Я кладу руку на спину Райан и веду ее к дивану, чтобы мы могли сесть, в то же время мой желудок урчит.

— Чувак, сделай мне сэндвич, — прошу я Дрейка, который тут же качает головой.

— Чувак, сделай сам.

— Дюк здесь, чтобы увидеть нас, а не тебя. Я не ел, так что иди и сделай мне гребаный сэндвич.

Райан пихает меня под ребра.

Я закатываю глаза.

— Пожалуйста, мог бы ты сделать мне сэндвич?

Если бы ее здесь не было, я бы повалил этого наглого ублюдка на пол.

Дюк кивает нашему брату.

Дрейк встает. Зыркает на меня.

Выбегает из комнаты, чтобы приготовить мне перекусить.

— Он, вероятно, собирается плюнуть в еду. Ты ведь понимаешь это, да? — говорит Дюк, усмехаясь.

Лучше бы ему этого не делать!

Я поворачиваю голову, чтобы заглянуть на кухню, но Дрейк уже скрылся из виду, роясь в холодильнике в поисках мяса и прочего дерьма. Громкий стук открываемых и закрываемых ящиков и доставаемых из шкафов тарелок создает впечатление, что он никогда в жизни не делал ни одного чертова сэндвича.

— Он может быть еще громче? — спрашивает Дрю.

— Может, тебе стоит пойти проверить его, — говорит Дюк, садясь в кожаное кресло напротив дивана.

Дрю делает паузу.

Смотрит на меня.

Поднимается и неохотно идет на кухню, оглядываясь через плечо, как грустный мальчик, которого отправляют спать во время вечеринки.

— Итак, — начинает Дюк. — Что происходит?

— Черт, с чего бы мне начать. — Я кладу ладонь на колено Райан, а затем наблюдаю, как брат взглядом отследил это движение. — Элиас позвонил мне несколько недель назад. Теперь, когда приближается комбайн и все такое, мы разговариваем несколько раз в неделю.

Драфт-комбайн — это скаутское шоу для профессиональной футбольной лиги, где игроки колледжа получают возможность пройти физические и психологические испытания перед тренерами, скаутами и менеджерами команд, что-то вроде конкурса, но для спортсменов.

Дюк кивает.

— Хорошо. И?

— И… Команды начинают свои раскопки, но обо мне было мало информации, и они хотели большего, я думаю. Я только что встретил Райан…

— Бывшую девушку Диего Лоренца, — вмешивается мой брат.

— Если так можно выразиться. — Райан прочищает горло. — Мы встречались совсем недолго, и отношения не были… не были… физическими.

Она дико жестикулирует руками, потому что нервничает, чувствуя необходимость оправдаться перед моим засранцем старшим братом.

Брови Дюка поднимаются вверх.

— О?

— Она пытается сказать, что, вероятно, была бородой для Диего. Чувак не интересуется женщинами, и не было ничего такого, когда они встречались. Они потусовались пару раз, и точка, конец истории.

Вот, я сказал это. Сорвал пластырь и проболтался о том, что должен был сказать ей несколько недель назад.

— Его борода, — повторяет Дюк монотонным голосом, его брови приподнялись на линии роста волос от этого откровения. — Это что-то новенькое.

— Разве? — Многие парни в команде не хотят выходить из шкафа по разным причинам, главная из которых — нежелание, чтобы их сексуальная ориентация отвлекала от их таланта, становясь главной историей, главным фокусом.

— Наверное, ты прав, — соглашается Дюк, а затем возвращается к первоначальной теме. — Продолжай.

— Я встретил Райан в то время, когда Элиас хотел, чтобы меня увидели с кем-то, кого большинство людей считают благоразумным, за неимением лучшего термина.

— И ты? — Он переводит взгляд на Райан, которая моргает.

Указывает на свою грудь.

— Я?

— Да, ты. Ты благоразумна?

— Господи, Дюк, — рычу я. — Я могу продолжать говорить или ты собираешься продолжать перебивать меня глупыми вопросами?

— Это не глупые вопросы — они уместны.

А вот и нет.

— Неважно. Дай мне закончить мою историю.

Он скрещивает руки и откидывается назад в мягкое кресло.

— Хорошо.

Как будто мне нужно его разрешение — хотя этот дом принадлежит ему. Мы просто живем здесь по его милости, и он может списать это из своих налогов.

— Итак, я встретил Райан, и по какой-то причине мы просто… сошлись.

Когда Райан фыркает, мы оба смотрим на нее.

— Извини, но мы не просто сошлись. Я тебя терпеть не могла, помнишь?

Я ухмыляюсь.

— О, да, совсем забыл об этом. — Я смотрю на брата. — Она терпеть меня не могла, что в принципе означало, что она идеальна. Поэтому я попросил ее помочь мне и оказать услугу, и она согласилась.

Дюк молчит, когда я заканчиваю свою речь.

— Почему ты согласилась, если ты его терпеть не могла? Какая в этом выгода для тебя?