— Из-за кочующей манеры уровней охраны меньше на порядок. Даже порой проводятся чтения глав из книги зрителям…

— Но всегда есть какой-то подвох! — буркнула я.

— Эти базы подготовлены для поимки потенциальных воров вроде нас, — взяла слово Мария. — А в крайнем случае, чтобы книга не досталась врагу, установлены ядерные заряды, которые уничтожат всё!

— Шикарно… — я тяжело вздохнул и досадливо уточнил: — А что насчёт потерянных копий? Маша, сможешь их вычислить?

— В теории — да. На практике мне потребуется несколько месяцев — и это в лучшем случае! У нас нет столько времени. Да и если найдём, то более чем наверняка там окажутся сопоставимо-паршивые условия!

— И что же тогда? — нетерпеливо задался я вопросом.

— Одина из передвижных библиотек… — решилась наконец Маша. — Шансы на успех в этом ветви событий случае наилучшие: больше шестидесяти двух процентов. У этой библиотеки имеется один недостаток, очень полезный для нас! Я знаю, как мы сможем проникнуть практически к самой книге незаметно, а затем уйти. А взрыв заметёт за нами все следы! Вот только…

Взгляды вновь сошлись на девушке. Она поёжилась и нехотя призналась:

— Кто-то погибнет во время дела!

— Подробности? — теперь слово взял и Глагол.

— В ветви событий, видимой мне, есть два момента, в рамках которых могут быть жертвы с нашей стороны. Я знаю, как их предотвратить… Вот только если мы предотвратим обе смерти, то нас поймают.

— А есть альтернативы, где мы все выживаем? — не мог не спросить я.

— Есть! — охотно заторопилась Маша. Но тут же сникла: — При нападении на другую передвижную библиотеку. Но в лучшей из оставшихся ветвей событий шансы, что похищение удастся и нас не поймают, снижаются до тридцати семи процентов.

— Ты знаешь, кто умрёт? И насколько снизится эффективность отряда на последующих этапах миссии без этих членов? — вновь задал вопрос Глагол.

— Мне позвать Оркестра и Нейтрон? — не успела ответить пророк, как вклинился я и под недовольным взглядом Глагола пояснил: — Это касается всех нас!

Глагол не ответил, лишь перевёл взгляд на Машу и та принялась отчитываться:

— Шансы выполнения миссии в целом, даже при условии гибели одного члена, превышают восемьдесят процентов. Благодаря моим рекомендациям комбинация подобрана так, что синергия отряда максимальна. А погибнуть могут…

И девушка назвала ряд имён. Глагол задумался практически на минуту, а затем повернулся ко мне и чётко произнёс:

— Придётся решить, кем пожертвовать ради миссии, — и добавил, обращаясь к Маше: — Нам нужны подробности, Пророк! Всё, что видишь!

Новый рывок отличался малым расстоянием и чёткостью выполнения. Выпустить Эллис. Через десять минут блуждания по картинам самим под голо-невидимостью покинуть очередной Теневой данж. Оказаться в ночном торговом центре, где из всей техники одиноко работает широкоформатный телевизор, настроенный Эллис на нужный канал. Бравый забег меньше чем в сотню метров. И вуаля, фокус, вот мы и в теле-пространстве!

Через картины я путешествовал. Через голограммы телепортировался. Даже в играх побывал! Но через самый главный и распространённый элемент визуального искусства я ещё не шастал: кинематограф!

Не был? Вот и нечего начинать! В этот раз залезть мне пришлось в ток-шоу! Во что только не вляпаешься по работе!

Путешествовать по отснятому материалу, который в тоже время показывают, мало того, что занятие затратное по Вере — почти десяток РВ за вход — так ещё и крайне небезопасное: на время ты становишься частью событий шоу, потому тебя может увидеть любой зритель!

Именно поэтому мы путешествовали через ночное телешоу, когда зрителей минимум. Вторая подстраховка: мы отправились в путь через ток-шоу с живой аудиторией, в которой мы могли затеряться! Вот и сейчас наша компания под голо-маскировкой сидела в зрительном зале и с лёгким раздражением наблюдала за каким-то старичком, который активно пытался угадать ответы на различные вопросы, дабы заработать денюжку! При этом большую часть времени ведущий болтал без умолку, словно попугай на кофеине!

Часть зала потемнела, что означало: данное пространство более не в кадре зрителя. Мы рывком проскочили несколько рядов, дабы занять места поближе к сцене, благо другие люди из зала были крайне инертны — вели себя так же, как на съёмках. А затем мы замерли, отслеживая взглядом светящуюся точку — место, где находилась камера. Нам требовалось добраться до неё и коснуться — тогда мы смогли бы появиться либо из любого телевизора, где сейчас смотрят эту передачу, либо в точке пространства, где проходили съёмки. В телецентре!

Главное успеть до окончания, а то застрять в бесконечно повторяющейся программе, пока её вновь не запустят в эфир — удовольствие сильно ниже среднего. И я даже в какой-то момент успел струхнуть по этому поводу, когда свет по всему помещению исчез.

Вот только и ведущий, и игрок оставались на местах, лишь замерли… Я понял, что передача всего лишь ушла на рекламу. Вслед за остальной командой я сократил расстояние до места с камерами. Потянулась минута ожидания, в течение которой каждую секунду сердце выдавало серенаду, казалось, колоколом разносившуюся по замкнутому мирку телешоу.