где у меня остались бледные растяжки, оставшиеся с тех пор, как я была беременна. Закрываю глаза, думая о том, как Айзек прижимался губами к этому месту, целуя шрамы. Это кое-что говорит о том, что он за человек, что ему все равно, что я родила от другого мужчины после него. Что он все еще хочет меня… или, по крайней мере, это то, что он говорил прошлой ночью. Что, если он получил то, что хотел, и ушел? Я отворачиваюсь от зеркала, не желая смотреть на себя. Что, если он снова уничтожит меня? Мне так трудно в это поверить, основываясь на нашей связи. Я действительно не думаю, что он мог бы бросить меня, чтобы пойти к другой женщине, но, возможно, это только показывает, насколько я наивна в любви. Я так и не смогла заставить себя уйти от него. Крис — прекрасный тому пример. Он — все, что я должна была искать в партнере, но у нас ничего не было. При мысли о том, что тот попытается поцеловать меня, у меня по коже бегут мурашки, и, к счастью, мужчина не пытался. Меня съедает изнутри мысль, что Айзек мог быть с кем-то другим после той ночи, которую мы разделили. Такого рода мысли настолько глупы. Я должна поговорить с ним об этом и перестать строить догадки. Прошлой ночью я хотела насладиться им еще на мгновение, прежде чем, возможно, заставлю его возненавидеть меня. Айзек был более чем согласен с тем, чтобы мы не рассказывали ничего прошлой ночью. Это заставляет меня задуматься о том, есть ли у него история, которую тот должен мне рассказать. Может быть, он думает, что заставит меня бежать, но на данный момент, похоже, сбежал он. Я снимаю с крючка свой халат и надеваю его, прежде чем привести себя в порядок. Не хочу бегать по всему дому в растрепанном виде после того, как выйду из своей спальни. Черт. Почему я не подумала о том факте, что прошлой ночью Рэй могла попытаться войти в мою спальню в любой момент? Проводя рукой по лицу, я понимаю, что мне нужно одеться. Поэтому хватаю штаны для йоги и свитер, а когда выхожу, то вижу Айзека, сидящего на скамье в изножье моей кровати. Он полностью одет — в джинсы и свитер — и выглядит так, словно сошел с обложки GQ. — Я думала, что ты ушел, — говорю я, когда он поднимает голову на звук моего голоса. — Я не хотел, чтобы твоя дочь застала меня в твоей постели, и подумал, что, возможно, будет лучше тоже переодеться. — Так что было похоже, что он пошел домой и вернулся или что он спал в другой комнате. — Хорошее решение. — По крайней мере, один из нас думал. Я подхожу к нему, и Айзек притягивает меня для поцелуя. Он не торопится, и, когда углубляет поцелуй, поднимает руки к моему лицу, одну к подбородку, которой откидывает мою голову назад, а другую — к моим волосам. Хотя его прикосновения мягкие, мужчина контролирует меня, и мое тело реагирует. Он целует меня так, как девушки мечтают, чтобы их целовали, и я не хочу, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Айзек начинает откидываться назад, и я знаю, к чему это ведет. Но не собираюсь протестовать, потому что, когда он прикасается ко мне, я забываю обо всем остальном. — Мамочка! — Я слышу крик Рэй. Быстрые маленькие ножки бегут по коридору. Айзек издает стон, прежде чем прервать поцелуй. Он отворачивается от двери и наклоняется, чтобы поправить свой член, прежде чем мгновение спустя дверь моей спальни распахивается. Рэй резко останавливается, когда видит стоящего там Айзека. — Ты все еще здесь. — Она улыбается и выглядит взволнованной от того, что увидела его. — Здесь, — отвечает Айзек, возвращая ей улыбку. — Я хотел позавтракать с твоей мамой. Рэй морщит носик. — Она не очень хороший повар. — Малышка шепчет эти слова, будто так они звучат приятнее. Я смеюсь только потому, что она права. Есть несколько вещей, которые я могу приготовить, но я не самый лучший повар. — Как насчет того, чтобы приготовил я? Я не так уж плох с блинчиками. — Я тоже! Ты должен добавить шоколадную стружку, — сообщает она ему, будто это секретный ингредиент. — Хорошая идея. Думаешь, ты сможешь мне помочь? — Мне нравится, как ему уже комфортно с ней. Помогает и то, что Рэй так легко разговаривает с ним. — Да! — Она хватает его за руку и начинает тащить из комнаты. Он позволяет ей, но не раньше, чем протягивает руку и хватает меня, чтобы я пошла с ними. Он расспрашивает Рэй о том, как прошло Рождество, и она начинает рассказывать ему все, что ей подарили, пока мы спускаемся на кухню. Когда мы проходим мимо длинного зеркала в холле, все мое тело согревается при виде нас троих, выглядящих как идеальная семья. Это вызывает у меня желание провести день так и дольше избегать реальности. Но я не думала, что яма, которую я вырыла, может стать еще глубже… Глава 8 Айзек Весь день был идеальным. Мы с Рэй приготовили для всех огромный завтрак из блинчиков, затем она повела меня на прогулку по саду, чтобы показать свою игровую площадку с домиком на дереве. Мы сидели там часами, и она читала мне книги, потом притворялись пиратами, в то время как Джиллиан была девицей в беде. В итоге мы поехали посмотреть рождественские огни города, а затем втроем закончили вечер в ресторанчике с уличными обогревателями и горячим какао. Мое лицо сводит от улыбок, а мой пресс на самом деле болит от того, сколько я смеялся. У меня есть годы, чтобы наверстать упущенное, когда я не делал ни того, ни другого, и у меня такое чувство, что я буду делать это гораздо чаще. Сегодня мне удалось улизнуть на несколько мгновений с Джиллиан, когда я смог прикоснуться к ней губами. Я не понимал, как трудно будет не целовать ее, пока мне не пришлось сдерживаться. Хотя я хочу в конечно итоге иметь возможность показывать привязанность к ней перед Рэй, мы не торопимся, по крайней мере, сегодня. — Это тебе, — говорю Рэй, протягивая ей маленькую коробочку. — Мне? — Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, ставит чашку с горячим какао и открывает ее. — Айзек. — Голос Джиллиан нежный, когда она берет меня за руку. Я пожимаю плечами. — Я увидел его в магазине сегодня утром и не смог устоять. Может быть, это потому, что у меня есть эта неоспоримая душевная связь с Джиллиан, но, когда я смотрю на Рэй, мое сердце взывает к ней. Может, это связано с кровью моего брата, ведь она у нас общая, но независимо от причины, я хочу, чтобы Рэй знала, что она важна для меня. И не имеет значения, что девочка не от меня. Отныне малышка будет моей. Джиллиан — все для меня, и это наша семья. Навсегда. — Боже, мамочка, смотри! — Она поднимает браслет с единственной подвеской в форме сердца и улыбается. — Это голубой топаз, — говорю я, помогая застегнуть браслет на запястье. — Это камень декабря, месяца, в котором мы познакомились. — Я переворачиваю сердечко, чтобы она увидела маленький серебряный диск с надписью. — И это дата, когда мы встретились. — Я держу ее за руку и смотрю ей в глаза. — Потому что я хочу, чтобы мы оба запомнили это навсегда. Без предупреждения Рэй бросается в мои объятия, и я ловлю ее обеими руками. И прижимаю ее к себе, поскольку она идеально вписывается у меня на груди, прижав голову к моей шее. Что-то внутри меня согревается от необузданной привязанности, и слезы щиплют глаза. Я никогда в жизни ничего так не хотел, как чтобы эта маленькая девочка была моей. Мой брат — кусок дерьма — бросил ее, и я проведу свою жизнь, давая ей понять, что я никогда никуда не уйду. Когда она отпускает руку, то возвращается на свое место и продолжает пить горячий шоколад, рассказывая о том, что покажет всем свой подарок, как только мы вернемся домой. Оглядываюсь и вижу, как Джиллиан вытирает слезы, и я сжимаю ее ногу. Мы говорим о планах на канун Нового года и том, что они делают до опускания шара (примеч. Каждый год 31 декабря в 23:59 по местному времени шар спускается с 23-метровой высоты по особому флагштоку. Нижней точки шар достигает в полночь, что символизирует наступление Нового года. Первый раз шар спускался в 1907 году) . Рэй рассказывает мне все о том, как она засиживается допоздна, что ей больше всего нравится, а потом смотрит фейерверк, который они запускают у них на заднем дворе. К тому времени, как мы возвращаемся домой, уже поздно, и Рэй заснула на заднем сиденье. Когда машина останавливается, я отстегиваю ее, а затем подхватываю ее обмякшее тело на руки. Она такая крошечная, и я не могу описать ощущения, когда держу ее на руках. У меня есть естественный инстинкт защищать ее и оберегать, будто это заложено в моей ДНК. — Ты отнесёшь ее? — спрашивает Джиллиан, и я киваю. — Да, я отнесу ее в постель. С тех пор как мы уехали, выпало еще немного снега, и свежая пудра покрывает наружные ступени. Когда я поднимаю ее на руках немного выше, я замечаю, что там есть следы, ведущие к дому. — Твой брат уезжал? — спрашиваю я, оглядываясь в поисках его машины. — Нет, он сказал, что они будут дома весь день. А что? — Джиллиан замечает свежие следы вместе со мной и бросает взгляд на дом. Как только я прослеживаю за ее взглядом, кто-то выходит из тени. Наверху лестницы так темно, а свет находится над фигурой. Мне требуется секунда, чтобы понять, что происходит, но когда вижу реакцию тела Джиллиан, я точно знаю, кто это. — Ну, посмотрите-ка кто тут у нас, — насмешливо говорит Пол нам троим, медленно спускаясь по ступенькам. Я крепче прижимаю Рэй к себе, протягивая другую руку, чтобы схватить Джиллиан за предплечье. И пытаюсь оттащить ее за себя, но она застывает на месте. — Джиллиан. — Я произношу ее имя и тяну за руку, прежде чем она моргает, а затем подходит ко мне. — Разве не чудесно видеть всю семью в сборе, — протягивает он, делая еще один шаг ближе. — Я вижу, ты рассказала ему. — Пол делает еще один шаг вниз, и свет освещает его лицо. Он так сильно похудел с тех пор, как я видел его в последний раз, его глаза впали. Брат выглядит как смерть, и когда тот улыбается, я вижу, что несколько его зубов начали гнить. — Нет, — произносит Джиллиан чуть громче шепота. Я вопросительно смотрю на него, прежде чем его улыбка становится шире. — Она не сказала тебе, что ты отец? Глава 9 Джиллиан Айзек мгновение стоит без всякого выражения на лице, но через мгновение он поворачивается ко мне. — Я должен уложить ее, — наконец говорит он, и я киваю. Мое сердце вот-вот выскочит из груди. Какого черта Пол здесь, и почему сейчас, спустя столько времени? Я сглатываю ком, образовавшийся у меня в горле. Рада, что Рэй спит и не является свидетелем этого беспорядка, потому что не сомневаюсь, что для Пола это не имело бы значения, услышит ли она то, что он сказал. Ему было все равно, кому он причинил боль, и в его мире детям не дают поблажки. Я не знала, каким жестоким он может быть, пока не стала его женой. У нас нет выбора, кроме как подняться по ступенькам, и я удивляюсь, как Айзек остается совершенно спокойным. — Ты можешь подождать снаружи, — говорит он своему брату, когда мы поднимаемся наверх, пока я ввожу код двери и отпираю ее. — Не будь придурком. — Пол впускает себя внутрь, и ноздри Айзека раздуваются. Я знаю, что он хочет сказать что-то или, скорее всего, сделать что-то. Судя по выражению его глаз, то, что он держит Рэй — единственное, что удерживает его. — Я предупреждаю тебя. — Его голос такой низкий, а тон такой холодный, что у меня по спине бегут мурашки. Я и не знала, что чей-то голос может звучать так смертоносно. Он, должно быть, действительно зол, и я уверена, что часть этого гнева относится и ко мне. — Пойдем со мной, Джиллиан. Я не хочу оставлять Пола в доме одного. — Я останусь здесь. — Я не хочу, чтобы ты оставалась с ним наедине. — Я был женат на ней, Айзек. Я много раз был с ней наедине, и она все еще в порядке. — Я закрываю глаза, зная, что его комментарий не поможет этой ситуации. — Был женат. Она больше не твоя. — Я никогда не была его. — Я открываю глаза, чтобы посмотреть на Айзека, бросая на него умоляющий взгляд. Не попадайся на крючок Пола. — Уложи нашу дочь в постель. Айзек заметно расслабляется. Возможно, я беспокоилась о том, как Айзек отреагирует, узнав, что Рэй его, но это было не потому, что думала, что он может не хотеть ее. Айзек заставил этот страх исчезнуть в первый момент, когда я увидела его с Рэй, и с тех пор каждым своим действием тот показывал это все более ясно. Он бы относился к ней как к своей собственной, даже если бы не был ее отцом. Айзек был так хорош с ней, что на самом деле я больше боюсь, что он ненавидит меня. Я могла бы приложить больше усилий, чтобы найти его и рассказать о ней. Никогда не следовало верить Полу, когда он сказал мне, что Айзек знал. Для Пола это всегда было игрой, которая, уверена, приведет к деньгам. У Пола нет другой причины что-либо делать. — Она не будет наедине, — говорит Дашер, появляясь на верхней площадке лестницы. Он в спортивных штанах и свитере с надписью « Папа номер один ». Я бы улыбнулась, если бы не чувствовала, что весь мой мир разваливается на части. Айзек кивает моему брату, прежде чем направиться вверх по лестнице с Рэй на руках. — В мой гребаный кабинет, Пол, — рычит Дашер, спускаясь по лестнице. — На этот раз власть не у тебя, Дашер, — выплевывает Пол в ответ, но делает, как говорит Дашер, и направляется к офису моего брата. — Я бы не отказался выпить. — Входя, он оставляет дверь открытой, и мгновение спустя я слышу звук стеклянных бокалов. Дашер подходит и встает передо мной. — Ты знаешь, что Айзек был в тюрьме? — Он сбрасывает бомбу прямо на меня. Я полагаю, это лучше, чем если бы у него была другая семья. — Его не было все это время, потому что он был за решеткой. — За что? — Должно быть это не было чем-то ужасным, потому что Дашер просто позволил Айзеку отнести Рэй в постель. Он также не пошел разыскивать меня сегодня и не потребовал, чтобы я убралась от него. — Честно говоря, я не уверен. Там полный беспредел, а еще люди не слишком рады, что я задаю вопросы. — Разочарование Дашера отражается на его лице. — Мы можем спросит его, — предлагаю я. Это то, что мне уже нужно было сделать, но все откладывала. Очевидно, Айзек тоже. Предполагаю, он думал, что это может оттолкнуть меня, но это не так. — Ты могла бы вчера сказать, что он брат Пола, — мягко говорит он, и я невесело смеюсь. — Есть много вещей, которые я должна была сделать. — Слезы щиплют глаза от этого признания. — Я ужасная мать. — Я закрываю лицо руками, когда Дашер притягивает меня в свои объятия. — Ты не ужасная мать, Джиллиан. Ты бы сделала все для этой маленькой девочки. — Это только заставляет меня плакать еще сильнее. — Пол не ее отец? — Я поднимаю голову, пытаясь взять себя в руки. Не хочу, чтобы Пол видел, что он взял надо мной верх. Я качаю головой, и мне приятно высказать это вслух. — Я никогда не любила Пола. И вышла за него замуж, потому что думала, что это сделает наших родителей счастливыми. — Джилл. — Дашер закрывает глаза. — Всегда беспокоишься обо всех остальных. — Мне жаль, — спешу сказать я. — Не извиняйся. Я понятия не имею, как этот Айзек умудрился быть отцом Рэй, но спасибо, черт возьми. — Ты забыл, как только что сказал мне, что он был в тюрьме? — Да, и, кажется, никто не может сказать мне из-за чего. Связано с Полом, и у меня есть свои подозрения. — Отвращение сквозит в каждом его слове. — Боже. — Я прикрываю рот рукой. Пол сказал мне, что Айзек не хотел иметь со мной ничего общего и что тот назвал меня шлюхой. Он говорил все это не только для того, чтобы причинить мне боль, но и чтобы заставить меня думать, что никто другой никогда не захочет меня после того, как у меня родилась дочь. Пол заставил меня думать, что мне повезло, что он остался со мной. Реальность такова, что Пол хотел убедиться, что я не отправлюсь искать Айзека. Это сработало, и это было еще одной причиной для Айзека ненавидеть меня. Что, если бы я начала копать? Тогда, возможно, Айзек не сидел бы в тюрьме все это время. Я склонна согласиться с Дашером в том, что Пол имел непосредственное отношение к тому, как Айзек оказался за решеткой. Мы оба оборачиваемся, когда слышим шаги на лестнице. Айзек больше не пытается скрыть свой гнев теперь, когда Рэй больше не в одной с нами комнате. Он выглядит так, словно вот-вот взорвется, и Дашер обнимает меня. — Никто не причинит боль Рэй, — говорит Дашер, пытаясь утешить меня. Хуже всего то, что я почти уверена, что это я причинила боль Рэй, и на это нечего ответить. Что сделано, то сделано, и я могу только надеяться, что Айзек не закончил со мной. Глава 10 Айзек Я стремительно спускаюсь по ступенькам, стараясь не производить слишком много шума, и бросаю взгляд на Джиллиан и ее брата. Мои губы сжаты в тонкую линию, когда я иду прямо в кабинет Дашера и распахиваю дверь. Пол сидит в одном из кожаных кресел с высокой спинкой, держа в руке стакан скотча. Он небрежно крутит его, будто у него есть все время в мире, а не его время на исходе. — Какого хрена тебе нужно? — Я знаю и не прилагаю никаких усилий, чтобы скрыть ненависть к своему брату. — Твой трастовый фонд. — Он пожимает плечами, будто просит сегодняшнюю газету. — Что? — Тот, который моя мать держала как в тисках. — Он наклоняется вперед и ставит стакан на столик рядом с собой. — Я хочу получить все до последнего цента. Количество нулей в этом трасте неприлично, но не это заставляет меня остановиться. — И что тогда, ты получишь деньги и исчезнешь? — Я навсегда исчезну из твоей жизни. — Он самодовольно улыбается. — Пока не закончатся деньги. — Он открывает рот, чтобы возразить, но я засовываю руки в карманы и расхаживаю по комнате, продолжая говорить. — Все в порядке, не нужно спорить. — Он закрывает рот, и я продолжаю. — Видишь ли, у меня было много времени подумать об этом, пока ты держал меня взаперти. — Желание прижать его к земле и выцарапать глаза так сильно, но я подавляю его. — И я сам немного покопался внутри. — Как? — Пол прищуривает глаза, и теперь моя очередь улыбаться. — Ты был бы удивлен, узнав, как сильно эти охранники ненавидели тебя. — Его лицо бледнеет. — Мне не потребовалось много времени, чтобы получить доступ к информации и узнать твои секреты. — Ты ничего не знаешь, а если бы и знал, это не имеет значения. Я достаточно хорошо замел свой след, и у меня есть высокопоставленные люди, готовые смотреть в другую сторону. — Может и так. — Я прислоняюсь к бару и смотрю на своего сводного брата, который ненавидел меня всю мою жизнь. — Но я знаю, что ты по уши в дерьме с мафией, и ты все еще убегаешь от них. Неважно, кто у тебя на высоких постах, они найдут тебя. — Нет, не найдут, — кричит он, а затем делает вдох, чтобы успокоиться. — Ты обманул крупнейшего босса мафии этого столетия, и ты думаешь, что он просто позволит тебе выйти сухим из воды? — Я качаю головой. — Тебе повезло, что он не пришел за Джиллиан или Рэй, чтобы отомстить. — Вероятно, потому что он знает, что это отродье не мое. Прежде чем он успевает сделать следующий вдох, я оказываюсь на нем, обхватив рукой его горло. — Назови мне хоть одну вескую причину не заканчивать это для них. — Вот почему его яхта затонула в Карибском море, — говорит Джиллиан, и я оглядываюсь и вижу, что она стоит в дверях с Дашером. — Ты инсценировал свою собственную смерть. Я сильнее сжимаю его шею, и его лицо из красного становится фиолетовым. — Вот почему людям не нравится, когда я задаю вопросы. — Дашер входит в кабинет и непринужденно садится напротив нас, пока я продолжаю душить Пола. — Если он умрет здесь, я действительно не хочу, чтобы он мочился на мой ковер. Может быть, мы могли бы вывести его на задний двор? Никто не говорит мне остановиться, но я понимаю, о чем Дашер. Это не то место. Я отпускаю руку и швыряю его обратно в кресло, где он откидывается и хватает ртом воздух. — Он задолжал мафии больше, чем любой из наших банковских счетов вместе взятых. — Я смотрю на Джиллиан и Дашера, и их глаза расширяются. — Он заполучил информацию о главе семьи и сдался федералам в обмен на неприкосновенность. — Я делаю паузу, когда перевожу свирепый взгляд на брата. — И возможность запереть меня. — Боже. — Джиллиан прижимает руку ко рту, перемещая между нами взгляд. — Но здесь нет достаточно глубокой норы, в которой ты мог бы спрятаться, Пол, и даже если я окажу тебе это доверие, ты далеко не уйдешь. — Вот тут ты ошибаешься. — Его голос скрипуч, когда он поправляет свой костюм. — Ты отдашь его мне, и я исчезну в ночи. — В том, как он прищуривается, сквозит угроза. — В противном случае я проговорюсь, что единственное, что имеет для меня значения в жизни — эта маленькая девочка. Как ты думаешь, как быстро они украдут ее, если им понадобится хоть капля рычага давления? — Ты этого не сделаешь, — предупреждает Джиллиан, и я протягиваю руку. — Сколько в твоем трастовом фонде? — спрашивает Дашер, и я отвечаю. Его глаза расширяются, а затем он кивает. — Никакие деньги не заплатят за предательство, — говорю я. — В тот момент, когда они найдут тебя, ты умрешь. — Тогда я позабочусь о том, чтобы они меня не нашли. — Пол встает, будто готов уйти. — Ты можешь отправить банковский перевод сегодня вечером, и я уйду навсегда. Я пристально смотрю на него мгновение, думая обо всем, что узнал о нем и его делах. — Я бы отдал тебе его много лет назад, если бы ты попросил. — Нет, просить было ниже достоинства Пола. Он предпочел просто взять. — Она не позволила бы мне, — шипит он, и я думаю о его сучке матери и о том, какой она была властной. — Наконец-то мне надоело, и я подсыпал ей слишком много лекарств. — Джиллиан снова ахает, но Пол не обращает на нее внимания. — Как только она убралась с дороги, все перешло ко мне. Кроме контроля над трастовым фондом. Сломать его было невозможно, так что мне пришлось ждать. Я качаю головой в ответ на его признание. У него закончились деньги в ожидании. — Это того стоило? — Мой голос звучит устало, когда я оглядываю его. — Все это стоило того? — Да, — шипит он сквозь стиснутые зубы, но даже не может убедить себя поверить в эту ложь. — Это все, что мне нужно знать, — говорю я, отступая в сторону, и двери в офис открываются. Трое мужчин в черных костюмах заходят внутрь, и Пол начинает пятиться, выставив руки перед собой. — Нет, нет, нет, нет. — Его голос едва громче шепота, когда черные костюмы движутся вперед и ближе к нему. — Что происходит? — спрашивает Джиллиан, и я притягиваю ее в свои объятия. Я киваю Дашеру, когда он следует за нами из офиса, и мы оставляем мужчин позаботиться о Поле. — Я сделал несколько звонков, как только вышел. Знал, что он придет за трастом, это была единственная карта, которую ему оставалось разыграть. Я не был уверен, кому звонить — федералам или мафии, но на самом деле это две стороны одной медали. Я сделал выбор, который был для нас более безопасным. Мы на мгновение останавливаемся в коридоре, когда трое мужчин выходят с Полом без сознания, перекинутым через плечо одного из них. — Ты принял правильное решение, — торжественного говорит Дашер, когда они закрывают двери и забирают с собой Пола. Глава 11 Джиллиан Мы все сидим вокруг островка на кухне, потягивая горячий шоколад, который приготовила для нас Ив. — Когда я сказала, что тебе следует начать ходить на свидания, я понятия не имела, что это будет так волнующе, — поддразнивает меня Ив, пытаясь разрядить обстановку. Все разошлись, но я все еще несколько в шоке от всего, что произошло. Я знала, что Пол был ужасным человеком, но это было совершенно отвратительно. Меня не волнует, если он никогда больше не увидит дневной свет. — Это ты мне говоришь? Когда что-то касается моей личной жизни, я замечаю, что это немного экстремально. — Я издаю тихий смешок, в то время как мой брат и Айзек сохраняют стоическое выражение на своих лицах. — Может, нам стоит оставить их одних, чтобы они могли поговорить. — Ив тянет Дашера за руку. — Мы должны проверить, как там дети. Дашер кивает. — Будь добр к моей сестре и Рэй. Они через многое прошли. — Он тоже. — Я бросаюсь на защиту Айзека. Он сидел в тюремной камере из-за Пола. — Я знаю, — говорит моему брату Айзек. — И могу обещать тебе, что я совсем не похож на своего брата. — Поверь мне, я знаю, иначе ты бы здесь не сидел. — Я напрягаюсь, не желая, чтобы они ссорились. — Спасибо, что присматриваешь за ними, — говорит Айзек Дашеру, который все еще не до конца потерял бдительность. — Я буду вечно благодарен тебе за это. И снова мои глаза начинают гореть от слез. Айзек — такой великий человек, и, наконец, Дашер смягчается, тоже видя это. — Это то, что делает моя семья. По крайней мере, наша семья. — Айзек кивает в знак согласия. — Добро пожаловать. — Мой брат жестом предлагает Айзеку встать, и когда он это делает, мой брат обнимает его. На этот раз я не могу сдержать слез. Мой брат тоже обнимает меня и требует, чтобы я перестала плакать. Это заставляет меня засмеяться, затем они с Ив уходят, оставляя нас с Айзеком наедине. Он обхватывает мое лицо ладонями и вытирает мои слезы большими пальцами. — Отныне у нас должны быть только слезы счастья. — Он целует мои мокрые щеки. — Думаю, это они и есть. У меня эмоциональная перегрузка. — Он заключает меня в свои объятия, и я плачу еще сильнее, потому что ничего не могу с собой поделать. Айзек поднимает меня и несет в мою спальню. — Возможно, это беременные гормоны. Я смеюсь, обнимая его крепче. Мне хочется этого, и чтобы Айзек был здесь на каждом этапе. Судя по тому, как он прикасается ко мне, не думаю, что тот злится на меня за то, что я скрывала от него Рэй. — Мамочка? — Айзек останавливается, и я поднимаю голову, чтобы увидеть Рэй, стоящую в коридоре. — Почему ты плачешь? Айзек ставит меня на ноги, и я хватаю его за руку. Когда смотрю на него, он кивает, что не против того, что мне хочется сделать, когда дело касается Рэй. Я так чертовски сильно люблю этого мужчину. Я подхожу к ней и опускаюсь на колени. — Есть кое-что, что я должна сказать тебе, милая. — Это о Санте? — О Санте? — Дерьмо. Она уже знает, что он ненастоящий? Это отстой. Я надеялась, что будет еще несколько лет. — Я не уверена, что он настоящий. Он не дал мне того, о чем я просила. Так вот почему ты расстроена? Ты тоже узнала, что он ненастоящий? — У меня такое чувство, что я знаю, о чем она просила. — Рэй, братику или сестренке нужно немного подрасти, — говорит ей Айзек, думая о том же, о чем и я. Насколько знаю, я могу быть беременной, если исходить из нашего опыта. — Нет. — Она качает головой. — Я сделала тайный запрос. — Ах, теперь я понимаю. — Пробный? — Я приподнимаю бровь, глядя на нее, и она кивает. — О чем ты просила? — спрашивает Айзек, опускаясь на колени рядом со мной. — О моем папочке, — шепчет она, и земля уходит у меня из-под ног, когда я оседаю на задницу. Черт возьми. Она никогда не говорила о том, чтобы у нее был папа или что она его хочет. — Когда ты попросила об этом Санту? — Я заправляю прядь волос ей за ухо, стараясь сохранять спокойствие. Моя прекрасная маленькая девочка. Я уверена, что она видит Дашера с его сыном, что заставляет ее задуматься о ее собственном отце и о том, где он. — В канун Рождества, когда я легла спать. Может быть, были слишком поздно. — Она морщит свой миленький носик. — Как ты думаешь, кто твой папа, Рэй? — Я не уверена. — Она украдкой бросает взгляд на Айзека. — Это не тот человек Пол. Выдыхаю, сама не понимая, что задерживаю дыхание. Я не была уверена, помнила ли она его вообще, и все еще беспокоилась по этому поводу. — Ты помнишь Пола? — Я отчасти надеялась, что она не помнила. Это не то, что хочется от нее скрывать, но мне действительно хочется, чтобы она была старше, чтобы я могла лучше объяснить ей это. — Не совсем. Но это не он. — Она непреклонна в этом, и мне приходится проглотить смех, который хочется вырваться наружу. Она поворачивается к Айзеку и наклоняет голову. — У нас одинаковые глаза. — Так и есть, — соглашается Айзек, когда она протягивает руку и тычет его в щеку. — У нас обоих есть ямочка на одной щеке, но на другой нет. — Он хватает ее за запястье и целует кончик пальца, которым она тыкала в него. — Моя мама говорила, что с этой ямочкой я могу добиться чего угодно. — Айзек улыбается, когда говорит это. — У нее тоже была ямочка. — Моя мама тоже так говорит! — Рэй загорается, когда признается в этом секрете. — Ну же. Эти большие голубые глаза и ее сверкающая ямочка на щеке — моя слабость, — признаюсь я, пока Рэй продолжает. — Потом появился ты, и я подумала, что, может быть, пришел Санта, но… — Она пожимает плечами, и Айзек на мгновение закрывает глаза. Я протягиваю руку и беру его ладонь, сжимая ее. — Айзек — твой папа, Рэй. — Ее глаза загораются, а рот приоткрывается. — Давным-давно Айзек появился в моей жизни, и мы создали тебя. Потом я потеряла его, и у меня не было возможности рассказать ему о тебе. — Куда ты уходил? — спрашивает она его, делая шаг ближе. Я отвечаю за него, видя, что его переполняют эмоции. — Плохой человек забрал его у нас. Но это не остановило нашего Айзека. Он продолжал бороться, и в тот момент, когда тот освободился, сразу же вернулся к нам. Потом он узнал о тебе. — Я знала, что в конечном итоге у тебя будет принц! — кричит Рэй. — Не принц, сладенькая, король. Тот, у которого есть принцесса. — Рэй указывает на себя с вопросом. — Да, малышка, ты — принцесса. — А ты мой папочка. — Я, — подтверждает Айзек как раз в тот момент, когда она бросается к нему. Он ловит ее и крепко прижимает к себе, пока я вытираю слезы. Это счастливый момент, и я могу сказать, что Айзек борется со своими слезами. — Я люблю тебя, милая, — говорит он ей. — Я тоже тебя люблю, папочка. — Слова в моей жизни никогда не звучали так сладко. Айзек встает с ней на руках и несет ее обратно в спальню. Я захожу в свою, желая, чтобы у них был свой момент вместе. Я сижу на кровати в ожидании Айзека, беспокоясь о том, что он скажет, когда мы останемся только вдвоем. Тридцать минут спустя тот заходит в спальню, закрывая за собой дверь, затем направляется прямо ко мне. — Не знаю, как я когда-нибудь смогу отблагодарить тебя за то, что ты подарила мне эту маленькую девочку и сохранила ее в безопасности, когда я не мог. — Прежде чем я успеваю ответить, он целует меня. — Я так чертовски сильно люблю тебя. Я начинаю рыдать, не в силах сейчас остановить слезы. — Мне так жаль! Как ты не злишься на меня? Я должна была искать тебя. Должна была что-то сделать. Все эти годы! — Ш-ш-ш, детка, все в порядке. — Он покрывает поцелуями мои щеки. — Твои слезы убивают меня. — Не могу остановить их. — Я икаю от смеха. — Я не хочу, чтобы ты думала об этом дерьме. Кто знает, что бы произошло, если бы ты начала копать? Что Пол мог бы сделать с тобой? Я обещаю тебе, так было лучше. С Полом мне всегда приходилось разбираться. Не позволяй этому ублюдку винить себя. Я не хочу, чтобы у него были твои мысли. — Я тоже тебя люблю. Ты знаешь это? У нас с Полом даже никогда не было секса. Это всегда был только ты. — Это не имеет значения. Ты все равно была бы моей, и это только показывает тебе, каким сумасшедшим он был. Он попробовал с тобой и все испортил. Несмотря на то, как сильно я его ненавижу, он все равно привел меня к тебе. — Я тоже продолжаю говорить себе это, — признаюсь я. — Скажи еще раз. — Мне не нужно спрашивать, что он имеет в виду. Я знаю, потому что хочу услышать, как он тоже скажет это снова. — Я люблю тебя. Люблю тебя с того момента, как ты вошел в мою спальню много лет назад. Знаю, это безумие, но я просто знала это. — Я тоже. Что-то потянуло меня к твоей спальне той ночью. Из всех спален в этом доме я оказался здесь не просто так. — Это была судьба. — Нет другого объяснения, кроме того, что нам суждено было быть вместе. Вселенная знала это. — Мы никогда больше не расстанемся, и я потрачу свою жизнь на то, чтобы убедиться, что никакая другая тьма никогда не коснется вас, мои девочки. — Он начинает срывать с меня одежду. — Теперь позволь мне заняться любовью с моей королевой. Я должен сделать так, чтобы она забеременела до следующего Рождества, иначе наша маленькая принцесса больше не будет верить в Санту. — Мы не можем допустить этого, — соглашаюсь я, снова целуя Айзека. Рождественские чудеса действительно случаются. Глава 12 Айзек Прижимаю ее к кровати, покрывая поцелуями ее тело. Я изголодался по ней, и после признания Рэй, что я ее отец, едва могу оставаться в своей шкуре. Я так взволнован и счастлив, что моя радость — живое, дышащее существо вне меня. Когда уложил Рэй в постель, она крепко обняла меня, и я никогда не испытывал такого счастья внутри себя. То, что у меня есть с Джиллиан, отличается и в то же время также глубоко. Я прошел путь от того, чтобы так долго ничего не иметь, до того, чтобы быть полностью наполненным любовью до краев. — Раздевайся. Сейчас, — командую я, и Джиллиан улыбается мне, снимая с себя одежду. Раздеваясь, я не отрываю взгляд от каждого ее движения. Она делает это педантично, чтобы помучить меня, не торопится. — Ты развлекаешься, дразня меня, но ты понятия не имеешь, насколько я голоден, — предупреждаю я, и она только улыбается. Когда на ней остаются только трусики, я шлепаю ее по заднице, и она вскрикивает, когда я хватаюсь за край и срываю их с нее. — Айзек! — кричит она, желание в ее удивлении очевидно для нас обоих. Рычание вырывается из моей груди, когда я обхватываю ладонью свой член и опускаюсь на колени рядом с кроватью. Потом притягиваю ее к краю и прокладываю поцелуями путь вверх по внутренней стороне ее гладкого, шелковистого бедра. Она стонет и двигает бедрами вверх, пока мой рот не встречается с ее ожидающей киской. — Ты пахнешь словно рождественское утро, — напеваю я, проводя языком между ее лепестками. — Я не думал, что у меня когда-нибудь снова это будет. Джиллиан выкрикивает мое имя и хватает меня за волосы, пока я наслаждаюсь ее киской. Она теплая и влажная, и, боже, мое тело слабо. Я хочу поклоняться ей и не торопиться, но мой инстинкт подсказывает меня действовать быстро и жестко. — Прямо там, — стонет она, удерживая мою голову и прижимаясь ко мне бедрами. Она быстро кончает, и я улыбаюсь, любя, что моя девочка всегда так нетерпелива. Она все еще пульсирует, когда я поднимаюсь и глубоко погружаюсь в нее по самые яйца. Чувствую, как ее оргазм сжимает меня крепко и горячо, и падаю на нее сверху, нуждаясь в этой связи. Мне нужно знать, что она настоящая и в безопасности, и что ничто не встанет между нами. Целую ее груди и посасываю соски, толкаясь и толкаясь. Мое тело взяло верх, и я расставляю ноги, чтобы найти опору. Я не могу проникнуть достаточно глубоко, но мне хочется поглотить ее целиком. Каждый удар моего сердца говорит мне требовать, владеть, и я делаю это. — Моя, — рычу я, будто произнесение этого вслух отпугнет всех тех демонов, за которых я так долго держался. Один в той клетке, я вряд ли осмелился бы мечтать об этом. Не хотелось тешить себя надеждами или думать, что однажды это может стать возможным. Я думал, что умру за этими решетками, попробовав ее всего один раз, но это того стоило. — Ты все для меня. — Я умоляю ее понять и увидеть мою боль. — Я не смогу снова потерять тебя. — Никогда. — Она обхватывает мое лицо руками, и я погружаюсь в нее снова и снова. — Я люблю тебя. Эти слова — моя клятва в этот момент точно так же, как и будет в день нашей свадьбы. У нее будет моя фамилия, вместе с моим сердцем, и так будет до конца вечности. — Я люблю тебя, Айзек. Ее спина выгибается, и она замирает, когда ее накрывает очередной оргазм. Она так чертовски красива, когда распадается на части в моих объятиях, и я просто счастливый ублюдок, который будет свидетелем этого всю оставшуюся жизнь. Когда я наконец позволяю себе кончить в нее, это так сильно, что мне приходится упереться руками в матрас, чтобы не отключиться. Вижу черные пятна перед глазами, когда моя душа будто покидает тело и вливается в нее. Это грубо и быстро, но не менее красиво, поскольку мы соединяемся самым интимным образом. Баюкаю ее в своих объятиях и обвиваю ее своим телом. Я все еще тверд, и мой влажный член прижат между нами, требовательный и гордый. — Он когда-нибудь опадает? — шутит она сонным голосом. — Не тогда, когда ты голая и в моих объятиях. — Я целую ее в макушку и закрываю глаза. — Просто игнорируй его. — Как я должна это сделать? — Я чувствую, как она прижимается к нему своим мягким животом, и улыбаюсь. — Ты играешь с огнем. — Может быть, мне холодно. — Когда я открываю глаза, вижу, как она улыбается мне своими лукавыми глазами. — Я никогда ни в чем тебе не откажу. — Я заправляю ее волосы за ухо, и выражение ее лица становится серьезным. — Я богатый мужчина, Джиллиан. Знаю, что у тебя есть свои деньги, но вы с Рэй никогда не будете в них нуждаться. Не сейчас, когда я здесь. — Я знаю. — Она скользит руками по моей груди. — Что, если я здесь из-за нее? — спрашиваю я, и Джиллиан в замешательстве склоняет голову набок. — Что, если как-то, каким-то образом, Рэй пожелала меня, и я появился? — Мы должны сказать ей, чтобы она была осторожна в своих желаниях. — Джиллиан улыбается. — Я не готова к стаду единорогов. Я смеюсь, переворачивая ее и прижимая к кровати. И оказываюсь внутри нее одним плавным движением и просто остаюсь в ней, чувствуя, как она обхватывает меня. — Я приму все, что угодно, если это означает получить вас обеих. — Согласна. — Она сжимается вокруг меня, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. — Рождество еще не закончилось, — говорю я и начинаю медленно толкаться. — О? — спрашивает она со стоном. — Я планирую дарить тебе подарки каждый день до этого времени в следующем году. — Если это твой подарок, — отвечает она, хватая меня за задницу, — я более чем счастлива получить его. — Я буду твоим собственным Сантой. — Думаю, это звучит как лучший подарок из всех. Когда мои губы находят ее, наш поцелуй наполнен большим, чем можно выразить словами. Нам было суждено быть вместе, каким бы каменистым ни был путь к тому, чтобы найти друг друга. Наши души связаны в этой жизни и в тех, что за ее пределами, и я не могу дождаться, когда мы проведем остаток наших жизней, наверстывая упущенное. Эпилог 1 Айзек Неделя спустя… — Папочка? Это слово от Рэй всегда заставляет мое сердце биться сильнее. Интересно, привыкают ли папы со временем к тому, что их так называют, но я надеюсь, что никогда этого не сделаю. Не думаю, что когда-нибудь приму как должное слышать ее голос или держать ее маленькую ручку в своей. — Да, милая? — Я смотрю на нее сверху вниз, когда мы входим в маленький домик рядом с катком. — Можно мне дополнительную порцию зефирок? — Она смотрит на меня щенячьими глазками, и я улыбаюсь. — Конечно. — Кстати, о зефирках, я таю каждый раз, когда та на меня так смотрит, и она чертовски хорошо это знает. Мы договорились провести субботнее утро только вдвоем, чтобы провести больше времени вместе. Я люблю, когда мы втроем можем быть вместе и создавать новые воспоминания, но Джиллиан понимала мою потребность наверстать упущенное. На прошлой неделе многое произошло, но в основном это была доработка деталей. Я продал свой дом и перевез все свои вещи в поместье. Когда Джиллиан сказала, что сначала хотела бы продолжать жить там со своим братом и его семьей, я подумал, может быть, это для того, чтобы она не срывала Рэй так скоро после переезда, но я понял, что семья для нее — все. Прожив большую часть своей жизни без семьи, я не мог не согласиться с этим. Недавно мы утвердили планы по ремонту нашего крыла поместья, включая переоборудование старых неиспользуемых комнат в спальни для наших детей. Независимо от того, будут ли у нас еще свои дети или мы решим усыновить их, мы знаем, что хотим иметь большую семью в будущем. Мы также планируем сделать кабинет для нас обоих, чтобы делить его, и возможно осуществить несколько грязных фантазий. Мы так долго были в разлуке, что я с Джиллиан тоже хочу наверстать упущенное. Когда мы заходим в маленький домик, я сдаю наши коньки, а затем иду к лоткам. Как только заказываю нам обоим горячий шоколад с дополнительной порцией зефирок, мы садимся у окна. На улице холодно, и Рэй продержалась на льду всего около часа, прежде чем была готова согреться. Она делает робкий глоток какао, а затем морщит носик. — Тетя Ив готовит лучше. — Согласен, — заговорщически шепчу я. Мы долго говорим о ее школе, и я спрашиваю о ее друзьях. Так приятно видеть, как она загорается, когда описывает их с такими подробностями, как их коричневые туфли и розовая коробка для обеда. После того, как она, наконец, заканчивает, я перевожу дыхание. — Я хочу спросить тебя кое о чем, Рэй. — Конечно. — Она пожимает плечами. — Я все время о чем-то спрашиваю. Я прикусываю нижнюю губу, чтобы удержаться от смеха. Боже, могла ли она быть еще более милой? — Ты знаешь, что я люблю тебя, верно? — Ага, потому что ты мой папа. — То, как она улыбается мне, может разорвать меня на части, если я позволю этому случиться. — И ты знаешь, что я люблю мамочку, да? — Ага, потому что она моя мама. — То, как работает ее маленький разум, так невинно, и я надеюсь, что так будет всегда. — И ты знаешь, что я никогда больше не оставлю тебя, верно? Она кивает и делает еще глоток какао. — Потому что я твоя дочь. — Именно. — Я улыбаюсь, держа ее за руку. — Я хочу спросить тебя кое о чем очень важном, потому что это много значило бы для меня, если бы у меня было твое разрешение. — Если ты собираешься спросить может ли ты попрыгать на кровати, то ответ — нет. Мамочка этому не обрадуется. Мне приходится сдерживать смех, когда я качаю головой. — Нет, не об этом. — Она мило улыбается мне. — Я хочу знать, могу ли я получить твое разрешение жениться на мамочке. — Как жених и невеста? — Теперь она выпрямляется в своем кресле, и ее глаза расширяются. — И цветы, и торт! — Да. — Теперь я сияю, когда ее разум начинает вызывать в воображении все, что она знает о свадьбах. — Ты не поможешь мне спросить ее? — Я? — Теперь она вскакивает со своего места и подпрыгивает на цыпочках. — Нам нужно раздобыть кольцо. — У меня есть одно. — Достаю из кармана коробочку и открываю ее. Я купил его в тот же день, когда купил ее браслет, но хотел подождать и поговорить с Рэй об этом, прежде чем спрашивать Джиллиан. — Божечки, оно такое блестящее, — визжит она, пытаясь вытащить его из коробочки. — Почему бы нам не подождать и не позволить мамочке сначала примерить его? — Она делает паузу, а затем кивает будто это здравая идея, и мне снова хочется смеяться. — Это лучшая новость на свете. Давай уйдем прямо сейчас и пойдем спросим ее. Подожди, ты должен встать на одно колено. — Она оглядывает меня, будто пытается понять, возможно ли это. Убираю кольцо обратно в карман, а затем подхватываю ее на руки. Она визжит, когда я прижимаю ее к себе, а потом чувствую, как ее маленькие ручки сжимают меня в ответ. Слезы щиплют мои глаза, потому что я не знал, что могу быть так счастлив. — Итак, ты встанешь на одно колено, и я открою коробочку, — говорит она, когда я ставлю ее на ноги, и она начинает тянуть меня к двери. — Договорились, — соглашаюсь я и обнаруживаю, что тоже двигаю ногами немного быстрее. Теперь, когда вижу, как Рэй рада, что я женюсь на Джиллиан, не хочу больше ждать. Мы мчимся к машине, и я пристегиваю ее, а потом мы поем всю дорогу домой. Я едва успеваю войти и опуститься на одно колено, как Рэй кричит на весь дом что «Мамочка и папочка женятся!» В следующий раз, когда у меня будет сюрприз, может быть, мы потренируемся заранее. Эпилог 2 Джиллиан Следующее Рождество… — Не могу поверить, что ты на каблуках. — Рэй поднимает платье, чтобы показать свои мини-каблучки, которые она надела на свадьбу. Они чертовски очаровательны. Она покачивает своим платьем, прежде чем покружиться. На приеме у нее и Айзека запланирован особый танец отца и дочери. Они репетировали его уже несколько недель. Я обожаю их вместе, и ничто так не наполняет меня счастьем, как наша семья. Ей так понравились каблучки, что она хотела, чтобы я купила себе пару в тон. Возможно, это моя свадьба, но мне хочется, чтобы Рэй принимала в ней большое участие. Айзек — мужчина не только моей мечты, но и Рэй тоже. Я не могла пожелать для нее лучшего отца. — Ты такая красивая, мамочка. — Она стоит рядом со мной, пока мы смотрим в зеркало. Скоро мы пойдем к алтарю. Эта свадьба так отличается от моей первой. Я не жалею о том, что вышла замуж за Пола, потому что он привел в мою жизнь Айзека, который подарил мне Рэй. И теперь, когда наша семья вот-вот вырастет, мне интересно, как Рэй воспримет эту новость. — Ты тоже красивая. — Я наклоняюсь и целую ее в щечку. Прошлой ночью у нас с ней была ночевка, потому что Ив не позволила нам с Айзеком увидеться после репетиции ужина. Я не привыкла так долго обходиться без него. Я знаю, что прошло всего несколько часов, но мы наверстываем упущенное. Мы никогда не проводим много времени порознь, но мне понравилась моя маленькая ночная вечеринка с Рэй. Сегодня она сделала мне маникюр, и хотя он выглядит немного неряшливо, тем не менее я люблю его. Ив стучит в дверь, прежде чем заглянуть в комнату. — Уже почти время. — Мы готовы, — сообщает ей Рэй, и я думаю, что мы обе готовы к Айзеку всю нашу жизнь. Одними губами прошу Ив дать нам минутку, и она кивает, прежде чем закрыть дверь. Я позволила Ив спланировать свадьбу, потому что она может устроить потрясающую рождественскую вечеринку. И знала, что она будет в восторге от рождественской свадьбы, и конечно же та превзошла саму себя. — Подойди, присядь рядом со мной. — Я подхожу к пуфу и, когда сажусь, похлопывая по месту рядом с собой. — Есть кое-что, о чем я хочу поговорить с тобой. — Сейчас? — Рэй вскидывает руки, будто я сошла с ума. — У нас есть чем заняться. — Я смеюсь, когда она вздыхает и опускается рядом со мной. — У меня есть для тебя еще один рождественский подарок. — Она оживляется. — Тот, о котором ты так долго просила. — Не знаю, почему я так нервничаю перед тем, как сказать ей. Думаю, это потому, что всегда были мы с Рэй, а теперь еще и Айзек. У нас будет еще один малыш, и, хотя я знаю, что она просила братика или сестричку, это неизбежно все изменит. Мы с Айзеком ждали год, потому что я хотела, чтобы у нее было время только с нами двумя. — Что? — Она морщит свой маленький носик, прежде чем ее глаза округляются и взгляд опускается на мой живот. Я утвердительно киваю, потому что она уже догадалась об этом. Она подпрыгивает, издавая тихий крик возбуждения. — У нас будет малыш?! — Да, — подтверждаю я, и она танцует вокруг, смывая все мои опасения. — Я собираюсь быть лучшей старшей сестрой на свете, — заявляет она, вздергивает подбородок. В этом я не сомневаюсь. Она ангел со своими двоюродными братьями. Она опускает руку мне на живот, и мои глаза начинают слезиться, когда она разговаривает с ребенком в моем животе. — Твое платье не слишком узкое? Может быть, оно сжимает нашего малыша? — Она бросает на меня обеспокоенный взгляд, точно такой же, как у Айзека. Я смеюсь. — С ребенком все в порядке. Раздается еще один стук в дверь, прежде чем входит Ив. Она в красивом темно-зеленом платье моей подружки невесты. — Мы готовы? — спрашивает мой брат, подходя и становясь позади своей жены. — Да, — щебечет Рэй, уже готовая начинать. Мы начинаем выходить, но мой брат на мгновение останавливает меня. — Он хороший мужчина, — говорю я, прежде чем мой брат успевает вымолвить хоть слово. Он издает глубокий смешок и качает головой. Они с Айзеком сблизились за последний год, так что я действительно не думала, что тот будет возражать. — Я знаю. Просто хотел сказать, что люблю тебя. — Почему все пытаются заставить меня плакать? — Я быстро моргаю, пытаясь остановить слезы, чтобы они не испортили макияж. — Я должен был… — Не надо, — останавливаю я. — Этот путь привел нас всех сюда . — Он улыбается, зная, что я права. Он забрал меня от Пола, что в какой-то мере привело его к жене. Дашер кивает, прежде чем поцеловать меня в щеку. Он предлагает мне свою руку, и я беру ее. Потом ведет меня вниз по лестнице, где нас ждут Рэй и Ив. Брат в последний раз целует меня в щеку, прежде чем опустить мою фату. После этого он берет Ив за руку, и они идут по проходу. Рэй подходит и берет меня за руку, и мое сердце сжимается от любви. Я с самого начала знала, что хочу, чтобы Рэй была той, кто поведет меня к Алтарю, поэтому мы собираемся пройти по проходу вместе. Мы ждем, когда заиграет музыка, прежде чем двери широко открываются. И, к моему удивлению, Айзек не ждет нас в конце прохода, он прямо за дверьми, выглядя великолепно в своем костюме. — Я поклялся вам, девочки, что всегда буду рядом, — мягко говорит он, делая шаг вперед. Слезы наворачиваются на глаза, когда мы с Рэй позволяем Айзеку взять ее за руку, в то время как я обхватываю его руку своей. Мы идем по проходу вместе, зная, что навсегда останемся нерушимыми. КОНЕЦ!