Я не ожидал подобного развития событий, но решил отложить раздумья на потом. Сейчас надо было срочно играть свою партию в импровизацию.

— Так вам ваши боги говорят, что я… осквернён? — рабы синхронно кивнули. — Странно, но… но звучит, в принципе, логично. Да, думаю… нечто подобное можно назвать таким словом, — я подошёл к Нарсаку и поставил того на ноги, сказав смотреть мне в глаза. Ошейник конокрада моргнул жёлтым и остроухого скривило, прежде чем он поднял голову. — Можно назвать это и осквернением, но я — агнец.

— Агнец? Тип на заклании, да?

— Сообразительный, молодец, — я кивнул Хаширу. — Да, это именно что заклание. Отгадаешь, чему, или куда?

— Скверна? — неуверенно спросил разбойник, на что я улыбнулся.

— Вчера вас что больше удивило: вот это «осквернение», или мои профессии? Нарсак, ответь.

— Хозяин, я, простите, я всему удивился. Я вам удивился, — конокрад всё смотрел мне в глаза напряжённо, вены на его лбу вздулись. Я позволил остроухому смотреть куда хочет, и он моментально опустил взгляд мне на грудь.

— А ты, Хашир?

— Да как и Нарсак, хозяин, я вам удивился. Но, да, ваша профессия — это очень удивительно.

— Удивительного в ней мало, — я отогнул плащ, позволяя ратонам рассмотреть символы на паранае, и быстро составив план дальнейшего разговора. — Чуть позже, по возвращении во Фраскиск, я обяжу вас двоих клятвой души. Как бы я ни был крепко связан с церковью, но статуэтку одного из Тонов мне не дадут, а клятвы моего народа происходят гораздо сложнее.

— Так мы всё, никуда от вас не уйдём? — спросил Хашир.

— Никогда. Мне нужны опытные помощники, так что советую приготовиться, работы будет много. Но унижать вас или издеваться я не собираюсь. Со мной можете вести себя как с обычным разумным. Не забывая о границах.

Взяв кувшин с вином, я жестом показал рабам поднести кружки. В отличие от Хашира, моментально сориентировавшегося в происходящем, Нарсаку свою сначала пришлось найти на земле, а потом ещё и оттереть от грязи.

— Работы будет много, но работать вы будете не на мой кошелёк, а на благо всех разумных рас. Не волнуйтесь, деньги на выпивку и тёплую постель вы заработаете.

— Хозяин, простите, я ничего не понимаю, — заговорил Нарсак, глубоко вздохнув. — Мы ведь едем в скверну, но какая там работа? На кого, хозяин, если не на вас или ваш народ?

Стоило мне придумать подходящий ответ, как Хашир широко распахнул карие глаза и уставился на меня как пророк на божественные скрижали.

— Это, хозяин, можно попробую догадаться? — восторженным полушёпотом проговорил разбойник. — На Всеобщую Церковь работать, да?

— Ты отчасти прав, церковь замешана в происходящем. Если откинуть все мелкие подробности и оставить суть, то Всеобщая церковь, все магические академии и мой народ договорились, что с мировой напастью надо что-то делать. Надо выискать способ её побороть.

Оба ратона ошарашенно переглянулись.

— Побороть скверну? И, как, хозяин, нашли?

— Нет, но нашли способ защитить разумного. По крайней мере, при его жизни, — я медленно отогнул шарф и воротник куртки. От вида иссиня-чёрных шрамов оба остроухих аж попятились назад. — Именно поэтому я назвал себя агнцем. При жизни подобные мне защищены от скверны, но после… Ваши души получат ваши боги, а мою — скверна. Это не был выбор, но жребий. Слышали истории про магосов?

Рабы замотали головами.

— Это выпускники магических академий, изучающие порождений. Сулины изучают скверные места, где раньше жили разумные. Подобные мне изучают суть скверны, чтобы её побороть. Меня в таинства не посвящали, но нас не меньше десяти.

— Простите, хозяин, я спросить хочу, позвольте, — неуверенно заговорил Нарсак. — На вашей шее, эти отметины… это больно?

— Сейчас уже нет, — я не сдержался и усмехнулся, вспомнив далёкое прошлое. — Поговорим в дороге. Лошади, наверно, уже отдохнули. Если приедем к стоянке без опозданий, то сами хорошенько отдохнём перед трудным днём.

Лошади уверенно тянули повозку по скомканной грязи. Нарсак попросился сесть на один из ящиков, сложил ладони в замок и смотрел на них пристально, иногда забывая моргать. Хашир же будто воткнул себе шило в задницу, каждые несколько минут он чуть поворачивал голову, поглядывая на меня боковым зрением.

Я же молчал и пытался осознать работу системы в аспекте рабства. Мало того, что разумному действительно можно приказать что-то сделать против его воли, так ещё и лог-листы видимы для хозяина и раба. Это удивительно, хотя я уже мало чему могу удивляться.