– А ты слушай его, - обратился трактирщик к Тонио.
– Он скоро адвокатом будет. Он зря не скажет.

– Не имеешь права уходить, - продолжал дон Руджеро, - потому что твой контракт еще не кончился.

Раздался одобрительный шепот. Дон Руджеро начал партию весьма и весьма изящно.

– Слушай-ка, - гнул свое дон Руджеро.
– Ты доверенное лицо дона Чезаре. Предположим, ты нанимаешь ему какого-нибудь работника. Работник и ты заключаете словесный контракт. Понятно, что я имею в виду?

Тонио слушал насупившись, хмуря брови.

– В силу вашего словесного контракта, - продолжал дон Руджеро, - ты не имеешь права увольнять этого работника без предупреждения. Но и работник в свою очередь не имеет права без предупреждения бросать работу. Согласен?

– Согласен, - нерешительно протянул Тонио.

– Садясь играть в “закон”, ты как бы заключил о нами словесный контракт. И следовательно, не имеешь права уходить без предупреждения.

– Нет, так дело не пойдет, - отозвался Тонио.
– Покойной всем ночи.

Но на пороге замешкался.

Дон Руджеро широким жестом обвел комнату:

– Призываю вас всех в свидетели. Доверенный человек дона Чезаре подает всем вам пагубный пример - нарушает контракт без предварительного предупреждения!

– Покойной всем ночи, - повторил Тонио. Но в голосе его все еще чувствовалась нерешительность.

– Тогда я потребую с Тонио долг, - вмешался трактирщик.
– Человеку, нарушающему контракт, я в кредит не отпускаю.

– Возникает новая ситуация, - провозгласил дон Руджеро.

Он стремительно поднялся, подошел к Тонио и положил ему руку на плечо.

– Если тебе не верят в кредит, надо расплачиваться, а не уходить вот так вот. Отдай сначала хозяину его сорок лир, которые ты ему задолжал.

– Да у меня денег нету, - промямлил Тонио.

– Еще одно преступление - мошенничество. А это дело подсудное.

Снова раздался одобрительный гул, кто-то даже зааплодировал. Если только студент юридического факультета захочет, он такого может наворотить, что игра в “закон” станет еще завлекательнее.

– А ведь правда, - воскликнул Австралиец.
– Я сам однажды видел такое в Фодже. Какой-то парень не заплатил в ресторане за обед. Хозяин кликнул стражников, и парня арестовали.

– Ладно, я на него зла не держу, - сказал трактирщик.
– Пускай пообещает досидеть до конца партии, и я снова ему в долг отпущу.

Похлопали и трактирщику. Зрители обступили Тонио. И оттеснили его к столу.

– Я же вижу, вы меня на пушку берете, - твердил он.
– Что я, не вижу, что ли?..

– Поднесешь стаканчик?
– тут же спросил Австралиец у помощника патрона Маттео Бриганте.

– Это смотря по обстоятельствам, - ответил Бриганте.
– Послушаем сначала, как ты отвечать будешь.

– Задавай вопросы…

– Хотелось бы мне знать, почему это Тонио шуток не понимает?

– Потому что Мариетта совсем его перебаламутила.

– Ловко сказано. А теперь вот скажи, чем же Мариетта так его перебаламутила?

– Я ее как-то на днях повстречал, когда ходил к рыбакам дона Чезаре за рыбой. Под платьишком у нее ничего нет, ровно ничего. А от пота платьишко к телу прилипло. Так что все было видать: груди что твои лимоны, ягодицы что твои гранаты.

– А чего Тонио от Мариетты хочет? Вот что было бы интересно узнать!

– Девственности ее хочет, - выпалил Австралиец.
– Да только не один Тонио на ее девственность зарится.

– А как по-твоему, кому же она достанется?

– Дону Чезаре, - ответил Австралиец.

– Нет, - отрезал Маттео Бриганте.

– А я тебе говорю, дону Чезаре, - стоял на своем Австралиец.

– Нет, - злобно выдохнул Бриганте.

Австралиец не сдавался. Дон Чезаре - настоящий сеньор. Никогда еще никто не слыхивал, чтобы хоть одна девственница в его доме миновала постель хозяина. И папаша его был такой же, настоящий царь-бычина. И дедушка тоже. Правда, сейчас дону Чезаре уже семьдесят два годочка стукнуло, но его подружка Эльвира, видать, не жалуется. В их семье как были смолоду быками, так до самой старости быками и остаются. Его дедушка на девятом десятке стольких еще девушек из низины перепортил.

Австралиец даже захлебывался от восторга. Выпивавшие у стойки мало-помалу окружили стол. В таверне было не продохнуть от народа. Восторги Австралийца передались слушателям. То и дело слышались возгласы: “Ну чистый бычина! Козел!” - будто мужская сила дона Чезаре была делом чести всех собравшихся.

– Плохой ответ, - заявил Маттео Бриганте.
– Вина не получишь!

– Поднесешь стаканчик?
– вылез в свою очередь Американец.

– Сначала скажи, кто лишит Мариетту девственности?..