– Каждому проверить свои привязные ремни.

Грант не успел заняться этим. Он ощутил рывок сзади и автоматически повернулся, насколько ему позволяли ремни.

– Я проверяла, хорошо ли вы привязаны, – сказала Кора.

– Только ремнями, – ответил Грант, – но спасибо.

– Не стоит благодарности.

Затем, повернувшись направо, она сказала:

– Доктор Дьювал, ваши ремни?

– Все в порядке. Ваши?

Кора освободила ремни, чтобы дотянуться до Гранта. Она затянула их, и как раз вовремя. Зубцы теперь опустились ниже уровня окон и смыкались, словно гигантские разламывающие челюсти. Грант невольно напрягся. Зубцы постояли, затем снова двинулись и соединились.

«Протерус» ощутил удар и задребезжал, а все находившиеся на борту были брошены сначала вправо, а потом, менее сильно, влево. Неприятный вибрирующий звон наполнил корабль.

Затем наступила тишина и отчетливое ощущение зависания над пустотой. Корабль мягко раскачивался и еще более мягко подрагивал. Грант посмотрел вниз и увидел опускающуюся красную поверхность и нарастающую темноту – и все исчезло.

У него не было возможности узнать, каково было действительное расстояние до пола, но ощущение было таким же, как если бы он высунулся с двадцатого этажа жилого дома.

Если бы что-то, такое же малое, как корабль сейчас, упало с такой высоты, то оно не получило бы серьезных повреждений. Сопротивление воздуха замедлило бы падение до безопасной скорости. Конечно если бы малые размеры были его единственным свойством.

Но у Гранта было живо воспоминание о замечании Оуэнса, сделанным им во время инструктажа. Он сам сейчас состоял из такого же количества атомов, что и человек нормального размера, а не из такого количества, которое должен иметь объект, имеющий его нынешние размеры. Он был соответственно более хрупким, как и корабль. Падение с такой высоты разбило бы корабль вдребезги и убило бы его команду.

Он взглянул на раму, поддерживающую корабль. Он продолжал попытки представить себе, как она должна выглядеть с точки зрения нормального человека. Для него это были стальные колонны десяти футов в диаметре, искусно сплетенные в сплошную металлическую раму. На мгновение он почувствовал себя в безопасности.

Оуэнс произнес дрогнувшим от волнения голосом:

– Она приближается к нам!

Грант быстро огляделся и увидел, что значило «она».

Свет засверкал на гладкой прозрачной поверхности стеклянной трубы, достаточно большой, чтобы вместить в себя дом. Она поднималась равномерно и быстро, а далеко внизу – прямо внизу – появилось неожиданное радужное мерцание отражения от воды.

«Протерус» висел над озером. Стеклянные стенки цилиндра теперь со всех сторон вздымались над кораблем, а поверхность озера была не более чем в пятидесяти фунтах под ними.

Грант откинулся на спинку сидения. Он не сомневался в том, что произойдет дальше. Он приготовился и теперь не почувствовал тошноты, когда его кресло словно выпало из под него. Ощущение было очень похожее на то, которое он однажды испытал во время военных учений над океаном. Самолет, участвующий в маневрах, как ему и было положено, вышел из пике, но «протерус», неожиданно оказавшаяся в воздухе подводная лодка, не собирался этого делать.

Грант напряг мускулы, а затем попытался расслабить их, чтобы смягчить натяжение ремней в момент удара.

Они ударились, и от толчка его зубы как будто задребезжали в деснах.

Грант ожидал увидеть через окно брызги, высоко взметнувшуюся стену воды, но вместо этого он увидел, большую толстую выпуклость, очерченную точно по окружности, вязко удалявшуюся от них.

Они продолжали опускаться, и он увидел еще и еще такие же выпуклости.

Захваты рамы расцепились, и корабль, резко встряхнувшись остался на плаву, медленно разворачиваясь.

Грант испустил долгий вздох. Да, они находились на поверхности озера, но эта поверхность отличалась от всех, когда-либо виденных им.

Мичелз спросил:

– Вы ожидали волн, мистер Грант?

– Да, конечно.

– Должен сознаться, что и я тоже. Человеческое сознание, мистер Грант, смешная штука. Оно всегда ожидает увидеть то, что уже видело однажды. Мы миниатюризированы и опущены в небольшой контейнер с водой. Для нас он выглядит как озеро, поэтому мы ожидаем волны, пену, буруны и так далее. Но хоть оно и кажется нам озером, на самом деле оно таковым не является. Это просто небольшой контейнер с водой, и в нем есть только рябь, а не волны. И неважно, во сколько раз вы увеличите рябь, она все равно никогда не будет похожа на волну.

– Довольно интересно, однако, – сказал Грант.

Толстые валы жидкости, которые по обычной шкале измерений представляли собой крошечную рябь, продолжали двигаться снаружи. Отраженные от далекой стены, они возвращались и создавали интерференцию, которая разбивала валы на отдельные возвышенности, на которых «Протерус» резко поднимался и опускался.

– Интересно? – возмущенно сказала Кора. – И это все, что вы можете сказать? Это просто изумительно!

– Дело его рук, – добавил Дьювал, – величественно при любом увеличении.