Шрифт:
Ну а Настя с Аришей, скромно устроившись рядышком, принялись рассказывать своему бывшему подопечному обо всех своих злоключениях, что случились с ними со времени Московского пожара, в котором сгорел их дом. Внимательно выслушав все подробности и тонкости странствий своих врачевательниц, Давыдушка проникшись к ним чувством сопереживания и сострадания, незамедлительно сделал своё подлинно гусарское заключение.
– Вы в своё время помогли мне, теперь настал мой черёд отплатить вам тем же!… Для начала Ариша мы твоего возлюбленного и его служаку определим, как полагается по форме без всяких каверз на мирное существование!… Иначе говоря,… пусть они себе преспокойно следуют обратно в Париж,… оформим их в обоз,… есть у нас такой при войсках,… так они быстрее до дома доберутся, да в обозе им и посытней, и безопасней будет. Мы ведь теперь прямиком в Европу следуем, назад в Москву нам возвращаться, резону нет,… так что и вы с нами езжайте. Будете сопровождать своего ненаглядного,… да и уход за ним требуется, а нам некогда ухаживать,… сами понимаете, наступаем. Опять же, когда вы рядом и мне спокойней, ведь как-никак спасли вы меня тогда,… кабы не Ариша, валялся бы я сейчас на печи да орехи бесцельно лузгал!… А так, вон, с ребятами Отчизну спасаю!… значит и ваша заслуга в этом есть,… вот и выходит, идти вам с нами победителями!… – разумно заключил Давыдушка, и по-гусарски крутанув усы, от всей души рассмеялся своим добрым задумкам.
Ариша с Настей тоже не удержались и рассмеялись, да на радостях набросились на Давыдушку и давай его благодарно обнимать. Морис, видя такую картину, лишь удивлённо развёл руками, но когда узнал, что будет возвращаться в Париж под присмотром Ариши, и их никто не разлучит, сам кинулся с благодарностью к Давыдушке. Ну а тот как решил, так и сделал. Всю оставшуюся дорогу до самого Парижа, Настя, Ариша и Морис со своим солдатиком так и провели в обозе у русской армии под неусыпной опекой отважного гусара. А меж тем дорога на Париж выдалась долгой. Почти год с лишком провели они в пути. Много опасных приключений было у них во время странствий по Европе. Но все они просто меркнут по сравнению с тем счастьем, какое испытывали влюблённые от возможности быть вместе.
В конечном итоге русские войска, успешно наступая, полностью разгромили армию Наполеона и одержали окончательную победу. Французский народ, уставший от своенравного правления узурпатора, освободившись от его власти, свободно вздохнул и приступил к мирной жизни. Была ранняя весна, Франция, отряхнувшись от войны, набиралась сил. Париж встретил влюблённых своей какой-то особенной атмосферой свежести, радости и вдохновения. Кругом царило неописуемое великолепие красок, бликов и нежных запахов. Неимоверное количество головокружительных ароматов витало в воздухе. То ли это русские солдаты переусердствовали, опустошая парфюмерные лавки, то ли парижские дамочки, излишне орошали себя изысканными духами, встречая победителей, кто знает. Но только в воздухе стоял неподражаемый, благоуханный аромат свободы и любви.
Гусарский отряд Давыдушки, давший убежище Анастасии и влюблённым обосновался на гостином подворье, аккурат напротив дома Мориса, в коем всю прошедшую войну его ожидали престарелые родители. Теперь у них жизнь пошла совсем в другом русле. Нельзя сказать, что отец и мать Мориса сразу обрадовались избраннице их сына, ведь как-никак иностранка. Но чуть погодя узнав, что она балерина, да ещё и прима Большого театра, пришли в восторг, и уже спустя какую-то неделю знакомства, полюбили её всей душой и безоговорочно. Радость взаимопонимания и согласия наполнила их небольшой, но уютный дом, в коем всегда доброжелательно относились к театру, который собственно, и располагался всего-то в квартале от их дома. И, конечно же, такое соседство не замедлило сказаться на настроениях Насти и Аринушки. У них почти одновременно зародилась идея поставить грандиозный спектакль посвящённый окончанию войны.
Давыдушка, пользовавшийся большим уважением в войсках, поведал сию задумку своему командованию. Военноначальники нашли эту идею очень своевременной, здравой и чрезвычайно полезной для поддержания нравственного духа солдат. А потому, было решено, немедленно воплотить идею в жизнь. Назначили дату первого спектакля, и по всем войскам объявили о предстоящей премьере. В театре закипела работа. Ариша и Настя не без помощи Мориса, познакомившись с теми немногими оставшимися артистами французской труппы, приступили к репетициям. Настя очень переживала за последствия Аришенного ранения. Как оно скажется, какие будут изменения, её волновало абсолютно всё.
– Ну как ты Аришенька, справишься ли, получится ли?… Сможешь ли танцевать, как раньше?… исполнять батман, крутить фуэте?… ведь будет очень трудно… – живо интересовалась она.
– Да полно тебе мама,… будет, ничуть не труднее, чем нашим солдатам победить Наполеона!… – стойко отвечала Ариша, продолжая свои многочасовые репетиции, при этом используя собственные же наработки по реабилитации ранений. И всё это дало незамедлительные результаты. У Ариши выправилась осанка, появилась былая пластика и грация, одним словом, вернулась прежняя форма. Французские танцоры были неимоверно изумлены тому напору, той настойчивости и самозабвению, с какими эта нежная и хрупкая русская балерина справляется со всеми своими сложностями. Их поражало, как стремительно и профессионально готовит Ариша наитруднейшую партию, в которой особенно напряжённо были задействованы мышцы и структура именно того её повреждённого плеча.
А ведь это очень важно, хотя и тяжело, обрести былую виртуозность после столь исключительных перипетий. Но никакие препоны и трудности не могли остановить Аришу, уж такой целеустремлённый характер достался ей от мамы трудолюбивой балерины и отца боевого офицера. Вот именно о нём-то, об отце, о любимом князюшке, и возникли сейчас тревожные мысли у так затосковавшей по нему Анастасии. Видя, что у дочери всё задуманное получается, она успокоилась на её счет, но сердечная тоска по Егору не давала ей спокойно наслаждаться успехами Ариши. И Настя, иногда отходя в сторонку, дабы не омрачать общее благостное настроение, нет-нет, да и всплакивала украдкой, вспоминая мужа.
– Где он сейчас,… что с ним… – думала она о своём Егорушке.
14
А меж тем князь Егор был совсем рядом, и даже не подозревал насколько близко от него его родные, его любимые девочки, как он их частенько называл. Местность, где Егор нёс службу, находилась в дне пути от Парижа, а потому весть о появлении в столице знаменитых русских балерин быстрее ветра достигла его подразделения.
– Да как же так!?… неужто это они, мои родненькие Ариша и Настя!?… – допытывался он до своего друга полкового офицера поздно вечером прибывшего из Парижа и сообщившего ему эту весть. Ещё тогда до войны князь водил его на спектакль с их участием и тот, конечно же, знал девушек в лицо.