Рядом со мной выскочила тень, начав распространять по окружающему пространству помехи, из-за которых фальшивое теневое пространство поплыло и задрожало.

Вновь стукнул тростью.

Чёрный уродец тут же замолчал, опустив теневую голову.

— Ты мне сейчас весь декор испортишь, — проворчал я. — Приглашай нового уродца. Начнём собеседование.

— Не буду врать, босс, — вставил свои очень важные пять копеек Редди, — среди нас вы во всех смыслах самый страшный и противоестественный. Не считая вашего босса, конечно же. По крайней мере, в своей взрослой форме вы выгля…

Тело во всех смыслах клоуна взорвалось, расплескавшись по моему фальшивому ковру.

Нет, рано или поздно я пойму, как Мистер Стивенсон смог одним выстрелом нанести такой вред этой многомерной твари.

Картины на стенах засмеялись.

Шеди подчинился, и буквально меньше, чем через секунду у моих ног уже валялся новый уродец. Во всех смыслах: это был самый настоящий упырь. Пусть тварь и сильно напоминала человека, отличий хватало, начиная от серой кожи, маленьких точек вместо глаз, острого носа, словно клюв у вороны, и большой зубастой пасти. Самой особенной, впрочем, всё ещё была его сила: пространство вокруг существа иногда вспыхивало, будто кто-то делал фотографии. Сама сущность твари будто состояла из собранных вместе вспышек, переливающихся и переплетающихся между собой.

Что парадоксально, у частично выбравшейся из ловушки твари взгляд был умным, осознанным, где-то даже интеллигентным, и это при подобных внешних данных. Только такой взгляд и может быть у погрязшей в своей извращённой похоти твари. Интересно, кем он был в бытности человеком.

— «Стеснительный Ухажёр», — насмешливо улыбнулся я, стукнув тростью по полу. — Не могу сказать, что рад знакомству.

Твари не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. Внимательно осмотревшись и поняв, где она находится, сущность уставилась на такого важного меня, окружённого живой тенью и многомерной плотью, улыбнувшейся во все шестьдесят четыре.

— Д-добрый день… вечер… ночь… С-сэр?

Моя улыбка стала чуть довольнее.

— Ты действительно разумен. Это многое упрощает. Опустим формальности. Отныне ты работаешь на меня и Атлантиду, но особенно — на меня, понял, Пит?

— Н-но меня зовут н-не…

— Мне насрать, как тебя зовут, — резко пропала улыбка с моего лица. — Теперь тебя будут звать так, как я сказал.

Я стукнул тростью.

Этот стук стал сигналом к действию: картины сзади меня принялись меняться. Странно шевелиться, блестеть, искажаться и, самое важное, оживать.

Всё веселье мигом пропало с рожи красно-розового ублюдка. Шеди задрожал, впрочем, пытаясь выглядеть смелым.

Мой новый подчинённый, так до конца и не понимая, что происходит, уставился на картины.

— Чтобы ты понимал, насколько ты заинтересован в верной службе нашей благой цели по спасению человечества и блистательной малышки Мэри, — медленно поднялся я с фальшивого кресла, чувствуя, как мою сущность стали оплетать вышедшие за пределы картин тени теней от тени. — Мне придётся тебе кое-что показать.

На секунду я задумался, про какую Мэри говорю, но практически моментально выкинул шальную мысль. Ни Шеди, ни Редди никак не отреагировали, значит — всё нормально.

Я подошёл к попытавшейся взбрыкнуть твари, вдавив её в пол чистой психической энергией, из-за чего фальшивый теневой мир начал трещать по швам. Пришлось вложить порядочно сил, за что я тут же поплатился, поморщившись от головной боли, напоминащей мне о том, что в первую очередь я пока что универсальный мошенник с парочкой сильных трюков, а не какой-то там настоящий «демон» из «Бездны». Уж точно не грёбаный Мистер Стивенсон, черти драли его. Скинул на малолетку работу, которую сам не смог выполнить, сука.

Лишь мысли о том, что мне повезёт вновь увидеть блистательную Мэри, успокаивали меня.

Почувствовав иррациональную вспышку отвращения, схватил за шкирку взбрыкнувшую тварь, потянув к картинам, из которых уже начали выползать странные наросты, чем-то безумно отдалённо напоминая…

Цветы.

Злые цветы.

— Нет, нет, нет, нет!!!

Тварь у меня под рукой закричала, завизжала, зарычала, замычала, покрылась вспышками… Словом, всеми силами пыталась вырваться, однако, как можно понять, это было бесполезно.

Прекрасное, вдохновляющее и успокаивающее сияние наростов цветка, обитающего на самом дне океана, его тени тени от тени, быстро истолковало для Пита ситуацию, затянув его к себе, почему-то напоследок наградив меня порцией насмешливого смеха, будто я был такой же жертвой, как и Пит. Здесь не нужно что-то предлагать, ставить какие-то условия, лишний раз угрожать.

Достаточно лишь раз показать и… скажем так — дать на себе ощутить степень последствий.

Фальшивая комната окончательно разрушилась, а вместе с ней задрожала и сама тень.