Маг, еще раз подлеченный Камилом, уже мог сам сидеть в седле. Его мантию спрятали в мешок, выдав взамен простой шерстяной плащ и чистую рубаху из сундуков тайной квартиры. Если не считать опухшего от ран лица, он ничем не отличался от обычного путешественника. В дороге случается всякое, а раны благодаря заботам Камила и Иниры уже стянулись.

Черноволосый телохранитель ехал впереди, ему предстояло открыть калитку в городской стене. Он тоже скрыл свою внешность, но сделал это более вызывающе. Пользуясь минимальным сходством со мной, Камил облачился в дорогой камзол, спрятал лицо маской и всячески подчеркивал позолоченную рукоять короткого палаша.

Если за нами следят, ему придется принять первый удар. Меня ради безопасности одели точно как стражей, да еще сунули под ремень плотный сверток с бумагами, скрывая привычную осанку.

Теперь клятые бумаги норовили вонзиться в незащищенное тело острыми уголками, пощекотать кожу скрепляющими лентами и уж наверняка чернильные строчки в документах слегка смазались и растеклись.

Когда копыта лошадей мягко застучали по тропе, я отвлекся от раздражающих бумаг и посмотрел вокруг. Ночью улицы городка не пустели. С закатом почтенные горожане и приезжие торговцы запирались в своих домах, а улицы наполнялись контрабандистами, грабителями и прочим сбродом.

Стоило выбраться из тупичка на улицу пошире, как путь преградили плечистые фигуры в темной одежде. Двое из них держали факелы, подсвечивая влажную от нечистот мостовую.

– Люди добрые, – проговорила одна из фигур хриплым простуженным голосом. – Подайте бедным странникам на пропитание!

Камил чуть подался назад, подавая сигнал стражникам:

– …Товсь! Цельсь!..

Вокруг меня защелкало дерево, задрожали взводимые тетивы арбалетов. Грабители обладали поистине тонким музыкальным слухом, ибо моментально сосчитали щелчки, швырнули факелы в ближайшую канаву и резво скрылись в темноте, даже не пытаясь продолжить «беседу». Камил хмыкнул, повел рукой, запуская поисковый импульс:

– Удрали.

Стражники открыто заухмылялись, а Камил продолжил:

– Поблизости активных объектов нет. Едем к стене?

– К стене, – разрешил я. – Только тише. Пусть поищут нас в городе еще хотя бы сутки.

Камил белозубо усмехнулся в ответ и высыпал на мостовую пригоршню мелких гвоздей, шепча что-то себе под нос. Маленькие кусочки железа слабо засветились, принимая на себя магическую силу, а потом разбежались в разные стороны, шевеля крошечными тараканьими ножками.

– Что это? – шепотом спросил я, наблюдая за пленным магом. Парень едва не вывалился из седла, стараясь разглядеть все детали колдовства.

– Магические букашки, дня два будут фонить по городу кусочками наших аур, – нехотя ответил Камил.

– Сильно! – восхитился я. – А сил на раскрытие стены хватит?

– Главное, чтобы хватило золота! – вновь усмехнулся он в ответ.

Тут я был с ним согласен – золото весьма сильный «открыватель дверей», но в Пограничье? С другой стороны – выпустить беглецов не так страшно, как впустить шпионов. Возможно, городские стражники так избавляют город от кровопролитных схваток на улицах? А заодно подкармливают волков в ближайшем лесу.

Голубей, прихваченных в «тихой хатке», мы с Камилом выпустили сразу после допроса незадачливого мага, привязав фальшивые указания. До темноты птички доберутся до леса, а в родную голубятню прилетят лишь с рассветом. Надеюсь, это немного собьет со следа преследователей.

Уборку помещения заботливые мужчины мне не доверили, зато попросили присмотреть за магом. Парень был еще слаб, да и браслет глушил силы, но оставлять его без присмотра было бы неразумно.

Представился маг именем Нерсил. Я искренне удивилась – имя относилось к разряду благородных. Заметив мое удивление, парень хмыкнул:

– Я из простой семьи, леди. Мама читала много душещипательных историй про благородных лордов и прекрасных леди.

Его бравада показалась несколько наигранной, чувствовалось, что он искренне любит своих родителей.

– Понятно. – Я не стала развивать тему, лишь поинтересовалась: – А кем были твои родители?

История благородного лорда Нерсила, второго герцога Керленского, не относилась к душещипательным балладам, это была историческая хроника. Причем, по традиции она печаталась на старовадерском.

– Отец держал книжную лавку, а мама занималась домом. Они умерли от черной хвори пять лет назад, – буркнул парень, подозрительно косясь на меня.

Да уж, парень прав в своих подозрениях: далеко не всякая благородная леди помнит героев Семилетней воины. Надо срочно сменить тему! Подумав, я завела разговор о его сестре:

– А как назвали твою сестру?

– Эквальда, – парень шмыгнул носом и потянулся к бокалу с легким обезболивающим, которое намешал для него Камил.

Я тут помочь и не пыталась: у магов свои хитрости в лечении, но кубок подвинула – свежезатянувшиеся раны Нерсила ныли и чесались, придавая каждому движению болезненность.