– При всём уважении, но, как мне кажется, будет опасно использовать силу меча в замкнутом пространстве, – сказал парень. – Следом за стеной может обрушиться и потолок, под которым нас всех благополучно погребёт.

– Ну так настрой уровень разрушения, – произнесла Серафима.

– К моему глубочайшему сожалению, но нигде, ни на лезвии, ни на рукояти, нет никакого регулятора. Производителем не предусмотрено.

– Глупый был мастер, до элементарного не смог додуматься.

– И всё же я не хотел бы использовать меч прям здесь, во избежание неприятностей.

– Ох уж это твоя излишняя предусмотрительность. Когда речь идёт о наших похождениях, предусмотрительности всегда не хватает.

Серафима силилась придумать что-нибудь ещё, но никаких дельных мыслей в голову не приходило. Это сильно удручало и злило. В её представлении поход должен был быть стремительным и победоносным, однако на деле в самом начале возникли серьёзные трудности. Твои ожидания – это исключительно твои проблемы. Внезапно черновласка резко развернулась и крикнула:

– Голубка.

– Здесь! – отозвалась Голуба, которая стояла на месте, перекидывая фонарик из одной руки в другую.

– Можешь снести эту чёртову стену? Не выражайся!

– Прям всю?

– Желательно. Ну или хотя бы сделай достаточно большой проход, чтобы мы могли через него проползти.

– А лучше пройти, – вставила Лиза. – Неохота мне ползать на четвереньках.

– Согласна, – кивнула Голуба. – Тоже не горю желанием ползать, так ведь и перепачкаться недолго.

– Вы не боитесь? – спросил Клим.

– Чего? – не поняла вопроса Серафима.

– Как я и говорил буквально минуту назад, следом за обрушением стены то же самое может произойти и с потолком, – пояснил парень. – Мне не улыбается превратиться в лепёшку под несколькими тоннами земли. Кроме того, мы должны быть под центром города. Вдруг сюда вся центральная площадь осыплется.

– Твой пессимизм вышел на новый уровень, – фыркнула Серафима. – Голубка, не слушай его, действуй. Не игнорируй разумные предостережения!

Пожав плечами, синевласка передала свой фонарик Велеоке, а сама встала вплотную к стене, разминая запястья и похрустывая костяшками пальцев. Девушка искала слабое место, на которое не придётся тратить много сил. Правда, стена выглядела монолитной, и нигде не было видно ни намёка на то, что вот здесь, к примеру, камни держатся на честном слове. Естественно, можно было выложиться на полную, но тогда есть риск, что предсказание Клима сбудется. Это холодный расчёт, а не предсказание!

– Не медли, – поторопила Серафима. – Нам надо поскорее расправиться со злом и вернуться домой к ужину. Я сегодня не обедала нормально, и чувствую, что мой желудок скоро начнёт урчать.

– До ужина ещё долго, – сказал Клим. – Всё успеем сделать. И со злом сразиться, и погибнуть смертью храбрых.

– Ох, помолчи, пожалуйста.

Молчать Клим не хотел, но ему пришлось это сделать, чтобы не нагнетать лишний раз атмосферу. Возможно, дела обстоят несколько иначе, чем он думает, и у Голубы получится при помощи силы Титанов выбить кусок стены, сделав так, чтобы остальное удержалось на месте.

Тем временем синевласка прошлась от одного края стены до другого, потом остановилась где-то посередине и, повернувшись к друзьям, сказала:

– Народ, смотрите, тут глаз.

– Какой ещё глаз? – поспешила к синевласке Серафима. – Настоящий, живой? Ты что, бредишь?

– Нет же, нарисованный, – внесла уточнение Голуба. – Знак сгинувшего ордена.

– Подумаешь, они здесь повсюду, – интерес к находке у Серафимы мгновенно улетучился. – Одним больше, одним меньше – невелика разница.

– Тем не менее он нарисован на единственном камне, а стена состоит из тысячи, если не больше. Тебе это ни о чём не говорит?

– А должно?

Серафима пыталась догадаться, что такого особенного может быть в знаке ордена «Платинового глаза», которые встречались им в катакомбах буквально на каждом шагу: на стенах, на потолке, на полу, на различных оставшихся с тех давних времён предметах. Они уже настолько приелись, что на них практически перестали обращать внимание.

– Видимо, от голода ты начала плохо соображать, – прервал мыслительные потуги черновласки Клим. – Очевидно, что знак оставили на этом камне не просто так.