В этом мире я не чувствовал недостатка сил, и, любые расходы, так называемой маны, мгновенно заполнялись из внешнего мира. Зато эффект от этого, превзошел все ожидания. И я вовсе не о том, что местные разинули рты в изумлении и, позабыв о нас, уставились в лес.

Небольшой светящейся шарик пролетел несколько сотен метров спокойно пройдя над высокой травой и скрылся среди древних деревьев. Повисла неловкая пауза, в который было слышно, как быстро забились сердца мужиков. И, только спустя секунд десять, тьму, заполнившую все пространство под кронами, разорвал яркий свет, не оставляя ни единого темного пятнышка.

Многочисленные крики боли слились в один, заставляя всех схватиться за уши и упасть на колени. Но даже и так в голове предстала весьма жуткая картина, сотен, если не тысяч, погибающих созданий. Причем они не были лешими или русалками, нет, там скопилось нечто такое, от чего волосы вставали дыбом даже там, где их принято удалять. Если что, я про подмышки.

— Чего расселись?! — Истерично закричал дед, первым подпрыгивая с колен. — Хватаем топоры и бегом в лес! Да баб тащите, пусть хворост собирают!

Старик, несмотря на свой почтенный возраст, принялся пинать и гонять нерасторопных мужиков, продолжавших хлопать не только глазами, но и губами, подражая рыбам, выброшенным на берег.

Я же это слышал и видел сквозь кровавую пелену. Нечисти оказалось так много, что поток энергии едва не разорвал то узкое горлышко, через которое вливался в источник, мгновенно переполняя его. Хорошо, что шторм не начался, иначе остановить его было бы попросту невозможно. Точнее некому. Желя с Машей тоже сильно пострадали и, смотрели на меня с очень нехорошими мыслями, которые так и желали вырваться прямо через глаза.

— Ты с ума сошел?! — Завопила Ксюша, появляясь передо мной и, полностью игнорируя еще больше обалдевших мужиков. — Тебе жить надоело? Решил напрямик к Яриле попасть, обойдя все трудности?

— Что толку с ним разговаривать? — Подала раздраженный голос Маша. — Видишь же его сумасшедшую улыбку. Сейчас еще что-нибудь выкинет.

Конечно, она была права. Мечислава вообще хорошо меня изучила. Но в этот раз, ничего больше творить не хотелось. Даже не так, вообще ничего делать больше не хотелось. В голове появилось желание запечатать этот ультимативный навык, чтобы больше никогда не было соблазна им пользоваться.

— Бажен, ты меня слышишь? — На лице берегини появилась тревога. — Бажен? Бажен!

— Не кричи. — Поморщился я, оглядываясь по сторонам.

Ничего, вроде бы, не изменилось, кроме того, что вокруг нас было множество детей, едва не забирающихся нам на головы. Зато забравшихся на избу, и снова принявшись лазать по ногам и крыше, словно это был редчайший аттракцион.

— Вот это шарахнуло. — Довольно улыбнулся я, снова закрывая глаза.

Проснулся я, как ни странно, в своей собственной постели. Ни Жели, Ни Маши, рядом не оказалось. Зато мирно посапывала Ксюша. Миниатюрная девушка раскинулась звездой, скомкав вокруг себя сразу два одеяла.

За окном уже было темно. Ни единого огонька не было видно ни на небе, ни на земле. Еще из странностей — это полнейшая, всепоглощающая тишина, которой уже и припомнить не мог в этом жилище. Кроме тихого сапа берегини, не было слышно ни скрипа, ни храпа, ни всхлипа. Создавалось впечатление, что мы остались вдвоем во всем доме. И это не могло не настораживать.

В полной темноте, лишившись божественного зрения, даже вещи найти оказалось не так-то просто. Системная способность не позволяла в должной мере видеть даже во мраке, чего уж говорить о кромешной тьме. Максимум, что удавалось выжать — это чуть осветить помещение, да и то, только то, что находилось перед глазами. Все, что было хоть немного в стороне, сразу переставало быть видимым.

Вопреки ожиданиям, изба выдала нечто, очень схожее с тем, что было на местных мужиках. Красные шаровары, подпоясывающиеся обычной бечёвкой и, широкая рубаха-косоворотка, только без разреза на, вышитом такими же красными нитками, вороте. Все это подпоясывалось широким кушаком, не поверите, красного цвета. От чего-то в голове сразу всплыли воспоминания об Ильмере. Ее провожали в последний путь, почти в таких же костюмах.

Нельзя было сказать, что одежда была неудобной, просто непривычной. Повезло, что еще лапти не пришлось завязывать, вместо них стояла пара прекрасных сапог. От чего-то на невысоком каблуке и, очень смахивающих на женские, но, судя по размеру, они явно предназначались не берегине.

Не став долго расшаркиваться, тихо прокрался к двери и выбрался в коридор. Там ничего не изменилось. Изба оставалась ровно такой, какой ее и оставили перед злосчастным походом в рабочий поселок. Даже запах, доносившийся с кухни, был один в один, как и в то утро. Казалось, что, спустившись, снова окунёшься в ту веселую и беззаботную атмосферу. Встретишь пару похожих друг на друга друзей, вечно подшучивающих над всеми и, постоянно нарывающихся на неприятности. Наткнешься взглядом на задумчивого Миродара, снова что-то записывающего в толстом блокноте. Помашешь стеснительной, но такой добродушной Виле. И снова все будет как прежде.