Но вероятнее всего – чтобы контролировать любые попытки использовать силу.

– Черный цвет вбирает все остальные цвета, – как ни в чем не бывало охотно пояснил Элиар, пристально вглядываясь в его лицо, словно пытаясь обнаружить следы не до конца спрятанных эмоций. – Никакой другой цвет не может соперничать с ним.

Красный Феникс нахмурился – раздраженный донельзя действиями ученика, сдобренными вдобавок сопутствующими дерзкими пояснениями. И без того Элирий прекрасно знал, что каждый цвет имеет характерное излучение, позволяющее по-своему воздействовать на мир. Излучение же абсолютно черного цвета представляло собой поглощение… поглощение энергии любого другого цвета, иными словами – вампиризм. Это были фундаментальные знания, которые невозможно позабыть, даже утеряв большинство воспоминаний.

– Черный цвет есть отсутствие всякого цвета, – твердо возразил Красный Феникс. – Обращение к нему – ересь.

Запретные знания были открыты еще в Лианоре, в златые дни могущества морского народа. С тех пор утекло немало воды. Многое оказалось вычеркнуто и предано забвению: о Черном Лианоре не рекомендовалось говорить вслух. Будучи Великим Иерофантом, Элирий и сам постарался изгнать всякую память о темных страницах истории Священного острова, вымарав постыдные факты из всех сохранившихся первоисточников и чудом уцелевших после трагедии летописей. История Лианора была тщательно очищена и преподнесена остаткам Совершенных в значительно более приглядном и благочестивом виде. Ничто более не могло бросить тень на колыбель его народа.

Прискорбно, что его собственный ученик решил повторить роковые ошибки предков. Овладев тайными знаниями, волчонок пошел по запрещенному пути.

– Это не совсем правда, – словно в подтверждение безрадостных выводов негромко заметил тот, имея наглость открыто защищать свое отступничество. – Цвет – лишь иллюзия небожителей, которая проявляется под воздействием солнечных лучей. Без солнца все в мире – черное. Только солнце дает цвету власть над миром.

Черный жрец перевел взгляд на приближенную. Будто пристукнутая обухом по голове, Шеата беспомощно моргала, все еще приходя в себя. Вздохнув, Элиар дал ей знак удалиться. В прошлом Элирий был знаменит мастерскими ментальными ударами, но Шеата и предположить не могла, настолько мощное воздействие способен он оказать. И уж конечно, никто из них не ожидал, что сила крови небожителей начнет восстанавливаться так скоро.

Однако новая кровь активно вызревала в жилах, и на юном лице ярко проступало скульптурное совершенство черт Первородного. Прямо в сердце убитого юноши влили подлинную лотосную кровь мессира Элирия Лестера Лара, и за короткие дни она полностью преобразила невинную жертву ритуала.

Удачный исход явно радовал Элиара, внушая большие надежды на будущее. Несомненно, то был успех! И вправду, несказанное облегчение, что кровь усваивается так хорошо! Великая сила кроется в ней. Уже очень давно среди чистокровных Совершенных не рождалось тех, в чьих жилах текла энергия животворящего цвета: священный дар небожителей почти иссяк. И вот теперь, если на то будет воля небес, их может ждать возрождение.

Не зная, какова будет реакция Элиара на его маленький демарш, Красный Феникс выжидающе молчал. Доверие, если оно когда-то и было, теперь оказывалось разрушено. Разыгрывать невинность слишком поздно: ученик поймал его за руку, взял с поличным на месте преступления. Своими глазами Элиар видел попытку навести морок и воздействовать на Шеату, взяв под контроль Первого иерарха храма и доверенное лицо Великого Иерофанта.

Не только видел, но и посмел помешать наставнику сделать это!

Поведение волчонка раздражало, хоть – Элирий не мог не признать это – было совершенно оправданно и даже деликатно: ни слова упрека, ни единого вопроса, ни малейшего проявления сомнений, недовольства или разочарования. Кажется, Элиар решил не эскалировать конфликт и сделать вид, что ничего не случилось.

Эта уступчивость делала возможным аккуратно продолжить наступление.

– Возможно, для моего здоровья будут полезны небольшие прогулки на свежем воздухе, – напустив на себя невозмутимый вид, ровным голосом предположил Элирий. – Так восстановление пойдет быстрее.

– Не уверен, – резонно усомнился Элиар, обратив на него темное золото глаз. – Учитель все еще не окреп достаточно, чтобы задумываться о прогулках. Холодный воздух ранней весны вряд ли будет благотворен для вашей светлости. Не стоит преждевременно забивать голову проблемами, которые решатся сами, когда придет их черед.

Красный Феникс разочарованно развел руками.

– Я так давно не видел сочной зелени первой листвы, – мечтательно протянул он. – Закончился второй весенний сезон, и уже совсем скоро должен зацвести персик.

На миг воцарилась тишина. Элиар напряженно задумался, будто припоминая что-то.

– В прежние дни Учитель любил созерцать нежное цветение фруктовых деревьев в начале весны, – с легкой улыбкой подтвердил волчонок.

Кажется, сердце его ученика немного смягчилось, и Элирий не преминул воспользоваться этим:

– Надеюсь, любоваться цветами не возбраняется? – шутливо уточнил он.

– Хорошо, – бесстрастно отозвался Элиар, соглашаясь. – Во внутреннем дворе расположен храмовый сад, как раз примыкающий к Красным покоям. Территория сада изолирована: никто не потревожит вашу светлость во время непродолжительной прогулки.

Вот как. Жаль, что нельзя вдохнуть ароматы увядших цветов минувшего…

– Иными словами, – отбросив в сторону туманные намеки, прямо подвел итог Красный Феникс, – я лишен возможности покинуть это место. И когда же окончится мое заточение?