– Извини, - сказал Хок, - но мы здесь не занимаемся сантиментами. Справа от тебя мишень. Попади в яблочко или отвали.

– Верно, - сказала Фишер.
– Что ты собираешься делать в разгар сражения, заставить другую сторону рыдать так сильно, что они не смогут видеть и метко стрелять?

Лучник тяжело сглотнул, тщательно прицелился и каждый раз попадал в набитую мишень. К сожалению, ни разу не попал в яблочко. Лучник посмотрел на Хока и Фишер.

– Вы вывели меня из равновесия! Вы заставили меня нервничать! Я требую второго шанса!

– А мы не требуем, - сказал Хок…

Лучник скользнул обратно в толпу, снова готовый расплакаться. Никто не обращал на него внимания. Отчасти потому, что все знали, что всё дело в выступлении, но главным образом потому, что все были слишком поглощены своим собственным моментом истины. Никто из них не позволил бы отнять у себя время, и они не претендовали на второй шанс. Они были героями и войнами, и они были здесь, чтобы доказать это.

Следующим выступил ясноглазый молодой мечник, в сверкающих шелках. Он кивнул и улыбнулся судьям и показал необыкновенное сольное выступление, танцуя, делая выпады и удары, его меч метался туда-сюда, сверкая сталью. Он был быстр, грациозен и бесспорно искусен, и когда он наконец остановился и отсалютовал судьям мечом, тяжело дыша с лицом, покрытым потом, толпа нехотя, но искренне зааплодировала. Хок медленно кивнул.

– Впечатляет. Мастер клинка Крейн, будьте добры…

мастер клинка спустился с возвышения, уже держа в руке свой длинный меч, и яростно атаковал молодого фехтовальщика. Крейн не произносил ни слова, просто колол и рубил с брутальным мастерством. Мечник чуть не упал, отступая назад, и ему пришлось приложить все свои силы и скорость, чтобы отбивать удары. Мастер клинка выбил меч из руки юноши и приставил острие меча к горлу противника. Молодой фехтовальщик стоял очень тихо, но не отступал. Мастер клинка коротко кивнул ему, отвернулся, убрал меч в ножны и снова занял своё место на помосте. Он даже не дышал. Хок с сочувствием посмотрел на широко раскрытые глаза молодого мечника.

– Хорошие навыки. Большая практика. Но тренировка с самим собой тебя ни к чему не приведёт. Уезжай и учись дуэльному мастерству, сражаясь с реальным противником. И возвращайся в следующем году, когда будешь готов. У тебя есть потенциал, но бой на мечах - это не просто выпад и парирование, это умерщвление противника до того, как он убьёт тебя.

Молодой фехтовальщик кивнул, чуть дрожа, и приложил руку к горлу, где остриё меча мастера клинка рассекло кожу. Он посмотрел на кровь на пальцах, поднял меч с пола, убрал его в ножны и вышел из зала прослушивания с гордо поднятой головой. Несколько других мечников молча ушли с ним.

Следующим потенциальным воином был человек с топором. Высокий и коренастый, с мощной мускулатурой, одетый в поношенный кожаный доспех, он шагнул вперёд и твёрдо встал перед Хоком. Он яростно размахивал топором и громким голосом требовал, чтобы ему дали возможность продемонстрировать свои навыки, сойдясь с Хоком лицом к лицу. Роланд сделал шаг вперёд, но Хок остановил его, подняв руку.

– На каждом прослушивании всегда есть такой человек. Кто-то всегда хочет бросить мне вызов, чтобы узнать, достоин ли я преподавать здесь. Лучше покончить с этим сейчас. У всех хороший обзор? Тогда давайте сделаем это.

Он спустился с помоста с топором в руке, и, казалось, все потрясённо вздохнули. Хок улыбался холодной и тревожной улыбкой, и он больше не выглядел как коренастый мужчина средних лет. Он выглядел тем бойцом и воином, каким, как все знали, он был до прихода в Тысячелетний Дуб, чтобы стать Хоком. Молодой претендент вдруг стал выглядеть гораздо менее уверенным в себе, но, к его чести, он устоял на ногах, когда Хок двинулся на него. Они ринулись вперёд одновременно, сходясь лоб в лоб, нос к носу, размахивая своими огромными топорами со страшной силой и скоростью, реализуя весь свой потенциал. Они громко топали и кряхтели, скрещивали топоры, хекали при ударах, с их лиц стекали бисеринки пота. Хок ни на секунду не переставал ухмыляться. Молодой топорщик был хорош, но в конце концов его навыки пришли из практики, а знания были в основном теоретическими. У Хока был опыт. Он сражался с молодым топорщиком до победного конца, его топор, казалось, прилетал со всех сторон, пока, наконец, топорщик не разорвал дистанцию, отступил на несколько шагов.

Он задыхался, мокрый от пота, и у него едва хватало сил, чтобы поднять топор. У него ещё оставались силы для борьбы - это было видно всем, - но он знал, что его превзошли. Он опустил топор и склонил голову перед Хоком, который коротко поклонился в ответ. Он тоже тяжело дышал, но его тревожащая ухмылка не исчезла.

– Ты справишься, - сказал Хок. Он убрал топор и вернулся на своё место на помосте. Фишер ласково улыбнулась ему.

– Показуха.

– С каждым годом они становятся всё быстрее, - пробормотал Хок.
– Несколько раз он почти подловил меня. Но мне всё ещё есть что им показать.

Охранники увели молодого топорщика прочь, чтобы он начал свою новую жизнь в качестве студента Академии. Он ошарашенно улыбался, словно не мог поверить в это. Толпа добродушно аплодировала ему.

Затем вперёд протиснулась вполне обычная на вид девочка-подросток и тихим, невнятным голосом объявила, что она ведьма. Никто даже не подозревал, что она Соблазнительница, пока она не произнесла несколько слов, и внезапно каждый мужчина в зале влюбился в неё. И не мало женщин. В спертом воздухе стоял тяжёлый запах мускуса, и все взгляды были не мигая устремлены на всё ещё очень невзрачную девушку, как будто она была самым великолепным существом, которое они когда-либо видели. Она счастливо рассмеялась, повернулась к Хоку и поразила его всем, что у неё было.