«Сураж» находилась на перекрестье нескольких важных логистических маршрутов, здесь было расположено сразу восемь космических «врат», в два раза больше чем любой другой провинции, что говорило о ключевом статусе данной системы. Обогнуть «Сураж» не представлялось возможным, Дэвису необходимо было ее захватать.

Но не все так просто, именно в «Сураже» русскими была создана целая система боевых автономных фортов, названная в честь их нынешнего императора — «Константинов Вал». Каждый форт представлял собой боевую космическую крепость в миниатюре, а между собой все эти десятки, а может и сотни крепостей, американцы и поляки до сих пор не знали точно их количества, были соединены сверхдлинными магнитными тросами. В эту самую гигантскую сеть и попались несколько передовых эскадр Коннора Дэвиса, решившего, что его прославленный флот легко преодолеет и эту преграду.

Оказалось, нет, сколько раз не пытались «янки» войти в систему и пробить своими дредноутами «Константинов Вал», ничего у них не вышло, только зря потеряли несколько десятков вымпелов. Русские форты, поддерживаемые стоящим за ними Балтийским Императорским космофлотом, каждый раз отбрасывали назад волны американских дивизий, приводя Коннора Дэвиса в бешенство, а поляков, стоящих в резерве и наблюдающих за происходящим, в некое легкое злорадство. Наконец-то «янки» получили по носу, так им и надо…

Таким образом на основном театре военных действий произошла пауза, русские эскадры не имели возможности контратаковать из-за большой численности флотов вторжения им противостоящих, а американцы, как ни старались, не могли прорвать этот проклятый «Вал», разбиваясь о его форты. Но Коннор Дэвис не прослыл бы гением космических войн, если бы просто сидел на месте и копил силы для очередного навала.

Нет, американский командующий все видел, он видел, как флот Юзефовича покинула одна из гвардейских дивизий, а именно, — «Преображенская», одно из лучших подразделений российских ВКС, и это несмотря на то, что численность Балтийского космического флота, после трех недель боев была далека от оптимальной, а атаки американцев на него продолжались. Затем, Девису поступили разведанные, что резервная эскадра, которую вел на соединение с Юзефовичем сам император Константин, изменила свой маршрут и так и не появилась в «Сураже». А еще Коннор Дэвис знал, что покинувший свой сектор контроля Северный космический флот русских, в свою очередь, тоже не пошел на помощь «балтийцам», а исчез куда-то в неизвестном направлении…

Американский главнокомандующий понял, куда направляются русскими все эти резервы, на театре военных действий оставалась единственная точка пространства, ударив в которую «раски» имели шанс, пусть и не победить в начавшейся кампании, все-таки слишком неравными были силы, но хотя бы на какое-то время выправить положение и дать себе передышку. Этой точкой являлся сектор, в котором против Черноморского флота действовали адмиралы Дрейк и Парсон и пограничные системы которого до сих пор, к большому удивлению Дэвиса, все еще оставались в неопределенном статусе.

Практически в это время до Коннора Дэвиса дошла информация о сражении между 6-ым и 4-ым флотами и о мятеже адмирала Дрейка. Американский командующий понял, что если будет бездействовать, продолжая топтаться у «Суража», то он рискует не только затянуть кампанию, но и проиграть ее, ибо промышленные принтеры «Тулы» и «Ингерманландии» работали безостановочно, каждую неделю выпуская из своих ангаров новые русские дредноуты, и любое промедление в этой войне может оказаться фатальным…

Дэвис, быстро осознав, что взять «Константинов 'Вал» с налета не получится, и оставив для противодействия Юзефовичу в окрестностях «Суража» 3-й «вспомогательный» флот, во главе своих дивизий помчался на помощь Джонсу и Парсону, при этом прихватив с собой легкие хоругви Вишневского. Более того, в этой операции на поляков возлагалась миссия — первыми атаковать вражеские эскадры и перехватить инициативу у русских в «Тавриде».

Адам Вишневский, в одночасье став командующим авангарда союзного флота, не мог поверить в свою удачу, и все время пока армада из двухсот пятидесяти кораблей мчалась по просторам Галактики навстречу врагу, не мог найти себе места, заранее представляя, как опрокинет своими хоругвями хваленую русскую гвардию и лично возьмет в плен императора Константина…

…Авианосец «Король Казимир» — флагман польского космофлота, вошел в «Тавриду» через «врата» из «Бессарабии» около получаса тому назад в составе одной из групп вторжения, а Вишневский уже знал все подробности скоротечного боя с русскими за данный переход.

— Так будет и впредь, — удовлетворенно кивнул пан адмирал, взглянув на цифры потерь вражеской эскадры.

Бой за «врата» действительно оказался крайне удачным для поляков, все русские корабли, стоявшие вблизи перехода, кроме одного крейсера, которому посчастливилось скрыться, погибли, флот Вишневского не потерял в нем ни одного вымпела — это была абсолютная победа. То, что практически все корабли Российской Империи встретили врага с характеристиками, близкими к нулевым, Адама Вишневского ничуть не смущало…

— Все вымпелы первой группы мой дивизии, кроме «Торуни» ушли в погоню за убежавшим крейсером московитов и я уверен, что данные по потерям вражеской стороны вскоре еще больше изменяться в нашу пользу, — улыбнулся Мариуш Вишневский — адмирал-поручик и командующий 4-ой «легкой» дивизией, стоявший сейчас рядом с креслом своего отца.

— Я уверен в этом, сын мой, — кивнул командующий. — «Баязет» обречен, сколько бы не убегал… Но поговорить я хотел не об этом…

— Я внимательно слушаю вас, пан-адмирал, — Мариуш после того, как командующий разрешил, сел рядом. Только в присутствие отца молодой адмирал вел себя сдержанно, в остальное же время поведение Вишневского-младшего оставляло желать лучшего. — Моя дивизия уже переправилась в «Тавриду» и готова ринуться в бой…