Шрифт:
Он бросает на меня косой взгляд, при этом его брови подняты к линии волос, а рот приоткрыт.
Когда мы, наконец, остались одни в его спальне, Даллас закрыл дверь и сказал:
— Ты не должна этого делать. Для меня не имеет значения, останешься ты или нет. Мне плевать, что подумают эти трое.
— А как же мои блинчики? — Никто никогда не готовил мне завтрак, если только я не хожу в закусочную.
Даллас смеется.
— Ладно. Оставайся на ночь. — Он окидывает меня беглым взглядом, не глядя прямо на мои сиськи. — У меня должна быть рубашка, которая тебе подойдет.
— Думаю, я могла бы надеть одежду в постель. — Сняв куртку, вешаю ее на спинку стула.
— Что это значит?
— Это значит, что обычно я ничего не надеваю в постель.
— Но… — он сглатывает. — А что, если случится пожар?
Что, если случится пожар? Я смеюсь.
— Полагаю, мы увидим, что произойдет, если когда-нибудь случится пожар.
Даллас исчез в своем шкафу, появившись через несколько минут с детской футболкой, которую бросает мне.
— Эта подойдет.
Я прикладываю ее к своему телу; маленькая футболка едва прикрывает мои бедра.
— Чья это?
— Моя.
Осматриваю её более тщательно. Логотип спереди: «Уход за газонами». На спине номер четырнадцать.
— Я участвовал в спортивном мероприятии еще в средней школе. Местная ландшафтная компания спонсировала команду.
— А-а-а. — Я улыбнулась.
…и это краткая версия того, как я оказалась лежащей на его кровати в этой маленькой и очень удобной футболке и голубом нижнем белье; в конце концов, в этой футболке больше ткани, чем в трусиках.
Даллас, слава Богу, переодевается в майку и боксеры, и я впервые вижу его голые руки, татуировки и все такое.
Татуировки? Это приятный сюрприз.
Я стараюсь не пялиться, но, черт возьми, его бицепсы огромны.
— И что теперь делать? Может, мне вылезти в окно позже, когда все уснут?
— Не будь смешной. Ты не умрешь, если действительно останешься на ночь. — Он бросает на меня взгляд. — Я не храплю.
— Это было довольно забавно. Признай это. — Те девушки выглядели в ужасе, когда я объявила, что Даллас Колтер не только храпит, но и спит в маске.
Даллас смотрит на меня с другой стороны кровати.
— Ты устала?
— Нет. — Ни капельки.
— Я тоже.
Вздыхая, скатываюсь с кровати и иду к его книжной полке, сгибаясь в талии, чтобы просмотреть настольные игры. Оглядываюсь на него через плечо.
— Может, сыграем в игру?
Он отводит взгляд от моей полуголой задницы.
— Поиграем в игру или посмотрим фильм, выбирай.
Я изучаю игры, проводя пальцем по коробкам. «Карты против человечества», «Правда или вызов», «Эрудит», «Монополия» — привычные составляющие. Шахматы. «Страна конфет».
Я достаю из стопки «Правда или вызов» и надеюсь на лучшее.
Бросаю ее на кровать и присоединяюсь к нему, благодарная за то, что у него гигантская кровать, потому что здесь много места, чтобы разложиться, и мы не мешаем друг другу.
Даллас едва помещается на матрасе, но я помещаюсь просто отлично.
Сняв верхнюю крышку коробки, я перебираю колоду карточек, чтобы убедиться, что все они лежат лицевой стороной вниз, отделяю «правду» от «вызовов», затем кладу их в центр кровати.
— Сначала дамы, — говорит парень, указывая, что я должна взять карту. — Ты хочешь «правду» или «вызов»?
— Давай начнем с простого. — Я поднимаю карту «правды» с верха колоды. Читаю ее вслух. — Какие три вещи вас больше всего заводят?
Подождите-ка.
Что?
Я хватаю крышку коробки: РОМАНТИЧЕСКАЯ ИГРА «ПРАВДА ИЛИ ВЫЗОВ» ДЛЯ ПРИДАНИЯ ОСТРОТЫ ВАШИМ ОТНОШЕНИЯМ.
— Блин, я не видела эту часть, когда брала эту игру. — Я смеюсь.
— Мне было интересно, почему ты выбрала ее, когда мы почти не общались.
— Это была случайность. Клянусь, я не пытаюсь заставить тебя раздеться или что-то в этом роде.
— Почти уверен, что нет карты «разденься». Но, опять же, я никогда в нее не играл. — Он прочищает горло. — Мой младший брат-извращенец подарил мне ее в шутку на прошлое Рождество, потому что в то время они все встречались, а я нет. Дюк также подарил мне носок для мастурбации и бутылочку со смазкой.
Откинув голову назад, я смеюсь.
— И что? — Даллас ухмыляется. — Какие три вещи тебя больше всего заводят?