– А?

– Грант не работает здесь. Он чужак.

На лице Картера появилась судорожная улыбка.

– Но он правительственный агент.

– Я знаю, – сказал Рейд. – А агент может вести двойную игру. Вы посадили Гранта в «Протерус», и началась цепь неудач или того, что выглядит как неудача.

Подали кофе.

– Это смешно, – сказал Картер. – Я знаю этого человека. Для меня он не чужак.

– Когда вы в последний раз видели его? Что вы знаете о его внутреннем мире?

– Забудьте об этом. Это невозможно.

Но, размешивая сливки в своей чашке с кофе, Картер проявлял некоторые признаки беспокойства.

– Все в порядке, – сказал Рейд. – Просто мысли вслух.

– Они все еще в плевре? – спросил Картер.

– Да.

Картер посмотрел на отметчик времени, который показывал 32, и расстроено покачал головой.

Перед Грантом лежала разобранная на части радиостанция. Кора рассматривала транзисторы один за другим, вертела их, сравнивала, чуть ли не пронизывая взглядом.

– Вот этот, – сказала она неуверенно, – я думаю, будет работать, но этот провод слишком толстый.

Дьювал положил сомнительный провод на освещенное опаловое стекло, а рядом – поврежденный кусочек настоящего повода и стал сравнивать их с угрюмым видом.

– Ничего более подходящего нет, – сказал Грант. – Вам нужно будет заставить его работать.

– Легко сказать, – ответила Кора. – Вы можете давать подобные распоряжения мне, но не проводу. Как бы сурово вы не кричали на него, он все равно не будет работать.

– Хорошо.

Грант пытался придумать что-нибудь, но ничего не находил.

– Подождите немного, – сказал Дьювал. – Если повезет, я, может быть, сумею соскрести его до нужной толщины. Мисс Петерсон, дайте мне скальпель номер 11.

Он вставил провод из бывшей установки Гранта (теперь в буквальном смысле беспроволочной) в два небольших зажима и подвесил перед ними увеличительное стекло. Крепко зажав в руке поданный Корой скальпель, он начал медленно скоблить.

Не поднимая глаз, он сказал:

– Будьте добры, сядьте на свое место, Грант. Вы не можете мне помочь, сопя над моим плечом.

Грант слегка вздрогнул, но, поймав умоляющий взгляд Коры, ничего не сказал и направился к своему креслу.

Мичелз, сидевший на своем месте, насмешливо приветствовал его.

– Хирург за работой, – сказал он. – В руке у него скальпель, и тут же в полной мере проявляется его характер. Не тратьте напрасно время на то, чтобы сердиться на него.

– Я не сержусь на него, – ответил Грант.

– Конечно, сердитесь. Если только вы не собираетесь сообщить мне, что отказываетесь от принадлежности к человеческой расе. Дьювал обладает даром – божественным даром, как бы он, несомненно, сказал – причинять людям боль одним словом, взглядом, жестом. И, кроме того, есть еще молодая леди.

Грант повернулся к Мичелзу с видимым раздражением.

– Что там еще по поводу молодой леди?

– Ну, успокойтесь, Грант. Или вам прочитать лекцию о мальчиках и девочках?

Грант нахмурился и отвернулся от него.

– Вы попали с ней в затруднительное положение, не правда ли? – сказал Мичелз мягко, почти печально.

– Какое затруднительное положение?

– Она красивая девушка, очень хорошенькая. А вы вдобавок человек с профессиональной подозрительностью.

– Ну?

– Ну! Что случилось с лазером? Это была случайность?

– Могла быть.

– Да, могла быть, – голос Мичелза понизился почти до шепота. – Но была ли?

Бросив быстрый взгляд через плечо, Грант ответил тоже шепотом:

– Вы обвиняете мисс Петерсон в саботаже?

– Я? Конечно, нет. У меня для этого нет оснований. Но я полагаю, что вы мысленно обвиняете ее, и вам это не нравится. Отсюда и затруднительное положение.

– Почему мисс Петерсон?

– А почему нет? Никто не обращал на нее внимания, когда она игралась со своим лазером. Это ее епархия. И если она намеревалась саботировать, то, естественно, именно в этой области, где она чувствовала себя наиболее уверенно.

– Что могло бы автоматически вызвать немедленное подозрение по отношению к ней. И так, кажется, и произошло, – произнес Грант с некоторой горячностью.

– Я понимаю. Вы сердитесь.

– Посмотрите, – сказал Грант. – Мы все находимся в одном сравнительно небольшом корабле, и можно подумать, что каждый из нас находится под пристальным и постоянным вниманием остальных, но это не так. Мы были все так поглощены тем, что происходит за бортом корабля, что каждый из нас мог войти в помещение склада и сделать с лазером все, что хотел, оставшись при этом незамеченным. И вы, и я могли это сделать. Я бы не видел вас, вы бы не видели меня.