– Доброе утро, – сказал Михаил, пожал Демиду руку. – Занимаетесь исследованиями?

– Да, – Чернов положил телефон в карман.

– Каковы результаты?

Демид посмотрел на Софью. Ставшая вновь серьезной, она сверлила его взглядом так, будто это он притащился сейчас на пляж на свидание.

– Неутешительные, – ответил Чернов, поставил руки на бедра, продолжая исподлобья изучать Софью. Она выглядела отдохнувший и довольной жизнью.

– Когда ты сможешь поговорить со мной? – сказал он прямо.

Софья повернулась к пилоту так, будто спрашивала разрешения. Желваки на скулах Демида сжались.

– Без проблем, – сказал Михаил.

– Отлично, – Чернов кивнул в сторону. – Отойдем?

Поплелась за ним по песку пляжа в сторону океана. Демид завел ее за массивный валун и поднял солнечные очки:

– Это кто такой? – кивнул головой на пляж.

От строгости тона Софья даже растерялась:

– Пилот. Вы только что жали друг другу руки.

– Почему пришла с ним?

– А мы с Михаилом осмотрели территорию. Он хочет съездить к местным.

Демид чуть сощурился, глядя на нее. Софья надела на пляж женственный шелковый костюм, состоящий из мятного пиджака с коротким рукавом и коротких классических шорт, а также массивные открытые полусапожки на рифленой подошве. Она выглядела деловой и привлекательной.

– Сонь, – сказал Демид, тяжело вздохнув. – Мы не дома. Прошу тебя по-хорошему – не отходи от самолета, не броди по пляжу без меня, не осматривай территорию и уж тем более не отправляйся к местным.

– С чего это, – она поставила руки в боки.

Самостоятельная самодостаточная женщина. Демид раздраженно поджал губы. Вот не хотел он пугать ее раньше времени.

– Ну? – Софья сдвинула очки на макушку и приподняла брови, провоцируя его.

– Хорошо, – плюнул он. – Раз хочешь, слушай. Вчера, когда я говорил с местными про самолёт, они торговались насчёт женщин. Говорят, им не хватает свежей крови, слишком много родственников и мало детей, особенно здоровых. Ведь сюда люди попадают из треугольника, помнишь? Популяция слишком невелика. Просили отдать вас со стюардессами за самолёт.

Софья медленно опустила руки:

– Как это отдать? Мы что – коровы? А ты что?

– У них традиционное общество, патриархат и соблюдение традиций. Сказал, что вы уже замужем. Пока сработало. Но это, Софья Андреевна, временно. Ибо мужики везде одинаковые, а эти даже не цивилизованные в обычном понимании этого слова. Поэтому они вернутся.

– А что же делать?

Демид облегченно выдохнул, поняв, что она не собирается спорить:

– Я работаю над этим. А пока либо находишься в самолете, либо рядом со мной.

– Ты уверен, что домой не выбраться?

Он кивнул:

– К сожалению, уверен. Географическое координаты нашего местонахождения в точности попадают в широту и долготу Бермудского треугольника. Только вот земли и континента в нашем мире на этом месте нет. А тут есть.

Софья нахмурилась. Странно, но когда об этом говорил Михаил или местный абориген, она не могла в полной мере поверить им. Оставалась маленькая надежда. Только теперь, когда Демид сам произнес их, смысл дошел до ее сознания.

– И мы ничего не можем сделать? – спросила без особой надежды.

– Ты везла с собой образцы оптики на выставку? – сказал вместо ответа Чернов.

– Да, конечно.

– Графен тоже?

Софья кивнула. Разумеется, она везла линзу. Ведь патент на производство принадлежал "Хвосту кометы" и, в отличие от "Лекто", они могли заключать на нее долгосрочные контракты.

– Прекрасно, – Чернов вмиг закрылся и помрачнел. – Мне нужно, чтобы ты достала из багажа образцы.

– Зачем?

– Затем, Софья Андреевна, что я его изобрел и знаю кое-какие свойства, побочные, но весьма полезные.

Вернулись вместе к самолёту, забрались в салон, прошли между рядами к своим местам. Софья шагнула дальше, прикатила свой чемодан, расстегнула молнию, открыла. Сверху лежали документы, косметичка, несессер, под аккуратно закрученной в валики одеждой нашлись образцы оптики для несостоявшейся презентации. Софья погладила шершавый противоударный чехол. Дома, наверное, уже узнали, что самолет пропал. Вот он тот редкий момент, когда она была рада, что не имеет родственников, и некому о ней переживать и плакать. Кроме, наверное, Натали…