***

По мере движения по тракту встречалось все больше самых разных мостиков — от развалившихся деревянных до крепких каменных. Все чаще путь пересекали реки и ручьи, а лес сменился на редкий кустарник, что утопал в болотистых равнинах.

Куда ни глянь — вокруг была живописная пустая даль. Насколько хватало глаз распростерлась речная долина Ваалара, и только далеко на Севере была едва различима нитка горного хребта под названием Зубы Земли. Они были естественным препятствием между двумя некогда враждующими государствами. Сейчас же соблюдался официальный и гордый нейтралитет, который всем казался шатким и не очень крепким.

Ваалар располагался там, где, казалось, глупо было основывать поселение. Огромная речная долина была сплошь испещрена реками и речушками, мелкими ручьями и озерами. Здесь всегда было влажно. Но все же город был основан на каменистом плато, не боясь уйти под рыхлую землю спустя годы.

Реки пересекали равнину и город нежными лазурными нитями, окрашиваясь лишь в городе в серый налет нечистот. За городом на пути нескольких самых крупных и полноводных рек были построены каскады плотин. На чистых реках — с целью создания искусственных водных пространств для различных хозяйств, а на загрязненных реках — для очистки рек.

В основном здесь были рисовые поля и рыбные фермы, хотя находились небольшие фермерские хозяйства, которые приспособились выращивать клюкву и разные цветы в этих водах.

Сам город представлял собой довольно обыденное место. От других городов он отличался, разве что, множеством домов, что были соединены между собой подвесными и деревянными мостками, парапетами и висячими лестницами. Много домов находилось на берегах рек. И эти помещения строились исключительно на сваях из особой древесины, которая не боялась влаги и никогда не гнила. К тому же, ее укрепляли особыми заклинаниями и такой «фундамент» не требовал ремонта десятилетиями.

Сам император жил жуть отдаленно, в пригороде, прямо над рекой. Его дворец был не очень большим, но он был просторный, украшенный так, что было сразу ясно — особняк принадлежит не простому рыбаку, и даже не дворянину. Множество построек, соединенных между собой подвесными мостками и многоярусные покои рождали совершенно непривычный вид пышного дома больших габаритов. И хоть бесконечно распростертая речная долина без густых лесов и холмов вокруг делала любую постройку мелкой и незначительной на своем фоне, «дворец» императора был по истине роскошным. Каменным мостиком он был перекинут через реку Илаант и полумесяцем по обоим берегам стремился к городу на восточной его стороне.

Имельда, Турцел и Митриш добрались до столицы за два с лишним дня, остановившись лишь раз для отдыха и восстановления сил в неплохой, но скромной таверне. Там Имельда провела легкий осмотр мальчика, насколько позволила ей это сделать стремительно восстанавливающаяся аура подростка. Душа парня вновь набирала силу, возвращая себе то самое нестерпимое сияние, от которого у Имельды ломило в висках и сознание грозило ускользнуть в любой момент.

— Я плавал где-то… — Митриш с упорством жевал вторую порцию жареных ребрышек, — вроде все видел, но почти ничего не осознавал. Как будто моя душа была вне тела. Дурацкое чувство.

Имельда сидела рядом с ним за столом, наблюдая, как он ест, обгладывая кости начисто, высасывая из них все соки. Сама она отказалась от своей порции, хоть в животе и сосало уже несколько часов. Ей хотелось, чтобы Митриш скорее восстановился и был сытым. К тому же после последней «порции» крови она не могла адекватно воспринимать еду. И даже запах ее вызывал легкую тошноту. Так было каждый раз, когда она как-либо взаимодействовала с Мороком. Тело начинало вести себя не как человеческое: отторгать пищу, ее запах, появлялось желание кого-нибудь прибить, вцепившись зубами в глотку. Имельда старалась заталкивать все эти порывы как можно дальше в душу.

— Мне как-то раз удалось вернуться, — довольный собой рассказывал мальчишка. — Ох и перепугались они, — он заулыбался с полным ртом. Турцел сидел рядом необычайно тихий и внимательно слушал. — Правда, меня быстро скрутили, надавали по лицу, — он коснулся застарелого синяка на скуле. Он уже смирился с тем, что «отсутствовал» в жизни больше недели. Когда Имельда ему об этом только рассказала, он рвался вернуться и воздать тому магу-менталисту за все «украденные» дни. К счастью, его было легко образумить, что и сделала его сестра.

Турцел подозрительно молчал вот уже несколько часов к ряду, лишь иногда красноречиво переглядываясь с девушкой и метая странные взгляды к мальчишке. Митриш не придавал такому поведению особого значения. Он не знал Турцела так хорошо, как Имельда, он еще отходил от всего того, что с ним приключилось, но рано или поздно, Митриш бы заметил.

Именно поэтому, когда мальчишка уснул своим собственным обычным сном на кровати в таверне, Имельда выволокла Турцела в коридор.

— Прекращай, Тур, — она прижала его к стене.