— Не густо… Кто работает с пленными?

— Нечаев, товарищ полковник.

— Тогда за результат я спокоен.

Старший лейтенант выглядел таким довольным, словно собственноручно и сбил «раму», пленил летчиков и успешно их допросил.

— Вот это, я и называю вести боевые действия во взаимодействии. Как поднимали дежурное звено?

— Начальник связи сообщил, что над нашими позициями неопознанная цель. Связался с подразделением расположенном в том районе, и они подтвердили, что над головой «рама».

— Маркони передай мою благодарность, а командиру подразделения мое неудовольствие — он должен был сам связаться с летунами и сообщить об авиаразведчике!

— Сделаю.

— А так в общем и целом молодцы. Держи постоянную связь с авиаторами, пусть будут готовы в любой момент подняться в воздух. Немец привык воевать по шаблону, так что скоро для них еще работа будет — наш противник без авиаподдержки воевать не привык.

Со мной был полностью согласен Крейзер:

— Сейчас немецкий командир наверняка запросит помощь пикирующих бомбардировщиков, чтобы те вскрыли и пропахали бомбами линию нашей обороны. Он ведь не в курсе, что серьезных сил у нас тут нет. Вот пусть наши соколы и встретят их, да хорошенько потреплют.

— Все понял Костя?

— Слушаюсь, товарищ полковник.

Я взглянул на стоящего рядом Яков Григорьевича:

— Если отбросить мелочи и прочие недочеты, ваши батальоны в целом готовы вступить в бой с недобитыми подразделениями противника?

— Ну… если отбросить — то да, — с твердой уверенность кивнул Крейзер. — Хотя мелочи тоже важны. Особенно когда их немало и они неожиданны…

— Немного времени у нас в наличии пока что есть, поэтому его надо использовать максимально эффективно для слаживания и обкатки в реальном бою ваших батальонов. Согласно данным моей разведки раньше сеодняшнего вечера или даже ночи резервные части противника сюда не подойдут, а остатки переправившейся группы сейчас особой опасности уже не представляют. Сдержим. Пусть возятся у моста, шансов у них все равно никаких. Главное только, чтобы они сами об этом раньше времени не догадались…

Прошло совсем немного времени, наверное не более получаса, как в безоблачном небе показались черные точки, совсем скоро превратившиеся в восемь «Юнкерсов». Минут за десять до этого, пришло предупреждение от Маркони, что сюда движется восемь неопознанных воздушных целей.

Через мой продвинутый бинокль было отлично видно как в нескольких километрах от наших позиций бомбардировщики слаженно разделились на пары. Первая пара пикировщиков, включив сирены, не раз отработанным маневром перевернулась через крыло, и хищно устремилась к своей цели.

Заработал на каждом самолете курсовой пулемет, снаряженный особыми патронами, которые давали хорошо различимый фонтанчик. Они начали неуклонно приближаться к нашим окопом, по мере того как пилот компенсировал снос. Когда дорожка пересекла нашу траншею четыре фугасные бомбы отделившись от держателей внешней подвески вздыбили фонтаны земли, сразу накрыв полностью весь край левого фланга окопов. Пока смертельный груз падал на цель самолеты, разойдясь в стороны, начали набор высоты. И тут же их место заняла следующая пара.

Вой сирен, короткий свист падающих бомб, гулкие удары взрывов, затянувший позиции дым. Со стороны вроде бы все штатно, словно на учениях… Черт возьми! Где наши истребители? Ведь до сих пор все было нормально! Даже «раму» перехватили как на учениях, словно сто раз это уже делали. Так… Мне надо срочно связаться со штабом, а потом надо успокоиться… Хотя нет… Сначала успокоиться, а потом связаться с летунами. Когда они объявятся? Елки, о чем я думаю? Тут, кстати, над позициями вроде пара «мессершмиттов» прошла. Не может быть. Или может? Хотя какой смысл сейчас…

— Костя! Что вяснил?

— Наши истребители немцы перехватили на подходе. Немцы сбили командира звена и его ведомого. Остальные успели нырнуть в облака, и противник потерял их из виду.

— Блин соколы-испытатели!

Уже позже, когда я говорил с командиром истребительной эскадрилии приданной мне, то он признался в ходе нелициприятного разговора, что хоть личный состав и укомплектован испытателями ЛИИ и заводов, но имеет слабые боевые навыки, отсутствие ночной практики, и малую натренированность в выполнении фигур высшего пилотажа.

А сейчас нашу пехоту выручали зенитчики. Началось… По итогу их действий, можно уверенно сказать, что если бы не они, то больших потерь нашим подразделениям не избежать. Жертв среди личного состава оказалось бы несравнимо больше.

Окопавшаяся, ближайшая к нашему НП батарея противотанкистов к сожалению, не избежала потерь. Артиллеристы, явно побывавшие под налетами не один раз, как только засекли немецкие «Штуки», сразу сняв прицелы и заткнув ветошью стволы сорокапяток, чтобы близкими взрывами в них не набросало земли, успели укрыться в лесу. После окончания авианалета выяснилось, что уцелела только половина орудий — одну в хлам разбило практическим прямым попаданием, а другую перевернуло близким разрывом, искорежив одну из станин, и оторвав колесо.