— Серьёзный подход.

— Вынужденный. Так что на телефоне точно нет прослушки. О том, что собираюсь тебе позвонить, я говорил только двум людям: Резникову и Гольцеву. Насчёт Вани я уверен, а Гольцев…

— Интуиция подсказывает, он хороший парень.

— Интуиция… — ухмыльнулся. — А куда девать факты, Саш?

— Нет. Не верю. Возможно, его телефон как раз и прослушивают.

Владимир Андреевич пожал плечами.

??????????????????????????— Или… мой, — нахмурилась Александра. — Мне кажется это глупостью, но…

— Но ты, наконец, поняла, что можешь ошибаться.

Признавать его правоту желания не было. Селивёрстова промолчала. Она и так сделала то, что ей было не свойственно: предположила собственную оплошность.

— Ладно, без обид. Кто мог трогать твой телефон? — Рукавица повернулся вполоборота. — Кроме Вани.

— Он не трогает мой мобильник.

Владимир Андреевич ждал.

— Никто. Телефон всегда при мне. Гостей я не зову, клиентам в руки не даю.

— И никогда не оставляешь без присмотра?

— Сегодня, — призналась Александра, — на минуту, когда заваривала чай. Но было это в моём агентстве и в присутствии Чуриной. Ей это ни к чему, да и пребывала она в плачевном состоянии.

— А что она, вообще, у тебя делала?

— Пришла за помощью. Я, кстати, хотела с вами поговорить о ней и о Римской.

Рукавица перестал барабанить по рулю и вытянул шею, будто так мог увидеть, что происходит за вереницей машин.

— Чурина получила сообщение ВКонтакте, — произнесла Александра. — С руной Велеса.

— Думаешь, ВРАЧ подготавливает новую жертву?

— Не исключено. Интересно то, что Римская увлекается рунами, а её бывший муж об этом знал. Чурина предположила, что он в этом замешан.

Владимир Андреевич с облегчением завёл подостывший мотор. Пробка сдвинулась с места. Сказал, не поворачиваясь:

— Ты об этом хотела поговорить? О подозрениях Чуриной?

— Нет. Считаю, им с Римской нужна защита. Кто-то явно желает подругам зла. Им бы человека для охраны.

— Нагло, — цокнул языком Владимир Андреевич, — но не безосновательно. Посмотрим, что можно сделать. Людей не гарантирую. С количеством у нас напряжёнка, сама знаешь. Сначала поглядим, что там с убийством Власовой. О, всё-таки авария, «пежо» всмятку. А как тебе самой эта Чурина?

— Эмоционально нестабильная.

Рукавица вздохнул:

— А кто сейчас стабилен?

— Владимир Андреевич…

— Ещё кому-то охрана? — улыбнулся безрадостной улыбкой.

— У меня в последнее время клиентов почти нет. Не ваша ли работа?

Рукавица не стал отвечать, упрямо глядя вперёд.

В комнате стоял удушающий сладкий запах. Александра зажала нос. Рукавица бегло осмотрел место преступления.

В середине комнаты находился стол с белой скатертью, накрытый к романтическому ужину: те же Бастардо, Кишмиш, коробка шоколадных конфет в форме сердца, два набора посуды, два бокала. Один пустой, на другом след от губной помады по внешним признакам совпадающий с помадой на губах жертвы — красной. Рядом лист бумаги формата А4, а на нём сердце с отколотым краем и руна Велеса.

Жертву из вороха лилий, этим и объяснялся запах, откапывал Резников.

— Никаких следов удушья или других признаков насильственной смерти: поломанных ногтей, царапин, синяков, ссадин, — сообщил Павел, осматривая труп.

Александра обратила внимание на одежду: бежевый брючный костюм и туфли в тон. И то, и другое она видела на известной модели в одном из журналов.

— Тот же почерк, — сказала, указывая на «завязку».

Концы длинной вишневой материи обхватывали лодыжки поверх верёвки и поднимались вверх, с помощью портновских иголок перекрестьем крепились к талии, а затем, «обнимая» груди, соединялись, образуя сердце.

Волосы чёрными кудрями рассыпались по полу.

— Твою… — заткнул рот кулаком Рукавица, взглянув на покойную. — Вот теперь у нас проблемы. Зря маньяк выбрал её. Зря…

— Известная личность?

— Богатая, Саша, — ответил Рукавица. — Дочь известного мецената, сложного человека. Теперь, наверняка, ждать Управление по особо важным.

Александра скривилась, как от зубной боли.

— Следов взлома нет, — заметил Резников. — Выброшенных фотографий, обуви тоже. Ни-че-го.

— Убили пару часов назад, — потянул затёкшую спину Павел.

А дальше, как не искали, так и не сумели обнаружить хоть какие-то улики. Не установили и причину смерти.

— Вскрытие покажет. Надо пообедать, — вздохнул Павел, подготавливая себя к трудному дню.

— Мобильник! — объявил Резников, выуживая телефон из-под дивана. — Работает. Сейчас попробуем подобрать пароль.

Рукавица нервно закурил. Но к его удивлению, пароль оказался распространённым. У него самого когда-то стоял такой же.

— И ты… — прочёл Резников.

— Руны? — затянулся Владимир Андреевич.