Редкие причитания маман я предпочитал не слушать. Ей бы уже пора работу найти.

— И ты даже не поздравишь меня? — возмущённо поинтересовался я. — Чарльз, к твоему сведению, у меня произошёл очень важный этап в жизни. Средняя школа!

Как обычно мрачный нуарный стиляга помрачнел ещё больше.

Правда, в последнее время он ко мне уже немного привык. Встречаемся, в конце концов, как минимум раз в неделю, а то и чаще.

— Не у тебя. У ребёнка, у которого ты отобрал тело, порождение Бездны.

Сказал, как отрезал.

— К твоему сведению, — закатил я глаза. — Я в этом теле с самого момента его рождения. Ты бы знал, как тяжело было быть младенцем. Кстати говоря, на мой одиннадцатый день рождения ты меня даже не поздравил.

По лицу Чарльза я без всяких сверхъестественных-паранормальных сверхвосприятий видел, что он мне не поверил. Не то чтобы меня это как-то интересовало. Да и, откровенно говоря, я сам не отрицал, что изначально моё тельце могло предназначаться не мне. Если мне — прекрасно. Нет?

Я это как-нибудь переживу. В какой-то ветви — так точно.

Чарльз опустил взгляд на пиццу, которую я с удовольствием уплетал.

— Я купил тебе пиццу.

Я взял ломтик пиццы и, запивая газировкой, откусил его, довольно сощурившись.

Вкусно. Как же вкусно. Атлантида оставила на мне слишком большой след, не давая нормальной еды много лет. Скажем так, я научился ценить такие «мелочи» жизни. К сожалению, свой молочный шейк я выпил ещё днём после школы. Так с удовольствием бы совместил с пиццей, почему бы и нет? Кто бы знал, что меня так неожиданно позовут.

Покосился на Тома. Невозмутимая рожа, что видит меня буквально каждый день, уже даже не взглянула на меня в ответ. А ведь мог сказать, чтобы я оставил молочный шейк на вечер.

— Я бы не удивился, если бы эта пицца была отравлена, — хихикнул я.

На самом деле, он бы не стал меня отравлять. Чарльз привык ко мне и уже не так опасался, пусть и пытался показать, насколько он «опасен» и «суров». Конечно, мне не стоило заходить дальше определённой границы, однако она давно была прощупана и я точно знал, что стоит говорить, а что…

Стоит, но только в определённых ситуациях.

— Ты бы это уже заранее знал, — оставался всё таким же невозмутимым Чарльз.

Пожал плечами, не став этого отрицать, впрочем, и не соглашаясь.

— Ты ведь не просто так мне позвонил? — откусил я ещё один кусочек пиццы. — Опять мучают кошмары, приятель?

Мне подарили первый телефон. В последние годы среди молодёжи они становятся всё более популярными. Не то чтобы он мне нужен был для звонков. В конце концов, у меня была «Универсальная Удочка», черти её драли.

Чарльз скривился, не став комментировать как-то мою «заботу». Он не пытался отнекиваться, так как уже знал, что врать мне бесполезно. От этого я буду издеваться над ним только больше.

— Нет. Кошмары меня больше не мучают, — покачал головой мужчина. — Твои… услуги нужны Совету.

— Опять нужно что-то экстренно извлечь? — иронично поинтересовался я.

Чарльз устало вздохнул. Он думал, что я уже знаю, о чём мы будем говорить, и это просто один из видов моих развлечений. Уверен, моё поведение они хорошо уже изучили и дали майору примерные инструкции, как вести себя. В данном же случае предполагалось, что если я хочу играть в незнайку, то он будет мне подыгрывать.

Для меня это было очень выгодно. Вокруг меня формировалась именно та репутация, что я и хотел.

Святая Мария, чувствую себя в такие моменты Мистером Стивенсоном. Аж вкус еды хуже становится при мысле об этом.

— Нет, — неожиданно ухмыльнулся стиляга, находя ситуацию ироничной. — Ты должен будешь поймать артефакт Бездны и уничтожить его.

Я удивлённо моргнул.

У даров океана есть самосознание?

— Насколько я понимаю, ситуация стала критической, раз вам понадобилась моя помощь? Что за дар такой?..

Ухмылка тут же пропала с лица Чарльза.

— Слишком могущественный. Слишком непредсказуемый и хитрый. Мы прозвали этот артефакт «Искажающим Истории».

На фоне идущего на улице дождя и достаточно мрачной погоды слова стиляги прозвучали особенно… нуарно и, скажем так, предостерегающе. Откусил ещё один кусочек пиццы.

Чарльз залез в свою любимую сумку и достал оттуда небольшое досье, чем-то похожее на то, что относительно недавно вручал мне.

Я лениво открыл папочку, игнорируя дёрнувшуюся бровь стиляги. Ему явно не нравилось, что я жирными пальцами принялся лазить по его досье. Мне бы тоже не понравилось, конечно. Поэтому я так и сделал.