Впереди показалась поляна, разделяющая лес на две части.

— Половина пути пройдена, — поделился информацией Виталик.

— Как ты понимаешь, куда идти? – наконец спросила Тоннеля.

— Просто знаю, — бросил он через плечо ответ, но через мгновение зашипел и схватился за руку.

— Что такое? – подскочила Тоннеля, но почувствовала резку боль и громко выдохнула, хватаясь за предплечье. Рука горела огнем там, где разместилось тату.

— Что за черт? – сжал Виталик зубы, пытаясь совладать с болью. Он задрал рукав, не понимая, что происходит, и сделал еще несколько шагов вперед. – Твою мать, — зарычал он, потому что боль усилилась. Складывалось ощущение, что кто-то или что-то пытается вырезать тату прямо с кожей.

Тоннеля терла предплечье рукой, непонимающе глядя на Виталика.

— Это то, о чем говорил блондин? – внезапно догадалась она, и глаза мужчины налились злостью.

— Я прикончу его, — просипел он сквозь зубы.

Тоннеля отступила назад и прислушалась к ощущениям. Боль стихала. Она сделала еще пару шагов, и рука пришла в норму.

— Кажется, здесь проходит какая-то граница, — провела она пальцем по воздуху. – Иди сюда, сам поймешь, — позвала Виталика.

Боль ушла так же внезапно, как и появилась.

— Урод, — сплюнул под ноги мужчина. – Что это за фигня такая? – искал он ответа у той, которая и сама задавалась вопросами.

— Попробуем обойти, — кивнула Тоннеля налево, и они двинулись вдоль опушки. – Достаточно далеко, — обернулась она назад, измеряя расстояние на глаз. – Ты первый, — предложила она.

— А что, дам вперед пропускать нынче не модно? – оскалился Виталик и рассмеялся шутке. – Не бойся, королева, возьму огонь на себя. – Он вновь отправился туда, где был голый участок, но Тоннеля видела, как с каждым шагом его скорость уменьшается. Несмотря на то, что он настроил себя на боль, пройти больше десяти метров не смог. И она увидела, как он возвращается.

Вложив злость в кулак, он впечатал его в ни в чем неповинное дерево, и кисть вышла с другой стороны.

— Ясно, — схватилась Тоннеля за голову, пытаясь придумать новый план, а потом сорвалась с места. Ей казалось, что скорость – лучший вариант, но как она ошибалась. Оставив себе цель добежать до поляны, она решила, что граница будет пройдена.

— Есть, — заулыбалась сквозь боль Тоннеля, когда ноги коснулись заветного места.

Виталик дергал кулак, стараясь вытащить его из плоти дерева. Когда это ему удалось, он повернулся и увидел, как Тоннеля рухнула на колени, он не знал, что было тому причиной, но по извивавшемуся телу понял: она испытывает ужасную боль.

— Чтоб тебя, — выругался он и бросился следом. – Юля, — заорал мужчина, чтобы она знала, что не одна.

Тело девушки откинулось назад, и она упала на землю, потеряв сознание от болевого шока. Подскочив к ней, он без раздумий схватил ее на руки, не чувствуя веса, и бросился обратно, туда, откуда они пришли, плавая на грани бессознания и реальности. Когда его ноги коснулись участка, где тело перестало гореть, он осторожно опустил девушку на землю и похлопал по щекам.

— Ты жива? – наклонился, ощущая дыхание, прощупал пульс. Достал бутылку воды из рюкзака и смочил руку, протирая ею лицо девушки. – Ну давай, давай, — говорил он кому-то в пустоту.

Она пришла в себя почти сразу, осознавая, где именно находится. Над головой шумели сосны, а перед самым лицом обеспокоенный Виталик.

— Рука, — просипела Тоннеля, и мужчина закатал кофту. Можно было подумать, что кто-то ножом процарапал татуировку по всем контурам, и кровь тонкими струйками стекала вниз.

— Болит? – спросил, хотя ответ был очевиден. У него было то же самое, и ощущения никак нельзя было назвать приятными.

— Ты зачем побежала? – вздохнул он, понимая, что жалеет ее.

— Думала, получится.

— Смелая, — убрал он прядку от ее лица, и она отвела глаза, смущаясь.

Заставив себя подняться, Юля посмотрела на окровавленную кожу.

— Жесть, — резюмировала она. – И что делать будем? – она понимала, что не воспринятые всерьез слова блондина, были правдой. Как бы это странно не звучало, не выглядело, но результат налицо. – Шрамы останутся, — сказала она как-то грустно.

— Ага, — подтвердил Виталик. – У друида на морде, когда я ему ее разобью. Людей нельзя удерживать силой!

— А что, если он прав?

— В чем?!

— Если нам действительно нужно быть здесь.

— Ты прикалываешься?

— Я не знаю, — она положила голову на прижатые к груди колени.

— Зачем тогда потащилась следом?

— Это все что-то да значит, — не сдавалась она.

— Хочешь вернуться? Пожалуйста. Без меня!

— Я видела волка, — подняла она на Виталика глаза, и он обернулся, высматривая животное.

— Нет, вот здесь, — коснулась она головы, — и, когда очнулась, поняла, что надо обратно.